Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт"

Похоже, обманываться добродушием и справедливостью аккару всё‑таки не стоило.

– У вас целых двое спутников, милорд, – всё так же вкрадчиво продолжил аккару. – Может быть, в дальнейшей дороге вы обойдётесь без кого‑то из них?

Рука Аластора метнулась к секире даже быстрее, чем Лучано выхватил нож. Айлин что‑то коротко прошипела, и воздух уже знакомо дрогнул – магесса поставила щит. Но аккару лишь напоказ сложил руки на груди и склонил голову набок, не двигаясь, а потом вздохнул:

– Простого «нет» было бы вполне достаточно. Я просто решил начать с самых высоких ставок.

– Эта цена не по мне, – зло сообщил Аластор. – Ещё будут предложения?

– Непременно, – кивнул Витольс. – Считайте, что я оценил вашу сплочённость. Настоящая цена и вправду будет не очень велика. По три глотка крови от каждого из вас. И я обещаю, что всех отпущу с миром и проведу мимо любых преград вокруг Керуа. Вы ведь следуете на юг, в сторону фраганской границы? Ну вот, сможете туда и направиться.

Он замолчал, и Лучано чутьём поймал миг, в который игры закончились и началась настоящая сделка. Три глотка крови, м? Он покосился на спутников, не выпуская из ладони удобно лежащую в ней рукоятку ножа. Аластор хмурился, Айлин кусала губы. Потом вскинулась и уточнила у аккару:

– Ваш укус – как он подействует? Как у стригоя?

– Ну что вы, милая леди, – обиженно отозвался Витольс. – Не сравнивайте меня с этими отродьями, прошу. Это обидно! Укус стригоя заражает жертву эманациями смерти, и вы сами знаете, если не уничтожить источник, жертва вернётся к нему, чтобы погибнуть. Ловушка подлая, но надёжная. Действие моего укуса пройдёт через несколько часов, как и след от него. И если мы встретимся снова, я не буду иметь над вами никакой власти.

– Ну и зачем вам это? – продолжала допытываться магесса. – Укусить нас вы могли ночью без всякого позволения. Ведь могли же?

– С весьма высокой вероятностью, – склонил голову Витольс и снова блеснул глазами. – Но есть огромная разница между кровью украденной и кровью, отданной добровольно. Как бы это сказать… Примерно как между плотскими утехами в борделе и страстью с любимым человеком. О, вы покраснели! Прошу прощения!

– Я поняла! – сердито сказала Айлин, действительно залившись краской до ушей. – Вы питаетесь не только кровью, но и чувствами, так? Сонного пить невкусно?

Витольс кивнул, смеясь одними только глазами, а магесса сердито засопела.

– И что, больше никаких подвохов? – угрюмо спросил Аластор. – Всё дело только в том, что кроме крови вам нужен страх?

– Ну почему же обязательно страх? – поразился Витольс. – Я очень высокого мнения о людях, повстречавшихся с кадавром и способных рассказать об этой встрече. Кстати, очень хотелось бы узнать, как вы его упокоили. Но некогда, понимаю. Так вот, я верю в вашу отвагу, и меня устроят любые чувства, которые вы будете испытывать во время этого… действия. Любопытство тоже вполне подойдёт. Или возмущение, которое я уже вижу в ваших глазах, милорд. Знаете, есть люди, которые собирают предметы искусства или необычные вещи. А я коллекционирую вкусы души. Вот именно их украсть вместе с глотком крови невозможно, обязательно надо, чтобы человек сам согласился отдать частицу себя, а кровь – она всего лишь проводник. И учтите, – добавил он серьёзно и, как показалось Лучано, совершенно искренне. – Если не примете моё предложение, я просто не смогу провести вас мимо солдат. Не потому, что не захочу, а потому что мой укус – именно та магия, которая для этого нужна. Я сам легко могу избежать любого нежелательного внимания, таково свойство моей природы. И я могу наделить этим свойством тех, кого пожелаю, но только через укус. Пока держится метка от него, никто не сможет выследить вас магическим способом. И никто не увидит вас, кроме тех, кто знает вас в лицо. Взгляд остальных будет как бы соскальзывать, им захочется смотреть куда угодно, только не в вашу сторону. Древняя магия аккару!

И он развёл руками чуть ли не виновато.

– Никто, кроме тех, кто нас знает… – шёпотом повторила Айлин, и её глаза заблестели. – А если там окажется кто‑то знакомый?!

– Риск есть, – подтвердил Витольс. – И я его признаю. Но какова вероятность, что среди солдат есть люди, которые с вами знакомы? С вами лично, а не просто видели ваш портрет или читали описание. Думается, шанс проскочить весьма высок. Ну, так что?

И он оглядел всех, по очереди останавливаясь взглядом на каждом. Лучано на миг показалось, что серебряные зрачки пронзили его насквозь, увидев самые потаённые желания и страхи. А в следующий миг под сердцем что‑то болезненно потянуло и словно шевельнулось… Он удержался и не коснулся груди, хотя сделать это захотелось просто мучительно. Глаза Витольса блеснули, и проклятие, наложенное Беатрис, будто отозвалось ему, потянувшись навстречу и тут же спрятавшись обратно. Мгновенная боль прошла, и Лучано вздохнул свободно.

– Аластор? – Магесса вопросительно посмотрела на закаменевшего лицом Вальдерона. – Лучано?

– Решать вам и милорду, – отозвался Лучано, убрав пока нож и поглаживая Перлюрена – удивительно успокаивающее занятие, как оказалось. – Я в этом ничего не понимаю, но трёх глотков крови за подорожную, способную отвести глаза гуардо, мне не жалко. Это ведь обычные глотки, а не каждый по бутылке, м?

– Совершенно обычные, – усмехнулся аккару. – Если предпочитаете точность, то объёмом не больше ложки. Вроде вот этой, – кивнул он на изящную серебряную ложку, поданную к сметане.

Вот сейчас Лучано не завидовал обоим спутникам. Понятно, что Аластору придётся принимать решение за всех. Однако делать он это будет, полагаясь на слова Айлин. И ошибка наверняка дорого обойдётся им всем.

– Поклянитесь, – очень серьёзно сказала магесса, глядя прямо в лицо аккару. – Поклянитесь, что вы возьмёте только то, что сказали. Три обычных глотка крови – и больше ничего. Никаких печатей на нашей воле, никаких не снимаемых меток. И когда мы уйдём, вы не будете иметь над нами никакой власти.

– И какой же клятве вы поверите? – мягко спросил Витольс, тоже вглядываясь в неё. – Благими? Или Барготом, раз уж я нечисть?

– Нет, – как‑то обречённо сказала Айлин. – Вы же не чтите никого из них, верно? Может, вы сказали бы правду во имя Странника, но я хочу, чтобы вы поклялись памятью Кирана Лоу. Некроманта Кирана Лоу, вашего друга и моего наставника. Я поверю вам только потому, что мэтр Киран не стал бы дружить с плохим человеком. Даже если это аккару, – отчаянно постаралась улыбнуться она.

Несколько ударов сердца древнее чудовище в человеческом облике рассматривало её, потом Витольс медленно склонил голову.

– Клянусь, – очень тихо сказал он. – Клянусь памятью своего друга Кирана его ученице. Никаких ловушек, никаких скрытых строк в нашем договоре, никаких последствий ни для кого из вас. И никакой власти над вашим телом, душой или разумом.

– Тогда я согласна! – выдохнула Айлин и снова покраснела. – Давайте не будем с этим затягивать, у нас каждый час теперь на счету.

– Я буду первым, – тоном, не предполагающим возражений, сказал Аластор и с сомнением посмотрел на своё запястье. – И как это должно выглядеть?

– Без свидетелей, – ровно отозвался аккару. – Поверьте, вам самому не захочется, чтобы ваши спутники это видели. Как насчёт комнаты наверху?

– Нет, Ал! – возразила Айлин. – Первой пойду я. А вы подождёте здесь.

«Верно, – признал Лучано. – Магессе гораздо проще заметить, если что‑то пойдёт не так».

Аластор мрачно посмотрел вслед Айлин, выбравшейся из‑за лавки, и буркнул:

– Надеюсь, мы об этом не пожалеем.

Грегор отложил подписанные документы в стопку для секретаря и устало потёр виски. День ещё только начался, а ему уже смертельно хотелось поскорее завершить самые срочные дела и уехать домой. Правда, покоя не будет и там, в любой момент может явиться курьер от канцлера, как это случалось почти каждый вечер. И каждый раз при виде конверта, подписанного тонким острым почерком Ангуса, у Грегора замирало сердце, а необходимость взять нож для бумаги казалась невыносимым промедлением.