Ольга Юнязова - Охота на ведьм
Оксана развернулась и бросилась бежать под защиту преподобного старца. Тот, улыбаясь в бороду ее приключению, протянул узелок, в котором лежали платок и длинное черное платье.
Оксана вернулась в церковь, переоделась и в образе монахини снова вышла из церкви, не привлекая к себе ни малейшего внимания рабочих. Но свое внимание она тут же обратила в сторону этого озабоченного красавца. Он очень ловко орудовал топором, при этом его обнаженные мускулистые плечи так и сверкали на солнце. Оксана даже залюбовалась, забыв, зачем она здесь. Но тут строители решили сделать перерыв и перекусить. Красавец воткнул топор в бревно и сел, достав из мешка краюху хлеба.
«Что ж он, так и будет есть всухомятку?» — подумала Оксана и увидела, что держит в руках кувшин с квасом.
— Кваску не желаете? — весело спросила она, подойдя к рабочим, и услышала в ответ радостный одобрительный гул. Ребята достали кружки и потянулись за квасом. Объект ее интереса тоже протянул свою кружку. Разливая квас, Оксана быстро глянула на него и снова опустила глаза, как и полагается приличной девушке. Но быстрого опытного взгляда было достаточно, чтобы увидеть обворожительную белозубую улыбку, способную свести с ума любую девушку. Опорожнив кувшин, Оксана ушла обратно в недостроенную церковь, а там быстро взобралась по лесам к окну, прямо под которым и расположились на обед рабочие. Таким образом, оставаясь невидимой, она все прекрасно слышала.
— Слышь, Семен, — услышала она.
— Чего тебе, — отозвался знакомым бархатным голосом тот, ради кого она здесь оказалась.
— Говорят, к вашей ведьме очередная внучка гостить приехала.
— Ну… а я при чем?
— Да говорят, больно уж красива…
— Не знаю, не видел.
— Ой, не бреши! Ты, да чтоб красивую девку не заметил… не поверю.
— Так ведьма ж на другом конце деревни живет, чего ради я туда попрусь. Погодь, сама прибежит, вот я и погляжу.
— Слышь, Семен, — спросил уже какой-то другой парень, — это правда, что в вашей деревне ведьма живет?
— Не знаю, — усмехнулся Семен. — Я лично не видел, как она в трубу по ночам вылетает. А бабам верить, так у нас полдеревни ведьмы. Хотя странная она какая-то. То, бывает, на полгода исчезнет, к родственникам каким-то уезжает. То к ней какие-то родственницы приезжают да гостят по году. Но разве ж это повод думать, что она ведьма?
— А вот я слыхал, что девки к ней бегают гадать да парней привораживать.
— А я… — и все наперебой начали рассказывать, что они слышали о ведьме из деревни Семена.
— Да успокойтесь вы! — со смехом в голосе сказал Семен. — Вот сейчас церковь достроим, тогда и поглядим, будет она на службы ходить, да на исповеди или нет. Вот и понятно будет, ведьма или не ведьма.
— Да это разве ж показатель? — усмехнулся один их парней. — Вот ты-то сам что, сразу на исповедь побежишь?
— Я? Не-е-ет! — протянул Семен. — Мне нельзя. Разве ж можно святому отцу все мои грехи рассказывать?
Раздался дружный мужской хохот.
— Он потом спокойно и благочинно с попадьей спать не сможет. Разве ж можно вводить батюшку в такой срам?
Мужчины продолжали хохотать, а Оксана не стала дальше слушать пошлые остроты Семена и, спустившись с лесов, отправилась искать своего святого помощника. Преподобного старца нигде не было, тогда Оксана решила еще раз навестить ведьму с внучкой.
Оказавшись на окраине уже знакомой деревни, Оксана увидела, как Ксенька, перекинув через плечо коромысло, идет к колодцу, плавно покачивая бедрами. Во всех ее движениях было что-то завораживающее, но при этом самый придирчивый и ханжеский взгляд не смог бы углядеть в них каких-то неприличных намеков. Набрав полные ведра, Ксенька отправилась к своей калитке.
Дома старуха встретила ее не очень приветливо.
— Я же тебя просила не излучать свои чары попусту! Вот кого ты сейчас пыталась прельстить? Ерему из дома напротив? Или Прохора-соседа? Так они нам не подходят — ни тот, ни другой! Один глуповатый, другой больной.
— Да не пыталась я никого прельщать! — капризно ответила Ксенька. — Просто походка у меня такая.
— Это ты Марфе, матери Еремы, будешь рассказывать, когда она тебя сватать прибежит, или жене Прохора, когда она начнет на всю улицу орать, что ты ее курицу сглазила. А мне ты сказки не рассказывай. Я твою живу во всей радуге вижу. И кто придумал тебя, такую молодую да глупую, ко мне прислать?
Ксенька села на лавочку и улыбнулась.
— Да ладно, бабуль, я просто тренируюсь. Вот уж месяц у тебя живу, а толку никакого.
— Ишь, быстрая какая! — снова заворчала старуха. — Другие по году жили.
— Так, а чего ждать-то? — развела руками Ксенька. — Дело-то нехитрое. А тебе все не угодишь, тот глупый, тот больной, тот слишком набожный… Или ты думаешь, я эту его набожность не проломлю?
— Да, проломить-то большого ума не надо, — вздохнула ведьма. — Да только ребенок половину-то себя от отца возьмет. Зачем тебе полуумок нужен? И что ты с ним делать будешь, когда у него война с самим собой начнется? К тому же рок отцовский ты на себе ощущать начнешь с самого зачатия.
— Это почему? — удивилась девушка.
— Ну а как же? Дите ваши жизненные нити в одну сплетет, и ты начнешь чувствовать мужа своего, где бы тот ни находился. Если он заболеет, то и ты занеможешь, ты себя вылечишь, и он поправится. А ежели у отца ребенка какой-то страх есть, то и ты того же самого бояться будешь, и все потомки твои до седьмого колена, пока не распутаешься.
— До седьмого колена? — задумалась девушка. — Я вот все спросить хочу, да забываю: люди говорят «до седьмого колена, до седьмого колена», это как? Коленей-то у всех два.
Старуха рассмеялась.
— Молодец, что спрашиваешь. Такие вещи понимать надобно. Колено в данном случае означает поколение, только сокращенно. Корень слова «кол» что означает?
— Палка острая, — ответила внучка.
— А вот и нет. Кол — это центр. Цент вращения. А палку острую потому колом и прозвали, что ее обычно в землю втыкают, если надо центр обозначить для чего-либо. Так за ней название и закрепилось. Итак: кол — центр. В данном случае центр — это ты, а все твои дети, внуки, правнуки — это те, кого ты вокруг себя породишь. Вокруг, или по коло, по кругу. Значит, седьмое колено, это твои пра-пра-пра-пра-правнуки.
— Хорошо. И вот до седьмого колена мои правнуки будут нести мой рок, а потом что? Освободятся?
— Не все так просто, — вздохнула старуха, — семь поколений дается человеку, чтобы ошибки свои исправить. Ведь рождается человек снова у правнука своего правнука. Восьмого уже может и не быть, если все его потомство до седьмого колена грехи эти не истребит. Поэтому к выбору мужчины надо очень ответственно подходить, ведь твои потомки будут на себе нести груз ошибок и его рода. Конечно, идеального ты все равно не найдешь, но такого надо искать, чтобы его жива твою усиливала, а не ослабляла. Тогда ты и свой рок осилишь, и ему поможешь.
