Охотник на демонов (СИ) - Вин Милена
Когда минуты безделья превратились в наглость, я поднялась с кровати, сняла рубаху и, оставшись только в темных кожаных рейтузах и ботфортах, натянула на себя белую тунику с разрезами по бокам, длинными рукавами и плотным воротником. Мне не нравились светлые оттенки, но из всей принесенной мамой одежды только эта туника имела высокий воротник, который позволял скрыть укусы демона. Незачем остальным лицезреть эти следы…
Пригладив волосы, я вышла из нашего с Далией обиталища и направилась к каменным ступенькам. Внизу, в глубине горы, слышались голоса и смех. Наверху не было видно ни одного демона; кажется, они все уже собрались на празднике. Но вот рядом с каменной лестницей, ведущей вниз, стоял Арон и глядел в ту сторону, где находился выход из пещеры. Снаружи было темно, и лишь яркие лунные лучи проникали внутрь горы и освещали каменные стены, смешиваясь со светом факелов.
Отец одарил меня теплой улыбкой, когда я поравнялась с ним, а мне вдруг стало так неловко от того, что он все это время ждал меня. Темно-сиреневые глаза смотрели на меня с надеждой и уважительным восхищением, так, будто отец был безмерно горд мной. Только вот ни ему, ни мне гордиться нечем.
– Прости, что заставила ждать, – сказала тихо, потупив взгляд. – Я пришла бы сама. Тебя все ждут.
– Верные демоны готовы ждать вечность, – спокойно произнес в ответ Арон. – Я ждал свою дочь тридцать лет, и несколько минут задержки мне простительны. Хотел посмотреть на тебя без суеты и шума… – Низкий голос отца отличался мягкостью. Но говорил он в таком тоне только с близкими; в остальных же случаях его голос приобретал жесткие, холодные нотки. – Жаль, что я не видел, как ты росла.
Я нерешительно подняла глаза и, столкнувшись со взглядом отца, почувствовала, как по телу разливается приятное тепло, вызванное этой отцовской добротой.
– И теперь, – продолжил папа, – мне остается только любоваться своими дочерьми, как произведениями искусства. – Он улыбнулся, взял меня за руку и коснулся губами дрожащих пальцев. Сейчас мне не хотелось прятать руки. Тепло отца согревало меня и обволакивало нежностью. – Идем.
Арон прижал меня к себе, и я, поняв, что он не собирается спускаться по лестнице, обхватила его шею руками и зажмурилась в предвкушении очередного полета. Кажется, отец ощутил сковавшее меня напряжение, и с его уст сорвались слова:
– Ничего не бойся, ветерок. Усмири свой страх, повелевай им сама, а не позволяй ему управлять твоим сознанием. Ты очень сильная, Ливия.
Он резко распахнул два огромных черных крыла и, крепко держа меня в своих объятиях, нырнул в глубокий тоннель. Чем ниже мы опускались, тем теплее становился воздух, впитавший в себя запах можжевельника, земли и гари. Тоннель постепенно расширялся, и вскоре мы мягко приземлились на твердую поверхность.
Отец отпустил меня, и я тотчас ощутила на себе любопытные взгляды демонов, собравшихся в этой пропасти. Голоса стихли, и только бешеный стук сердца звенел в ушах. В середине ямы был разведен огромный костер, вокруг которого расположились некоторые демоны; другие восседали на больших камнях поблизости. Среди взрослых демонов мелькали и дети – маленькие крылатые создания с большими невинными глазами.
Я заметила в толпе Кая – он стоял недалеко от костра в окружении Анориона, Элуны и еще нескольких незнакомых мне демонов. И смотрел на меня. Но не так, как остальные, – его взгляд говорил о каком-то диком желании; синие глаза изучали меня с жадностью. А затем он скользнул взглядом по моей шее, прикрытой белоснежным воротником, и на его губах растянулась довольная, насмешливая улыбка, которую он поспешил спрятать, сделав при этом большой глоток из прозрачного стакана, наполненного какой-то золотистой жидкостью.
– Ступай к матери и Лие, – шепнул Арон, ласково погладив меня по плечу.
Я поспешила выполнить его указание: нашла среди всех демонов Лию, которая сидела вместе с Калебом на камне, и направилась в их сторону. Мама стояла рядом с ними, но я не решилась посмотреть ей в глаза, зная наверняка, что на ее лице застыло тревожное неодобрение. И почему-то вызвано оно было вниманием короля.
– Все хорошо? – шепотом спросила Далия, когда я присела на камень.
Я посмотрела на нее и только сейчас заметила тревогу, застывшую на ее лице.
– Да, – кивнула в ответ. – Разве может быть иначе?
– Просто… показалось, что тебе неуютно. – Далия пригубила стакан с чем-то сладко пахнущим и, заметив мой взгляд, улыбнулась краешками губ. – Хочешь попробовать? Такое вино не сыскать ни в одном людском трактире.
Не дав мне возможности ответить, Ли вручила мне свой стакан и забрала другой у Калеба, не обратив внимания на его возмущенный взгляд. На вид обычная жидкость с золотистым оттенком, но легкий дурманящий аромат придавал ей некую особенность. Сделав пару глотков, я почувствовала, как по жилам побежала магия, будоража мое сознание и заставляя дрожать. В нос тут же ударил знакомый горьковатый запах, перемежаясь с запахом апельсинов, дождя и моря. Казалось, что я способна буду узнать этот запах даже через сотню лет. Так пахнет он.
– Здорово, да? – не скрывала своей радости Далия. Но вот мне было совсем не весело; стоило подумать о Кае, как сердце забилось тревожно, неистово, словно желая пробить в груди дыру. – Это магия, Лив. Если сделать глоток, ты сразу ощутишь тот запах, который тебя больше всего привлекает. Я почувствовала запах лаванды. Помнишь, как мы летом проезжали большие поля, усеянные лавандами? Перед глазами сразу всплыла эта картинка… Прекрасный аромат безмятежности. А у тебя что?
– Корица… – тихо ответила я и вернула стакан Далии, не желая больше погружаться в мысли о демоне.
– Наверное, вкусно.
Разговор с Далией не вязался. Она приняла отчаянную попытку поговорить со мной о том, как делают подобные вина, но, заметив, что я не жажду отвечать, переключилась на Калеба. Между ними пробежала какая-то невидимая, но ощутимая искра, и Далия полностью погрузилась в беседу, оставив меня скучающе наблюдать за демонами, разбившимися на группки.
Но вскоре все разговоры прекратились, и в яме воцарилась таинственная, предвкушающая тишина. Я, как и остальные, обратила свой взор на отца, вышедшего в середину. Уверенный в себе, волевой, сильный – одним своим видом он выдавал в себе истинного лидера. Я не сомневалась, что все эти годы он был отличным правителем, и демоны, верные ему, почитали его как короля.
Арон окинул всех быстрым взглядом и гору сотряс его громовой уверенный голос:
– Валькирии и демоны! Этот день зимнего солнцестояния войдет в историю как день возвращения короля и начала новой жизни! – Стоило отцу сделать небольшую паузу, как по толпе демонов прошел ликующий говор. Некоторые подняли вверх стаканы, словно готовые произнести тост. Но когда Арон согнул в локте руку, жестом призывая всех к тишине, демоны замолчали в ожидании продолжения речи. – Пророчество, преподнесенное жрецом-прорицателем, оказалось не выдумкой, как считали многие. Все случилось так, как нам было обещано. И спустя тридцать лет после гибели расы, когда короткий день сменился самой длинной в году ночью, к нам вернулся король падших, для того чтобы возродить некогда процветающий народ, – повторил он уже знакомые мне слова, а затем взглянул на Кая, внимательно наблюдающего за ним, и подозвал его к себе. – Давайте еще раз поприветствуем нашего короля, друзья, и насладимся чарующим волшебством предстоящей ночи!
Зазвучали громкие голоса, смех, восторженные крики и свист, и весь этот шум нещадно сдавил мою голову, впиваясь в кожу острыми шипами и причиняя режущую боль. Я невольно скривилась – и, кажется, не только из-за многоголосого гама, но и из-за царившей здесь радости, которую мне тоже хотелось прочувствовать.
Кай подошел к отцу и благодарно пожал ему руку. Не знаю, заметили ли остальные попытку отца поклониться королю, но от моих глаз не скрылось, как Кай осторожно сжал плечо Арона, не позволяя ему согнуться в поклоне. И, возможно, если бы передо мной был совершенно незнакомый король, то я заострила бы на этом внимание, ведь поклон – это проявление уважения. Но сейчас это мимолетное движение Кая дало мне надежду, что он не изменился. Несмотря на раскрытие его титулов и почитание со стороны демонов, он остался таким, каким был всю свою жизнь.