Анна Кэтрин - Соль и серебро
— Ничего подобного. — Я раздражена и не хочу говорить об этом. — Я просто хочу знать…
— Можно немного тишины? — спрашивает Рокси.
Она тоже говорит грубо. Отлично, мы все не в духе. Наверняка это будет здорово для нас — сражаться спина к спине. Если они позволят своему банку крови сражаться.
— Элли, надень чертову шляпу.
— Я отказываюсь принимать участие в этой нелепой партизанской войне шляп, — язвительно говорю я. — Можете оставить свои шляпы при себе.
— Тебе надо будет что-то, потому что, когда мы войдем в Дверь, — говорит Кристиан, похлопывая меня по ноге, — нам ни к чему, чтобы ты металась от одной фракции к другой.
Я достаю солнечные очки из кармана плаща.
— У меня есть очки. Я организую новую фракцию, — объявляю я.
— Годится, — кивает Джэксон. — Нам нужна свежая кровь.
— Элли обучит команду задир-охотников в очках. — Кажется, Райан сдерживает смешок. Его голос также выдает его возраст, что странно. — Они будут сражаться с силами безвкусной моды повсеместно.
Это грубо даже для Райана.
— Что ж, никогда не знаешь. — Я мило улыбаюсь, надевая очки. Я купила их в аптеке, по бокам у них стразы. — Мое чувство стиля может спасти тебе жизнь.
— Наверняка, — отвечает Райан. — И тогда…
— Вы все, заткнитесь! — рявкает Рокси, и мы умолкаем.
Полагаю, все-таки главная — она.
Рокси любит свою Дверь, насколько охотник может любить ее. Она подтверждает это, говоря, что ее Дверь очень легко охранять. Мы идем к ее Двери, потому что она достаточно велика для того, чтобы мы вчетвером одновременно прошли в нее, к тому же рядом есть бесплатная парковка. Охотники — скряги.
Когда мы подъезжаем к театру в Шипшед-Бей, Райан снова превращается в Темного Рыцаря-Охотника и берет ситуацию под контроль. Дверь — кованое железо, как у меня и в торговом центре, и она не говорит со мной, но я слышу, как она бормочет что-то дружелюбное Рокси, — втиснута в дальний угол балкона. Налево — завешенная ковром стена, направо — большая куча коробок с наклейками «Повидловый ароматизатор», перегораживающих путь к сиденьям на балконе в этой стороне. Куча в полном беспорядке — уверена, что это Рокси ее навалила и делает это каждый раз после того, как театральные уборщики наводят порядок.
Райан кивает:
— Хорошо сделано. По-фермопильски.
Понятия не имею, о чем он, и думаю, Рокси тоже не в курсе, потому что она бросает на него сердитый взгляд. Она указывает на Дверь ножом, на ходу, возможно случайно, отрезав щупальце черноты, которая, я только что заметила, высовывается оттуда. Не особенно дружелюбно.
— Они выходят оттуда, — говорит она. — Им некуда идти, только ко мне. Я их убиваю.
Райан моргает:
— Я это и имел в виду.
Кристиан и Джэксон хихикают. Из-за дурацкой вражды между фракциями они наслаждаются, наблюдая стычку стетсонов. Рокси хмурится сначала на них, потом на меня, потому что я в стороне. Я широко улыбаюсь. Она отсекает еще одно щупальце, на этот раз не глядя.
Я думаю про себя:
«Однажды я хочу стать такой же крутой. И такой же ужасной».
— Ладно, — говорит Райан, — пора идти. Есть информация напоследок?
Кристиан поднимает подбородок:
— У меня. Я опять звонил Нарнии, пока вы… — он бросает косой взгляд на меня, потом переводит глаза на Райана, — отсутствовали. Она сказала, что гадает по внутренностям. Они говорят, что надо взять с собой что-то нужное, чтобы найти путь через Двери, и оставить что-то свое позади, чтобы вернуться домой.
Джэксон серьезно кивает:
— И больше не звонить ей.
Кристиан утаскивает федору Джэксона и мнет ее, чтобы она потеряла форму. Они ухмыляются друг другу. Полное взаимопонимание.
— Что-то, что нам надо? Мы не знаем, что нам надо. Потому и идем.
Рокси ударяет по коробкам из-под пищевых добавок и потом мрачно бормочет под нос, аккуратно возвращая их на место.
— Ведьмы, — глубокомысленно говорю я. Они все смотрят на меня. Черт, это значит, я должна сказать что-нибудь умное. — Это аллегория?
Райан закатывает глаза, потом смотрит на Дверь и снова на меня:
— Что нам надо найти?
Я знаю, я сердита… но это то, что мы делаем. Я поднимаю брови:
— Ответ?
— На какой вопрос?
— Куда переместилась моя Дверь.
Он отмахивается от моих слов:
— Мы даже не знаем, связано ли это. Нам надо справиться с симптомами, перед тем как мы хотя бы задумаемся о проблеме.
— Ладно, — соглашаюсь я. — Симптомы. Почему появилось больше Дверей?
Он качает головой:
— Полагаю, нам стоит оставить метафизику Нарнии. Забудь «почему».
Рокси наблюдает за нами, теперь она выглядит менее расстроенной.
— Нам надо действовать. Как остановить увеличение их количества? — рассуждает она.
Я закусываю губу:
— Слишком просто. Это лишь один пункт. А нам надо все в целом. Замедлить увеличение, снизить активность…
— Контроль, — говорит Райан.
Кристиан тоже начинает раскачиваться. Как будто они никогда не слышали о мозговом штурме. Где они были, когда по телевизору показывали три семинара по лидерству?
— Нельзя, — говорит он. — Двери — это Хаос, это Ад. Это территория богов — богов, которые знают подлинные имена, и я не думаю, что мы найдем кого-то, желающего помочь, за Дверью.
— Подлинные имена? — спрашиваю я, потому что я легко отвлекаюсь.
— Ты думаешь, Рокси — это мое настоящее имя? — спрашивает Рокси с улыбкой.
Райан в этот момент очень внимательно рассматривает Дверь. Очень-очень внимательно.
— Я знаю, что у всех вас бзик на именах, — медленно говорю я.
Ох, если Райан — это его ненастоящее имя, я его убью. Или буду звать Найджелом.
Я буду называть его Найджелом вечно. Кристиан пожимает плечами:
— Твое настоящее имя — не Элли, верно?
— Меня зовут…
Райан поворачивается и через мгновение оказывается рядом. Его рука закрывает мне рот. Он заглядывает мне в глаза.
— Никому не говори свое подлинное имя. Это же ты, — говорит он. — Это сильнее, чем соль.
Его глаза… я просто… я не могу. Его глаза пытливо смотрят в мои, они обеспокоенные, молодые, старые, испуганные. Я киваю, и, поскольку не могу не вспоминать о шести годах, когда я хотела его, я касаюсь языком его ладони.
Он закрывает глаза и шумно втягивает воздух. Теперь я знаю: как бы его ни звали, ему это нравится.
— Хватит, влюбленные пташки, — говорит Рокси. — Вы думаете, мы не стоим на краю бездны?
Райан делает шаг назад.
— Сильнее, чем соль, — повторяет он и потом переводит взгляд на Рокси. — Это то, что надо оставить позади. Чтобы снова найти путь домой. Привязать нашу кровь к этому измерению солью, и тогда мы вернемся.
