Эшли Роуз - Во мраке ночи
Неожиданно вдалеке коридора я заметила Ивейн Иргебол. Она с трудом пыталась прикрепить какой-то плакат. Кажется, это была реклама танцев, которые должны были состояться через неделю. Платья, пунш, шары, музыка — как же это по-человечески! Наверно, именно поэтому я страстно желала поскорей приближения очередной субботы. В конце концов, мне же нужно будет, да когда-нибудь расслабиться?!
— Давайте, я помогу, — мило предложила я, и придержала вверху плакат.
Ивейн благодарно поджала губы, и с силой вдавила последнюю скрепку в стенд.
— Спасибо, я бы сама не справилась…
— Да, не за что.
— Сегодня отличная погода, не правда ли?
— Да, — неуверенно протянула я, не понимая, зачем Иргебол завязывать со мной разговор, ведь обычно тема про погоду всегда самая крайняя и банальная.
— Такое яркое солнце…. ты любишь свет?
«О, да!» — усмехнулась я, и удивленно посмотрела на женщину стоящую передо мной. Неужели эти вопросы, Ивейн задает только для того, чтобы узнать, кто я на самом деле? Смешно…, просто смешно…
— А кто его не любит?
— Да…, правда, сейчас очень большой риск заболеть…
— Неужели?! — с притворным удивлением воскликнула я.
— Нужна профилактика, лекарства…
— Чеснок…, - не выдержав, выпалила я, и, усмехнувшись, осмотрелась вокруг.
— Да, было бы не плохо, но я придерживаюсь старых методов…
— Каких же?
— Настойка осины…, знаешь, она…
— Да, бросьте! — рассмеялась я, и уверенно посмотрела на Иргебол. — Вы же шутите? Раз уж решили задавать такие «интересные» вопросы, то хотя бы продумали их заранее…
— Я не понимаю…
— Хватит, Ивейн! Это смешно…
— Анна…
— Нужно поговорить, — решительно вставила я, и серьёзно нахмурилась.
— Нам? Зачем?
Мне показалось, или в её голосе просквозили нотки паники?
— Ты прекрасно знаешь, зачем…
— Я не…
— Пойдем.
Женщина подозрительно прищурила глаза, но когда я недовольно вскинула брови, сразу спокойно выдохнула, и её плечи резко опустились вниз.
— Пойдем…
Иргебол послушно последовала за мной в кабинет французского, и когда за нами закрылась дверь, резко подбежала к столу, и решительно открыла один из шкафчиков. Заметив это, я быстро подлетела к ней, и грубо отпихнула назад к стене, уверенно прижав одной рукой её за шею.
— Нет-нет-нет, — игриво прошелестела я, и чуть приподняла тело женщины над полом. — Тебе же не нужны проблемы…
— Анна, отпусти…
— Зачем же?! Чтобы ты вновь потянулась к осиновому колу в столе? Нет уж…
— Я…, я не буду…, обещаю, — задыхаясь, прохрипела Ивейн, и беззащитно задергала ногами в разные стороны. — Прошу…, пожалуйста…
— Где гарантия, что ты не захочешь вновь убить меня?
— Мне всё равно это не под силу…
— Что ж, — выдохнула я, и резко разжала пальцы. — Логично…
Иргебол неуклюже упала на пол, и схватилась руками за горло, на котором остались отпечатки моих пальцев. Тяжело дыша, женщина поднялась на ноги, и, пошатнувшись, села на один из стульев. Тем временем, я с интересом открыла шкафчик, который должен был по сюжету спасти жизнь Ивейн, и обнаружила в нем два осиновых кола, крест, чеснок…, дальше даже смешно продолжать…
— А никто не против, что ты носишь эти вещи в школу? — с сарказмом спросила я, и усмехнулась, резко захлопнув шкаф. — Разве ношение острых предметов не запрещено?
— Мне нужно обороняться…
— От кого?
— От вас…
— Нас? Хочу заметить, что у меня нет раздвоения личности…
— Не за чем скрывать от меня правду! — с горячностью воскликнула женщина, и подорвалась со стула. — Я знаю, кто вы…, вся ваша семья!
— Неужели? — с притворным ужасом прошептала я. — И кто же мы?
— Вампиры…
— Умничка!
— Так это правда?!
— Ты не знала точно кто мы, но, тем не менее, удосужилась задавать мне такие нелепые вопросы, как «Люблю ли я свет?» Ты вообще осознаешь, как рисковала?!
— Это того стоило…
— Нет! — зло выкрикнула я, и начала стремительно приближаться к Иргебол. — Это не стоило ничего! Я бы могла тебя убить, как и вся моя семья, и на наших руках остались бы отпечатки твоей крови! И знаешь, я не хочу жить, вспоминая, как выпила всё до последней капли из тела своей учительницы по французскому!
— Но ты же не убила, — не уверенно прошептала Ивейн, когда я была всего в шаге от неё.
— И в этом твоё невероятное счастье…
— Вы не такие, какими я вас представляла…
— Да, что ты?! Тебя удивило то, что мы не спим в гробах? Или то, что я не выхожу ночью на охоту?!
— И это тоже…
— Да, брось! Откуда учитель французского знает про вампиров? Кто ты, Ивейн?
— Человек…
— Кто ты? — требовательней воскликнула я, и остановилась в нескольких сантиметрах от женщины.
— Человек!
— Я не верю…
— Придется…
— И как же так получилось, что ты поставила целью своей жизни умереть от клыков вампира?
— Это не цель моей жизни! — недовольно отчеканила Иргебол. — Просто…, просто мой отец был помешан на вашем виде.
— А твой отец, случаем не Ван Хельсинг? — саркастически, усмехнулась я.
— Нет!
— Ну, хоть что-то радует…
Я спокойно уселась на стул, и, перекинув ногу на ногу, посмотрела на Ивейн.
— Рассказывай…, я хочу узнать всё, что ты скрываешь…
— Тут нечего рассказывать.
— Я жду.
Иргебол тяжело выдохнула, и закатила глаза к небу.
— Мой отец проводил опыты, был ученым-неудачником, которого вокруг все гнобили и считали сумасшедшим. Его теория о существовании ламий, то есть вампиров, не вызывала ни у кого доверия, а лишь подтверждала его нездоровые отклонения, так что, когда он в очередной раз потерпел поражение, рассказывая о существах, пьющих человеческую кровь, унижение захлестнуло его с головой и он просто не выдержал. Скинулся со старой многоэтажки, в которой мы в то время жили…
— Очень драматично…
— Не смейся! Это всё же был мой отец…
— Ладно, прости, — тяжело выдохнула я, и устало протерла рукам лицо. — Продолжай.
— Папа умер, я и мама остались. Честно, было очень трудно жить, заработав себе репутацию свихнувшейся семьи, но, как бы то ни было, только сейчас я понимаю, каким гениальным человеком был мой отец. Однажды в его кабинете я нашла записи. Это были различные гипотезы, предположения, теории, и все связанные с миром, который в принципе не мог существовать! — глаза женщины неестественно сильно округлились, и Ивейн тяжело вздохнула. — Я тогда не знала, что всё это правда. Сидела часами на пролет в его кабинете и читала, читала, читала…, это было нечто. Люди, которые для выживания каждый месяц должны были пить человеческую кровь, существа, превращающиеся в животных, едва на небе появлялась полная луна, женщины, обладающие сверхспособностями — просто волшебство…
