Золотая кровь 3 - Зелинская Ляна
где-то выстрелила пушка.
Морис посмотрел на Эмбер, потом на сеньора Виго, и произнёс торжественно, прервав повисшее молчание:
— Внезапная любовь дона Алехандро к театру, большие траты на любовницу, новый дом для неё, драгоценности, подарки, цветы каждую неделю, желание развестись с законной женой и подорвать репутацию дома Агиларов… А тут ещё и внезапное сочувствие к эйфайрам? Мне одному кажется, что с сеньорой Луизой Кармоной не всё так просто?
Но ответа он не дождался, потому что в этот момент со стороны улицы раздались крики и топот ног, а затем пушка выстрелила ещё раз.
Глава 14. Пасьянс сошёлся
Им пришлось спешно вернуться к коляске.
От одного из прохожих Морис узнал, что кто — то зарядил пушки, стоявшие на площади, настоящими зарядами. Из всех пушек, стреляла всегда только одна, направленная на залив. Во время ежемесячного смотра гвардии она давала символический залп, а остальные пушки, которые окружали статую генерала Ребольедо, смотрели дулами на сенат и никогда не использовались в празднествах.
Сегодня же пушки выстрелили, повредив фасад сената и крыльца, а обломками ранило несколько гвардейцев.
— Началось! — только и сказал сеньор Виго.
Он велел всем быстро забираться в коляску и Мануэлю гнать в особняк.
— Теперь нас ждут непредсказуемые события, — мрачно произнёс сеньор Виго, когда ворота за ними закрылись.
Он забрал у управляющего записки и письма, пришедшие после завтрака, и отправил его узнать подробности происшествия. В ожидании новостей они расположились в кабинете, и сеньор Виго принялся изучать полученные бумаги. Одна из записок была от маэстро Бенисио, которую сеньор Виго быстро пробежал глазами и, взглянув на Мориса, тожественно помахал бумажкой со словами:
— Ну вот, пасьянс сошёлся! Помнишь, я отправил маэстро Бенисио выяснить, кто же нанял кортесов в Дестрезе? Так он нашёл кто это. Это человек дона Диего. Когда — то он служил под его началом в полку, а теперь уже стар, но, как и Фелипе, выполняет «деликатные поручения своего дона».
— Прекрасно! — удовлетворённо воскликнул сыщик, подходя к стене и снимая полотно, закрывавшее детали расследования.
С помощью кнопок он быстро переместил в сторону какие-то бумажки и, указав на них, добавил:
— Наконец — то, хоть одна линия у нас закрылась полностью! Итак, что мы видим? У дона Диего выдался неблагоприятный год, неурожай, потом какая — то афера с кораблями, груз затонул, страховки не было и он оказался в убытках. Он несколько раз занимал деньги у брата, но потом дон Алехандро давать займы перестал, понимая, очевидно, что едва ли получит их обратно. И исключил дона Диего из списка наследников. Почему? Возможно, опасался, возможно, имел какие-то подозрения. Как нам известно, дон Диего никогда не был преуспевающим в делах, а его долги оказались серьёзными. Видя, что покрыть их он не в состоянии, а брат помогать не хочет, дон Диего придумал новый способ заработать — получить деньги из королевской казны с помощью закона о резервации. И для этого он воспользовался ненавистью дона Алехандро к эйфайрам. Чтобы ускорить принятие закона они с доном Алехандро поручили Фелипе инсценировать нападения эйфайров, и Эспина со своими манифестами был им только на руку. Дон Диего торопился, ведь он смертельно болен. И всё шло по плану… Я только одного не понимал, зачем дону Диего травить брата, если от него зависит принятие закона? — Морис повернулся к сеньору Виго. — Но если, как сказал сегодня падре, твой отец стал сочувствовать эйфайрам, то вот тебе и ответ. Возможно, сам закон уже находился под угрозой. Возможно, дон Алехандро передумал его поддерживать? И тогда дон Диего пошёл ва — банк. Это объясняет, почему с первого дня твоего приезда сюда, дон Диего вцепился в тебя, как чёрт в грешную душу, желая заставить голосовать за этот закон как можно скорее. Пока дон Алехандро лежал себе в беспамятстве, дон Диего с твоей помощью обстряпал бы это дело, получил подряды и разобрался с долгами.
Сеньор Виго встал, подошёл к стене и внимательно посмотрел на бумажки, а затем на Мориса.
— Но он видел, что я колебался с принятием этого закона. И поэтому решил пойти дальше? — спросил сеньор Виго, продолжая мысль сыщика.
— Вот именно! — воскликнул Морис, указывая на одну из бумажек. — Видишь завещание? Ты главный наследник. Если убрать тебя, завещание распадается и снова становится общим для всех, включая дона Диего. А тут появился такой повод, чтобы тебя убрать — ненависть эйфайров и этот камень! И дон Диего идёт дальше: нанимает кортесов, чтобы организовать ограбление. И если бы тебя убили во время этого ограбления, то никто бы не подумал на дона Диего! Наоборот! Убийство гранда в его доме эйфайрами? Это вопиюще! Я уверен, закон бы приняли сразу же. И тогда, дон Диего получает подряды и просто ждёт, когда умрёт дон Алехандро, чтобы получить ещё и свою долю наследства, — Морис развёл руками и довольно усмехнулся, — одним выстрелом двух зайцев!
— Двух? — криво усмехнулся сеньор Виго. — Я бы сказал трёх! Ведь вся эта мистификация с актёром, подтверждает, что дон Диего Как- то узнал о том, что Доменик, Оливия и Изабель не дети дона Алехандро. Именно поэтому он подослал этого актёришку, чтобы позлить отца. Ведь посмотри, как красиво получается: отец выкупил долю в банке и все знали об их конфликте с Дельгадо, не знали только его причин. И вот, якобы человек от герцога приходит в этот дом, оставляет здесь карточку своего научного общества, чтобы никто уж точно не усомнился, что это он, и угрожает дону Диего, требуя с него продать камень и напоминая о том, что Мелинда ему изменяла. Что ещё нужно, чтобы вывести отца из себя? И тут, так кстати, эта бутылка, и отрава в ней. На кого падут подозрения? Конечно же, на Дельгадо. И причина есть — вся эта семейная история с изменой. И я уверен, что дон Диего собирался вытащить на свет божий отцовство Дельгадо, чтобы лишить наследства Доменика, Оливию и Изабель после того, как избавится от меня и повесит всю вину на Дельгадо. Он получает все деньги, сочувствие общества, и со спокойной душой отправляется к праотцам, обеспечив Джулиану безбедную жизнь. Гениально ведь, а?!
— Странно, что при этом дон Диего не преуспел в делах, — усмехнулся в ответ Морис.
— Так ты думаешь, камень нужен был Диего только для того, чтобы организовать моё убийство?
— Ну не знаю, учитывая, что дон Диего неизлечимо болен, получить камень бессмертия он бы точно был не прочь. Хотя…
— Только знаешь, в сенате он не показался мне даже хромым, не то, что умирающим, — усмехнулся сеньор Виго. — Да уж теперь мне понятно, почему дядя был в такой ярости, когда я отказался голосовать за закон!
— И сейчас дон Диего должен быть в отчаянном положении. Ведь твоё убийство в момент ограбления не состоялось. Камень, как думает дон Диего, исчез. И вся его надежда была только на закон. И тут ты отказался за него голосовать, — ответил Морис и добавил, постучав пальцем по бумаге на стене. — Кстати, советую тебе тоже написать завещание. Причём открытое. Чтобы дон Диего точно знал, что новое покушение бессмысленно.
— Да, ты был прав насчёт его угроз. Теперь он точно захочет меня уничтожить, — задумчиво произнёс сеньор Виго.
— Как я понимаю, сеньор Джулиан избавился от кортесов, оставшихся в живых, чтобы не было свидетелей. Мне осталось только выяснить, кто подливал отраву в бутылку и в микстуры, — с этими словами Морис перевесил ещё какие-то бумажки.
— Если позволите, я вмешаюсь, — произнесла Эмбер, которая внимательно слушала весь их диалог.
Сеньор Виго и Морис обернулись.
— Когда я была ещё Эмертом, — она медленно подошла к стене с записями, — то за ужином на кухне со слугами я слышала один разговор. Служанки, как обычно, сплетничали между собой и пытались урезонить зазнавшуюся Делисию. А та защищала донну Виолетту. В разговоре они сказали, что донна Виолетта и сеньор Джулиан часто виделись, особенно в часовне для молитвы и в саду, в довольно уединённой обстановке. Насколько я знаю, сеньор Джулиан не отличается набожностью и благочестием, уж простите, вы же просили говорить правду, — она взглянула на сеньора Виго.
