Яна Поль - Проклятый
Она говорила о его смерти. Смерти Маккивер не боялся. Он уже не раз переживал муки вместе со своими жертвами. Вряд ли его жизнь представляла хоть какую-то ценность. Жить ради мести? Бессмысленно. Те, кто были повинны в случившемся, давно умерли, и наверняка сполна расплатились с самой Тьмой за все прегрешения.
Он пытался свести счеты с жизнью. Смертельные побоища, в которых он побывал за минувших два десятка лет, не пережил бы никто. Но Зверь не давал умереть. Самые страшные раны заживали на глазах. Если была хоть какая-то надежда на то, что смерть все же возможна, стоило рискнуть. Слова Многоликой заставили его задуматься.
Амелия. Она желала, чтобы он жил. Но хотела ли она, чтобы он был монстром? Разве за монстра она отдала свою жизнь? Он убийца, и не только в обличье Зверя, даже оставаясь человеком, он творил страшные вещи. Таким Амелия его не знала, и вряд ли хотела бы знать.
Брошенные в лицо слова задели. Породили вопросы и посеяли семена сомнений в душе. Пока у него не было ответов. Как не было и ответа на главный вопрос: зачем Оракул помогает ему? Люди говорили, что чужими судьбами она играет, как марионетками по своему усмотрению. Может, она играет и с ним?
Он услышал, как вдалеке, щелкнула тетива. Маккивер резко поднялся и стрела пробила ногу выше колена. Гаррет зарычал от боли и гнева. Зверь внутри встрепенулся.
Обломав древко стрелы, проклятый быстро вытащил ее из ноги, и, вдруг замер, принюхиваясь. Наконечник был чем-то смазан. Исцеление началось, но неприятное жжение, разгоняемое кровью, ощущалось уже по всей ноге.
Зрение, усиленное во много раз, позволяло разглядеть за деревьями фигуры людей и всполохи огня. Клеймор[8] покинул ножны с характерным лязгом, Гаррет ловко раскрутил тяжелый двуручник. До острого слуха донесся свист рассекающих воздух стрел. Взмахнув мечом, Маккивер отбил их, но одна все же угодила в предплечье, и шотландец грязно выругался.
Ржание лошадей, топот копыт, крики. Его окружали. Двое всадников, мчались прямо на него. Один из них на ходу соскочил с лошади, и бросился в атаку. Сталь обагрилась теплой кровью. Второй всадник напал со спины. Но Маккивер развернулся, выбил из рук неудачливого вояки меч и мощным ударом отправил его во Тьму.
Вновь обрушились стрелы. Проклятый не успел увернуться и еще одна попала прямо в грудь. Резкий неприятный запах защипал глаза. Все поплыло и закружилась голова. Действительность отошла на второй план, сопровождаясь странным гулом и звоном в ушах. Ноги подкосились, и Гаррет рухнул на колени, выронив двуручник. Он ощутил тяжесть, словно по венам вместо крови бежал расплавленный свинец. Руки онемели, и ему с трудом удалось вытащить стрелу из груди. Вдох. Все померкло, он повалился на землю.
Минута, вторая, третья. Он так и не понял, сколько прошло времени. Вкус собственной крови немного отрезвил. Маккивер зашелся кашлем и приподнялся, пытаясь встать. Вокруг уже были люди.
— Ты смотри! Не обманула чертова ведьма! Даже зелье сработало.
Гаррет увидел чьи-то ноги. Добротные сапоги из мягкой кожи говорили о том, что перед ним не простолюдин. Ему стоило только поднять взгляд, чтобы окончательно в этом убедиться. Одежды из дорогих тканей, меховая накидка, перекинутая через плечо, и лук. Холеное лицо с легкой щетиной, русые волосы до плеч. Он был смел, раз подошел столь близко, либо очень глуп.
Гаррет рычал, отплевываясь кровью. Стрела пробила легкое.
— Тащите цепи, а то оклемается — костей не соберем! — отдал приказ неизвестный смельчак.
Словно в хмельном бреду, Маккивер с трудом сосчитал противников. Их было не больше десятка. Четверо обступили его, заломили руки за спину, вцепились в волосы, защелкивая ошейник с цепью и кандалы на руках. Раны еще не успели затянуться, и как только магические оковы оказались на нем, заживление почти прекратилось. Боль обожгла. Гаррет попытался вырваться, но получил резкий удар в спину и вновь рухнул на землю. Загремели цепи.
— Хороший меч, — мужчина поднял оружие, разглядывая его в свете факелов.
— Каши ты мало ел, чтоб таскать такой трофей, — еще один вышел вперед.
Он был намного крупнее и шире в плечах. Бородатый, в грязных одеждах. За спиной у него висел лук, на поясе небольшая булава. Он сплюнул на землю, и грубо толкнул товарища. Тот отскочил назад, выронив двуручник. Бородач гортанно засмеялся и поднял меч.
— Небось, фамильный, а шотландец? Такие сейчас уже не встретишь, — он провел рукой по стали. — Оставлю себе, ведь тебе он больше не понадобится.
Незнакомец снова засмеялся, и остальные его поддержали. Их смех отдавался гулом в голове.
— Какой-то он неразговорчивый, — выкрикнул кто-то.
Подъехала повозка, запряженная двумя облезлыми, еле стоящими на ногах клячами. Телега больше походила на клетку со стальными прутьями. Маккиверу едва удалось разглядеть сгорбленную фигуру за решеткой.
— Наговорится еще, когда будет молить о пощаде, — это был голос смельчака-командующего. — Грузите его, и двигаемся дальше. До привала еще рано, успеем преодолеть пару миль. Его лошадь я возьму себе.
Гаррета подхватили под руки и поволокли к клетке. Все попытки сопротивляться были сведены на нет, когда подошли еще двое. Не без труда, но им удалось запихнуть его в повозку. Гаррету с трудом удалось сесть. Руки были скованы за спиной, а цепь от кандалов, крепящаяся к ошейнику, тянула вниз. Онемение стало спадать, зрение вернулось и он осмотрелся.
На грязных вонючих шкурах, в углу, сидел юноша. На вид ему было чуть больше двадцати. Замученный и усталый. Маккивер внимательно смотрел на товарища по несчастью. Что-то в нем показалось смутно знакомым, но что именно, ликан не понимал. Раньше он его не встречал. Память на лица у бессмертного была отменной. Одежды парня были грязными и изодранными в клочья. Ошейник — такой же, как и у самого Маккивера, красовался на шее. Заклинатель.
Что за люди их схватили, ликан понятия не имел. Инквизиторов он чуял за мили, знал все их приемы. В последнее время они не промышляли подобным, стараясь блюсти новые порядки Совета Верат и поддерживать статус Ордена.
— Кто эти бравые ребята? — хрипло поинтересовался шотландец. Он до сих пор чувствовал вкус крови во рту, а каждый вздох отдавался резкой колющей болью в груди.
— Ловчие, — на удивление резво отозвался парень. — Так они себя называют. Сборище несогласных с устоявшейся политикой, жаждущие крови и убийства таких, как мы. Бывшие инквизиторы, не пожелавшие встать под знамена Ордена.
Маккивер склонил голову, стараясь разглядеть мальчишку в темноте.
— Где твой страж, юный заклинатель?
