Кимберли Дертинг - Зов смерти
Но Грэйди был больше и сильнее. Ему наконец удалось впиться в губы Виолет. Ее передернуло от омерзения. Это совсем не тот поцелуй, который она себе представляла. Язык, пытавшийся проникнуть к ней в рот, напоминал теплого слизня.
Виолет показалось, что сейчас ее стошнит.
Она пыталась вырваться, освободиться от этих объятий, бессильно колотя ладонями по груди приятеля. Вот теперь она совсем не была уверена, что справится с ситуацией сама.
— Пожалуйста! Не надо! — кричала она, надеясь, что Грэйди опомнится.
Больше всего ей хотелось, чтобы он просто отпустил ее. И вдруг это случилось. Правда, совсем по-другому.
Вначале он резко отпрянул от Виолет. А потом она услышала глухой звук удара. Она так сильно упиралась ему в грудь, стараясь удержать на расстоянии, что теперь, когда он ее отпустил, сама по инерции ударилась головой о дверцу. И тут же услышала стон и звук падающего тела.
Она все еще не могла прийти в себя из-за случившегося. Мир вокруг точно застил туман. Сначала она решила, что Грэйди просто поскользнулся и упал или что она таки сильно толкнула его. Но вряд ли у нее хватило бы сил на это.
Но в то, что произошло на самом деле, поверить было просто невозможно.
Грэйди мешком лежал на земле, а над ним, сжимая кулаки, стоял Джей. Виолет никогда не видела его в такой ярости.
Грэйди прижимал ко рту окровавленную ладонь. Другую он поднял вверх, словно сдаваясь:
— Хватит! Хватит!
Но Джей едва сдерживался. Видимо, снова хотел ударить Грэйди, но передумал и схватил его за шиворот:
— Виолет просила тебя о том же, подонок! Умоляла тебя остановиться!
Грэйди сжался в комок, заслоняя рукой лицо:
— Пожалуйста! Не надо! — Голос жалобно оборвался.
Шокированная Виолет молчала, лишь перематывая в голове бесконечную ленту вопросов.
Откуда он взялся? Давно ли он здесь? А где же Лиззи?
Это был главный вопрос, который она ни за что бы не решилась задать вслух.
Неоднозначность ситуации раздражала еще больше. Наконец кто-то спас ее от приставаний Грэйди. И здорово, что этим кем-то оказался Джей. Но как жестоко он избил его! Несмотря на омерзение, ей было жаль парня. А эта безумная ярость Джея!.. И в то же время Виолет радовалась, что он так повел себя. Значит, она ему небезразлична — по-прежнему небезразлична, хоть и просто по-дружески.
Джей разжал руку, и Грэйди снова упал. Точнее, Джей почти швырнул его, так что он ударился головой о машину и сполз вниз.
— Если ты еще раз, еще хоть раз до нее дотронешься, — прорычал он сквозь сжатые зубы, — честное слово, Грэйди, я убью тебя на месте. Ты понял меня?
Виолет снова поразилась его жестокости. Но Джей не стал дожидаться, пока тот соберется с мыслями:
— Дай мне ключи от машины, Грэйди. Ты сегодня не сядешь за руль.
Грэйди порылся в карманах, но потом опомнился.
— А как же я домой… — жалостливо законючил он, но Джей перебил:
— Мне плевать. Попросишь кого-нибудь подвезти тебя. Давай сюда ключи.
Его тон не терпел никаких возражений, и Грэйди решил не противиться.
— Они у Виолет, — наконец сознался он и побрел обратно в сторону дома.
Виолет вздрогнула, услышав собственное имя. Ей почему-то казалось, что она теперь лишь наблюдатель.
— А… да… — пробормотала она, вытаскивая ключи и кладя их в протянутую ладонь Джея. Несколько секунд она решала, что же сказать ему. Но остановилась на самом очевидном: — Спасибо.
И действительно, другие слова были не нужны.
Он сунул в карман ключи от машины Грэйди и направился к своей. Судя по всему, Виолет услышала, как он подъезжает, в тот момент, когда Грэйди пытался проникнуть к ней в рот своим мерзким языком.
Почти не глядя на нее, Джей открыл переднюю дверцу:
— Садись в машину, Виолет.
Тут-то ее трепет от встречи с Джеем мигом улетучился.
Виолет нравилось, как он приказывал Грэйди, но, когда в таком же тоне он обратился к ней, вся недавняя благодарность тут же исчезла. Она рассвирепела. Получается, что для него вся эта тягостная неделя ничего не значила.
— Ты что, издеваешься надо мной? Ты за всю неделю не соизволил уделить мне и минуты, а теперь считаешь, что можешь вот так запросто явиться и указывать, что мне делать? — Она уперла руки в бока, с вызовом глядя на него. Щеки горели от возмущения. — Нет, Джей. Этот номер не пройдет.
Виолет вдруг захотелось обратно на вечеринку к настоящим друзьям, которые не игнорируют ее.
Она развернулась и зашагала обратно к дому, откуда слышалась громкая музыка, далеко разносившаяся по улице.
Джей не бросился за ней. Не стал уговаривать остаться. Не кинулся просить прощения за то, что вел себя как идиот. И это ее задело.
Но с другой стороны, решила Виолет, она высказала ему все, что думает. С ним же все ясно.
Несмотря на облегчение, которое она испытала, когда он сделал то, что сделал, это совсем не означало, что он теперь может указывать, что делать ей.
Виолет не стала оборачиваться, чтобы посмотреть, где Джей. Слишком боялась того, что может увидеть.
Что он не пошел за ней следом.
Случайность
Когда он заметил девочку, бредущую по узкой темной улице, то едва не проехал мимо. Слишком скоро, сказал он себе. Он только что зарыл одну, и внутри еще не накопилось то экстатическое напряжение, которое он так любил.
Но в ней было что-то такое… Она выглядела потерянной и такой одинокой.
Он притормозил, еще, и еще, наблюдая за ее движениями. Она шла спотыкаясь, не разбирая дороги. И не оглядываясь. Словно не замечала его, не видела света фар его машины, освещавших ей путь.
И тут, будто первый луч утреннего солнца, на него снизошло озарение. Ей нужен он. Точно так же, как ему нужна она.
Он тихо и медленно приближался, следя, чтобы она не встревожилась, не испугалась.
В свете фар она была вся воплощение свежей юности. Ее неуверенные движения, слегка неуклюжие и угловатые, были полны той грации, которой никогда не увидишь у взрослых женщин. Ее гибкое тело… Ее нежная кожа… Он настороженно оглядел вереницу припаркованных машин, проверяя, нет ли свидетелей.
Вокруг не было ни души.
Он подъехал к ней вплотную и бесшумно остановил машину. Только тогда она взглянула на него — ее чистые, полные слез глаза были так прекрасны и печальны, что его желание мгновенно переросло в неодолимую одержимость. Она остановилась. В глазах промелькнуло узнавание, и взгляд стал умоляющим.
