Кресли Коул - Принцесса яда
Чтобы занять себя, я сделала тщательную уборку в доме. Я не могла оставаться среди пепла, который накопился везде, во мне росло отвращение, что я могу дышать чьими-то кремированными останками. Пока я работала, мама была в милях от меня, и наткнулась на трех Бэгменов в насосной. Двое из них лизали воду, стоя на верху скважины. Третий стоял между ней и дверью. Он выбил соль из ее руки, так что мама оказалась безоружна, он бросился на нее, и она попыталась вытолкнуть его на солнце, вдвоем они упали на цементные ступени…
Сейчас, когда я разматывала первый слой бинта, я вспомнила, как слушала ее рассказ, онемев от ее храбрости. Задира Карен сделала их - без единого укуса долбанных Бэгменов, отделавшись всего парой ушибов ребер.
Или мы так думали.
Второй слой бинта. Как идиотка я думала, что нападение может принести пользу, быть катализатором - потрясением для того, чтобы ее напористый характера вернулся.
Третий слой. Эта задача была моим тестом, к которому я не была готова. Откуда эта мысль взялась? Позор тебе, Эви. Позор. Тебе.
Последний слой. Не смей задерживать дыхание от увиденного. Не вздыхать. Успокойся. Действуй как можно лучше.
Развернула. Я сжала губы, чтобы меня не вырвало. Глотай обратно, ты, глупая трусиха, с дурацкими дрожащими руками. Рана выглядела отвратительно. Сначала травма походила на скопление синяков. Потом она стала мягкой. Сейчас она выглядела словно плотный мешок с кровью, который вот-вот лопнет. Как опухоль, растущая из ее бока. Повязка ничем не помогала, но давала мне возможность чувствовать себя лучше, позволяя мне думать, что я могла что-то сделать.
- Она...лучше сегодня, - выдохнула я, - я действительно так думаю. С трясущимися коленями я подошла к античному кувшину и чаше - раньше мы использовали их как причудливые декоративные украшения. Теперь вернули в эксплуатацию. Когда я мочила ткань, чтобы очистить ее кожу, я воспользовалась моментом, чтобы собраться, глядя в зеркало на отражение ее комнаты.
Это пространство также было тенью самого себя. Бордовый и кремовый декор, богатые драпировки стен и кружево на ее кровати с балдахином были теперь серые, цвета приглушенные. Несмотря на все мои усилия, пепел продолжал прокрадываться внутрь, покрывая все, что нас окружало. Слой за слоем зола удаляла то, что мы когда-то знали, стирая то, кто мы такие. Я опустила взгляд, встречаясь глазами с мамой. О Боже, она наблюдала за мной, пока я не замечала! Позор тебе, Эви.
Она заметила проблеск беспомощного разочарования, развернувшегося внутри меня? Конечно - ее глаза блестели от слез. Но она ничего не сказала - играет свою роль.
- Давай я тебя вымою - беспечно сказала я, решив не показывать свою беспомощность. Потому что это был еще один способ не говорить что все бесполезно? Точно так же, как этот парень кайджан, однажды, описал меня. Bonne a rien. Никчемная.
Пока я мыла мамино тело, я поняла, что он был прав. Я не умею готовить, шить, ремонтировать или охотится на грызунов и змей, которые выжили. Я была неуклюжим и неэффективным сторожем. Никогда еще в истории человечества не было лучшего времени быть небесполезным. Но я не собиралась оставаться такой надолго...
Как только я закончила очистку и перебинтовала ее туловище так хорошо, как могла, я сказала:
- Мама сегодня я ухожу, чтобы найти тебе доктора. - Я так же могла сказать, что хочу найти для нее интернет - соединение. Или радугу. - Если я уеду сейчас, то смогу сделать это и вернуться до захода солнца.
Сама идея отправится подальше от этого места, в мир, посылала дрожь через меня. И я чувствовала себя виноватой. Как я могу радоваться тому, что оставлю свою маму? Должна ли я бежать от страданий в Хейвене? Каждый раз, когда я ощущала непреодолимое желание уйти, я боялась, что действительно могу оказаться в душе трусихой. Или это было что-то большее? Что если начинался Конец, конец света? Чего бы только я не дала за ответ!
Так как я перестала принимать лекарства, я начала вспоминать последнюю поездку с бабушкой. Но этих крошечных вспышек воспоминаний было недостаточно, чтобы понять смысл. Я вспомнила, как она просила меня взять ее карты Таро из сумочки, посмотреть на Major Arcana. Старших Арканов. Я вспомнила запах ее кошелька - жвачка джуси фрут и лосьон для рук из гардении. Как я перетасовывала карты, чувствуя себя такой взрослой...
- Каковы шансы, что врач найдется, Эви? - спросила мама, и даже если и найдется, у врача никогда не будет всего необходимого, чтобы вылечить меня. Будь реалисткой. - Ее голос слабее, чем вчера? - и твой замысел съездить быстро? Неделю назад Аллегра чуть не умерла, только от прогулки к соседу. Она не сможет совершить нормальную поездку сейчас.
Мама думает, что я собираюсь сидеть, сложа руки и разгадывать кроссворды вместе с ней? В последний раз, когда я сидела, сложа руки, это не очень хорошо для нас закончилось. Что если бы я смогла использовать видения, чтобы спасти друзей и близких? Черт, если бы я прислушалась к голосам в моей голове и не остановилась бы перед препятствиями, это было бы возможно. Более десятка детей говорили в моей голове в разное время, всегда так же загадочно, как Мэтью. Сегодня утром, обсуждая с мамой, что сделать на завтрак (зная, что ее воротит от всего) они разглагольствовали:
- Тебя раздавит тяжесть твоих грехов!
- Красные когти и зубы.
- Мы будем любить тебя, по-своему.
- Эви, - сказала мама - я хочу, чтобы ты оделась красиво и отнесла корзину с консервами мистеру Эбернейсу.
Бывшему работнику службы контроля за животными округа?
- Корзину. Ты что думаешь что мы - богатые?
Подвал, что, полон банок, которых нам должно было хватить на годы? Мы были в неделе от пункта "нормирование" до пункта "постоянный голод".
- Сделай это для меня, дорогая. Облегчи мои заботы.
С притворным ужасом я сказала:
- Моя мама сводит меня с 50-летним ловцом собак.
- Ему всего лишь тридцать или около того. Теперь он вдовец.
- Ты серьезно? - моя мама, когда-то независимая, сейчас хотела, чтобы я отдалась на милость мужчины. Женщина, которая сопротивлялась сетям старых мальчиков-фермеров - и преуспела в этом, планировала предложить свою дочь. Не кричи; держись шутливого тона.
- Зачем останавливаться на корзине банок, мам? Не кажется ли тебе, что показать 14-летнюю жену на привязи, будет более уместно?
- Он один из последних людей в Стерлинге, дорогая.
