Лина Люче - Землянка для дракона
Смысл этой затеи ему никак не удавалось понять, но результат был известен — несколько погибших горианцев, несколько десятков серьёзно травмированных, физически и психически. Сотни погибших местных.
Когда стало известно об Асхелеке, октианцы, видимо, дали добро своим воякам на новую заварушку, а параллельно разработали план похищения девушки, которая так удачно вновь оказалась на Шаггитерре вместе со своим женихом. После разговора с Сезаром Тхорн почти сразу понял, что его жену выкрали не случайно.
В глубине души он осознавал, что Величайший не просто так требовал от него оставаться в стороне. Но он также быстро сообразил, что его маленькая рыжеволосая девочка подвергалась страшной опасности. Её могли увезти на Октианию, чтобы годами экспериментировать с телом, убивая психику наркотическими препаратами.
Стоило ему всё это понять, как последние сполохи здравого смысла и уважения к Величайшему угасли. Сознавать, что его жена в руках октианцев, и бездействовать Тхорн не мог, хотя он и понимал, что Сезар контролирует ситуацию. Но всегда есть опасность, что что-то пойдёт не так, размышлял он. И даже Величайший может совершать ошибки.
Впервые в жизни не видя иного выхода, как дважды за короткий срок пойти на преступление, Тхорн чувствовал себя так, словно состарился разом на сто лет — из оставшихся ему максимум ста пятидесяти. Но в то же время его переполняли небывалая лёгкость и решимость. А сознание его, как никогда ясное, подсказало, что в одиночку даже ему с такой миссией не справиться. И он обратился за помощью к лучшему другу.
— Я возьму всю ответственность на себя, но… всё равно не могу гарантировать, что Сезар тебя не накажет, — честно сказал он, испытывая лёгкое чувство вины. Тхорн был уверен, что сделал бы для Дейке то же самое, и не сомневался в его верности.
— Не стоит об этом, — качнул головой его капитан, внимательно выслушав. — Мы должны делать то, что должны, и всё. Об остальном пусть думают философы.
Тхорн молча посмотрел на друга. Ему хотелось сказать Дейке так много, но он даже не мог подобрать слов, подходящих для данной ситуации. Он испытывал бесконечную благодарность. В самой страшной ситуации так легко смотреть вперёд, если рядом друг, который всегда поддержит.
Дейке, тем временем, уже развернул полную карту материка на терминале.
Найти место было делом техники, нескольких часов работы и, несомненно, удачи. На местности обнаружились всего три точки, безусловно удобных для посадки корабля октианцев. Рядом с одной не нашлось жилых поселений, между двумя прочими они выбрали почти наугад. Но в тот момент Тхорн ощущал уверенность, граничащую с каким-то мистическим чувством. Поэт назвал бы его вдохновением, бизнесмен — чутьём, мудрец — опытом. Но Тхорн был военным, а военные не склонны долго размышлять о своих чувствах и давать им названия.
Поэтому они с Дейке действовали, не тратя времени. И, вооружившись по максимуму, отправились туда, где рассчитывали найти Асхелеку — почти сутки в стремительном полёте, с несколькими привалами. Жесточайший расход сил, но Тхорн почти не чувствовал напряжения от прилива адреналина. Блицкриг был обречён на удачу в силу эффекта неожиданности: их появления не ждали ни октианцы, почти не охранявшие поселок, ни горианские военные, наблюдавшие за лениво действующими октианцами.
На глазах у изумлённых обеих сторон, Тхорн с Дейке ворвались в поселение, распугали всех шаггитеррианцев, арестовали двух октианок, просканировали их, а затем поспешили за Асхелекой. Всё это было проделано менее чем за полчаса — и их никто не задержал, поскольку горианцы просто не успели получить указаний от руководства, что с ними делать.
К тому же, статус горианских офицеров, которые могли бы арестовать Тхорна и Дейке за вмешательство в операцию, был намного ниже, чем у дерзких нарушителей, не говоря уж о боевых навыках. В результате свидетели их преступления и срыва операции командования просто боялись связываться с двумя безумцами и изо всех сил медлили, ожидая появления Сезара.
Тхорн всё это понимал, до него даже доносились растерянные эмоции и мысли соотечественников, но его ничто не интересовало, кроме безопасности жены. Не обнаружив её в посёлке, узнав, что она уже в руках октианских офицеров, он едва не обезумел от страха.
— Туда! — закричал он Дейке, вычленив более-менее ясную картинку и нужное направление из сознания октианки, которую грубо просканировал. Бросив инопланетянок, они помчались на окраину посёлка и дальше — к кромке леса, где сразу наткнулись на октианский транспорт. Отыскав взглядом Асхелеку, Тхорн бросился к ней в тот самый момент, когда она уже увидела его и, после секундного замешательства, тоже побежала навстречу.
Встретившись, они оба сжали друг друга так, словно вообще больше никогда не собирались отпускать — и Тхорн только молился, чтобы случайно не сломать ей что-нибудь. Молился, и всё же почти не мог себя контролировать, просто держал её на руках, такую хрупкую и нежную, жадно втягивая носом запах её волос, пусть даже пропахших дымом и шаггитеррианскими травами.
А самым приятным было провалиться в её эмоции, в её слёзы облегчения, в ускоренный ритм её сердца и в её любовь к нему. Какое-то время в мире для него больше ничего не существовало.
И только вечность спустя, уже опустив жену на землю, Тхорн встретился взглядом с глазами Величайшего, полными чистого бешенства, и понял, что ситуация серьёзнее, чем он представлял.
Коэре.
Когда Эльтесеин произнёс имя Сачча, у нее в голове зазвенело, словно от удара. Сачч арестован на Шаггитерре. За шпионаж и попытку похищения гражданки Горры — не отвертеться. И его ждала депортация на Горру.
— Мы улетаем? — глухо спросила она, ощущая такой же шок Ариадны, только вызванный другими причинами: землянка была потрясена известием об аресте Тхорна эс-Зарка и Дейке эс-Хэште. Видит Космос, в тот день многим лучше бы не пересекать дорогу её брату, подумала Коэре. Но все её мысли были лишь об одном человеке.
— Да, мы улетаем на Горру. Взлёт через три часа. Мне давно пора вернуться к своим обязанностям, — ответил Эльтесеин.
— Что с ним будет? — спросила Коэре, прямо глядя на брата. Понимая, что Ариадне этого слышать не нужно, она сама перешла на телепатическую речь, и Эльтесеин ответил также, глядя в глаза, не используя голос:
— Сканирование. Допрос. Потом запросим разрешение в Совете Галактики на принудительное лечение.
— Что?
На секунду ей показалось, что её сердце лопнуло, и кровь пролилась в живот — внутри стало горячо и… страшно.
