Аня Сокол - Первый ученик (СИ)
— А, — Игроков махнул рукой, — я уже нашел. Образец гастрономии древних. Тоже мне задачка, они жрали всех и вся: от дождевых червей до горных коз.
— Ты червей накопал? Или козой обзавелся?
Впереди показалась высокая, местами обросшая мхом, стена.
— Зачем, — Леха достал из кармана увесистый булыжник и подбросил на ладони. — Подобрал у ручья.
Грош присмотрелся — камень оказался не совсем камнем, а образованием, в котором четко отпечаталась витая ракушка.
— Улиток они тоже жрали?
— Ага, на великосветских приемах у костра, — парень убрал находку обратно в карман.
Фраза про ручей неожиданно царапнула Макса, хотя они шли против течения два часа, а Леха мог подобрать находку где угодно. Макс поднял руку и взъерошил черные волосы. Хотелось бы встретиться с любителем ударов по затылкам…
— Посмотри! — Леха указал на высокую стену, которую Макс намеревался обойти.
В нижней ее части, ближе к краю, был нарисован жирный крест, а рядом, напротив горизонтальной перекладины, кто-то изобразил три галочки одну над другой. Детский рисунок елочки рядом с крестиком.
Игрок присел на корточки, отвел ветки кустарника в сторону и провел рукой по черным линиям, на пальцах остался темный след.
— Похоже на уголь, — пробормотал он.
— Ты говорил, что у интар не было письменности?
— Это не я говорил, — Леха встал и вытер руку о брюки. — Это дед, а ему, в отличие от историка, я склонен верить.
— Ты здесь родился?
— Нет, я с Сарачаевского кряжа[2], — он улыбнулся. — Пойду позову Натку, пусть сфоткает.
— Брось, в древний рисунок углем не поверит даже она.
— Спорим?
— Иди, — махнул рукой Макс, продолжая рассматривать равносторонний крест на стене.
Он видел рисунок впервые в жизни, но изображение что-то напоминало парню, однако он никак не мог понять, что именно. Грош нахмурился и, бросив последний взгляд на стену, пошел дальше.
Еще одна улица-луч вывела псионника на круглую мощенную площадь в центре разрушенного города. Между камнями росла трава, качались белые и желтые головки одуванчиков. Послышались голоса: Леха что-то втолковывал Натке, его прерывал скептический голос старосты.
Макс почти миновал круг площади, когда землю тряхнуло. Камни под ногами вздрогнули, словно великан, взяв в ладони планету, потряс шариком, как игрушкой. Завизжали девчонки. Игрок что-то выкрикнул про стену, но далекий грохот заглушил его слова.
Второй толчок, и Грош, не удержавшись на ногах, упал на колени. По камням, как в замедленной съемке, побежали трещины. Кто-то снова бессвязно и едва слышно закричал, но на этот раз с другой стороны. Наверное, Светка.
Последующая медленно утихающая дрожь земли, по сравнению с первыми ударами, показалась почти ласковой, лишь едва заметно отдавшись вибрацией в костях.
Стена с нарисованным крестом запоздало треснула и раскололась на три зубчатых обломка, которые аккуратно съехали на траву: два в эту сторону и один в противоположную. В воздух поднялось облако белой пыли.
Грохот затих. И все кончилось. Горы шевельнулись и замерли. Земля снова стала неподвижной. Краткий миг тишины — и все звуки вернулись. Кто-то из девчонок плакал, кто-то из парней матерился. Макс и сам почувствовал желание от души высказаться.
— Все целы? — раздался голос Самарского.
Ответили ему нецензурно.
— Игрока слышу, — как ни в чем не бывало крикнул Артем и позвал: — Света!
— Мы в порядке, — ответила та. — Вроде бы.
Из-за остатков расколотой стены показалась присыпанная пылью голова Лехи, он помогал подняться цепляющимся за него и Мартыновой. Афанасьева поднялась сама, хотя руку у нее дрожали.
— Лена! — продолжал перекличку Самарский, и его голос приблизился.
Рыжая староста кивнула, словно он мог ее видеть. На узком покрытом пылью лице слезы оставили извилистые дорожки.
— Она здесь, — ответил Игроков. — Они с Малышкой со мной.
— Васька? Дан?
Никто не отозвался.
— Тимирязев? Кузнецов? — закричал Артем, выбегая на дорожку луча. Сам он с виду был цел, но бледен.
— Они вон в тот лесок ушли, за ветками для носилок, — Наташка указала на редкий подлесок чуть стороне.
— Самарский? — он кивнул Максу и быстрым шагом направился туда, куда указывала девушка. Игрок снял с плеча руку Афанасьевой и поспешил следом, в черных глазах плескалась тревога.
— Что это было? — Макс решил не отставать.
— Скорей всего, обвал. Далеко, — кратко ответил Леха.
— Нам это чем-нибудь грозит? Лавина или еще что?
— Поверь, — Игрок задрал голову к далекой заснеженной вершине, — мы скоро это узнаем.
Парни с двумя толстыми жердями в руках вышли из леса, когда Самарскому оставалось пройти не больше пятидесяти метров. Макс, шедший следом, видел, как расслабились его плечи. Молчун с Даном отделались легким испугом да ссадиной на скуле последнего.
[1] Псионника — наука о пси-энергии. Псионник — ученый, специалист ее изучающий, постепенно стало обозначением любого обладающего пси-силой.
[2] Сарачаевский кряж — низкогорная возвышенность в восточной части Инатарского хребта. Протяженность кряжа — около 230 километров. Ширина — 23–30 километров. Наиболее значимые вершины: Карак… (Имперская географическая энциклопедия, одобрена Образовательным корпусом в качестве дополнительного пособия для изучения в средних и старших классах общеобразовательных учреждений)
Урок восьмой — Педагогика
— Крепи здесь и здесь, — Артем протянул Ваське ремень, остальные восемь уже фиксировали направляющие самодельных носилок.
— Темыч, ну на фига столько мороки? — злился Соболев. — Мне лучше, идти я могу сам. Так какого хрена ты придумал?!
— Такого, — спокойно ответил Самарский. — У тебя нагноение, хочешь без ноги остаться?
Сенька сцепил зубы и зло посмотрел на Макса.
— Дорога вниз, дотащим, — Артем хлопнул парня по плечу. — Оглянуться не успеешь, как будешь Милке про героическую схватку с дикими зверями рассказывать.
Тимирязев, фиксирующий последний ремень, не смог сдержать улыбку: поведать длинноногой медсестре лагеря о своих подвигах не отказался бы ни один студент.
— Лады?
Соболев промолчал, но встать больше не порывался, что было расценено как согласие. Надо сказать, выглядел парень не очень: кожа покрылась испариной, глаза лихорадочно блестели.
— Артем, Макс, — позвала шедшая от ручья Натка, мокрые каштановые пряди облепили узкое лицо. — Вас Лешка зовет, что-то у него там с вещмешками не выходит.
