Лавка зелий «Вам здесь не рады» (СИ) - Амброва Мирая

«А почему режиссёр до сих пор не остановил съёмку? У него же актриса в кадре несёт какую-то чушь. А камеры где? Оператор? Освещение?» — одна за одной пронеслись мысли.

Я обвела ещё раз взглядом зал, чтобы убедиться, что ничего из перечисленного нет. По коже пробежал холодок, меня замутило.

— Это ведь съёмки фильма, верно? — голос предательски дрогнул.

Мужчина покачал головой:

— Бедное дитя, всё совсем плохо. Идём, я отведу тебя к лекарю.

Он попытался взять меня за локоть, но я дернулась, сделала шаг в сторону.

— Нет, я никуда с вами не пойду.

Внутри меня нарастала паника, и я все силы бросила на то, чтобы остановить её.

«Сначала думай, потом делай. Не глупи.»

Я упала в реку. Не помню, что было потом. А сейчас я в странном замке с людьми в нарядах из костюмерной.

«А было ли это „потом“, Ксюша?» — прострелила мысль.

Воздуха не хватало, я задышала чаще. Взгляд уцепился за несколько парней, что стояли отдельно от остальных, ближе к нам. Их глаза сияли таким неестественным голубым светом… Я пригляделась и поняла, что у всех пятерых внутри радужки перетекает вода. Что за…

Кажется, я умерла.

Я подумала об этом словно в шутку, но уже через мгновение поняла, что это предположение подходит лучше всего. Иначе я не могу объяснить происходящее. Да, я умерла. Утонула в мутной и холодной речке.

— Илли! — подошла ко мне девушка со светлыми волосами и зелёными, словно весенняя листва, глазами. Я видела её беспокойство. — Идём со мной, в комнату. Уверена, это всё просто временное помутнение, тебе надо отдохнуть.

Она повернулась к мужчине:

— Господин ректор, разрешите увести её. Вы же знаете, Иллария ночами не спала, к экзамену готовилась. Это всё переживания и недосып.

— Идите, — кивнул задумчиво он. — Помогите ей привести себя в порядок, дайте отдохнуть. А перед ужином я жду магиару Уортер в своём кабинете. Экзамен, как вы понимаете, — он повернулся ко мне. — Провален.

Ректор развернулся и направился прочь от нас, пожилая женщина пошла за ним. Те, что стояли на постаменте, спустились вниз, чтобы тоже покинуть зал. Молодые люди в одинаковой одежде расступились, пропуская старших. Как только те скрылись, начались перешептывания.

— Во дела, — удивленно протянул кто-то. — А ведь самой сильной магиарой считалась.

— Поделом этой всезнайке.

— Так опозориться… Я бы с башни после этого сбросилась.

— А экзамен? Она же не сдала его? Выходит, всё?

Блондика, что стояла рядом, схватила мою ладонь:

— Скорее, уходим, Илли. Не стоит смотреть на их злобные рожи.

Она потащила меня куда-то, а я даже не пыталась сопротивляться. Разум безуспешно пытался всё понять, переварить происходящее. Но всё было настолько странным, что не представлялось вообще возможным.

— Ох, милостивые боги, — вздохнула девушка, волоча меня за собой по полутёмным коридорам. — Такое натворить на глазах у всех! Ты же спалила всё, Иллария! Как ты теперь без бумаги об окончании академии будешь?

Я не обращала особого внимания на её стенания, уж слишком была увлечена рассматриванием всего вокруг. Канделябры, картины на стенах в позолоченных рамах, каменные стены, узорчатые арки и расписные потолки… Как в музей попала!

— Да ещё и на глазах у Ноэля. Просто невероятно!

Она остановилась у одной из дверей и посмотрела на меня с ожиданием, словно я должна была что-то сказать по этому поводу.

— У кого на глазах? — смущенно переспросила, понимая, что невежливо молчу все это время.

— Ноэля, — строго ответила она. — Ты же так в него влюблена, Илли. Как ты это переживешь?

Я пожала плечами и виновато улыбнулась, ещё не осознавая той трагедии, что развернулась в каменном зале. Моя спутница покачала головой и открыла дверь, увлекая меня за собой в незнакомую комнату.

3

Внутри пахло какими-то травами и дымом от свечей. Блондинка прошла в центр комнаты, а я нерешительно шагнула следом. Взгляд скользнул по внутреннему убранству. Две деревянные кровати с тяжелыми темно-красными пологами стояли параллельно друг другу, между ними был небольшой столик, а на нем стояли зажженные свечи. Выглядит небезопасно, рядом с таким-то количеством ткани. Мое внимание перетянул на себя огромный деревянный шкаф, украшенный резьбой, и я шагнула к нему. Пальцы прошлись по узорам, повторяя контуры птиц, зверей и деревьев, что были изображены на створках. Невероятной красоты работа. И стоит, наверняка, целое состояние.

Я открыла дверцу и вздрогнула, увидев собственное отражение в зеркале, что висело с внутренней стороны.

Это не я. Не Ксюша Романовская. Точнее, в последний день я была уже Уваровой. Но какую фамилию ни возьми, это не я.

Мое отражение было чуть моложе, стройнее. Волосы светлые, вьются легкой волной. Глаза голубые-голубые, слегка печальные. И знакомое платье, как и на всех девушках в зале, только это было запачкано копотью. Как и лицо.

Я закрыла дверцу, стараясь не глядеть на новую себя. Живот сводило от тревоги.

Рядом со шкафом стоял письменный стол с аккуратно сложенными в стопки книгами, перья и чернильницы были выстроены ровным рядком. А вот на столе сбоку царил хаос: куча банок, колб, ступок и коробок были разбросаны по нему, рядом валялись пучки трав, коренья и другие неведомые мне ингридиенты. Зажженная свеча капала воском на раскрытую книгу, что могла вот-вот вспыхнуть, стоит свечке прогореть сильнее.

Я сделала шаг к столу и отодвинула книгу от свечи.

— Не стоит так оставлять, — сказала девушке. — Может загореться.

— Впервые вижу, чтобы маг огня боялся огня, — настороженно ответила она. — А уж тем более ты…

Маг огня. Всегда мечтала быть ведьмой или волшебницей. Не думала, что такое желание может сбыться.

— Что произошло в том зале? — спросила осторожно.

— А ты не помнишь?

Я отрицательно мотнула головой.

— А что помнишь?

Кажется, по моим глазам девушка поняла, что все совсем плохо.

— А меня? — возмутилась она. — Меня ты помнишь хоть?

Я снова качнула головой.

— Проклятье! Да как такое возможно?

Блондинка опустилась на край кровати и застонала, спрятав лицо в ладонях.

— И это на самом экзамене! А я говорила тебе, говорила, что не умею это зелье варить! Ты вообще помнишь, что там было в побочных эффектах?

Не дожидаясь моего ответа, она закончила сама:

— Смерть! Ты умереть могла, Илли! Потеря памяти — это еще не самый худший вариант!

Я внимательно вслушивалась в обрывки фраз, пытаясь собрать картинку воедино. Нужно как можно скорее разузнать кто я такая, подробности произошедшего, какой сейчас год, какая это страна.

— Как ты могла забыть свою лучшую подругу! — продолжала сокрушаться собеседница. — Милора! Разве ты не помнишь?

— Красивое имя, — машинально сказала я, и тут же одернула себя. Мы же не знакомимся сейчас. Ну хоть сама представляться не начала!

Девушка выдохнула, понуро опустила голову.

— Не надо было слушать тебя, не надо было поить этой гадостью. Моя вина, что я за подруга? Своими же руками лишила тебя разума! Горе мне.

Я присела рядом с Милорой и коснулась ее руки:

— Расскажи мне все, прошу. Я действительно не помню ничего.

Девушка горестно вздохнула. Руки ее, лежащие на платье, нервно задергались, словно она вязала невидимыми спицами.

— Тебе откуда начать? Со вчерашнего вечера или вообще с твоего рождения?

Я оказалась в теле Илларии Уортер — дочери Роберта Уортера, знатного аристократа, если так можно сказать. Моя семья была магически одаренной, поэтому отца моего звали магиаром, а меня магиарой. Впрочем, как и всех в этой академии, ведь она была магической. Я с детства была хорошим пиромантом, а у отца было достаточно денег на мое обучение. Так я и оказалась здесь.

Насколько я поняла, Иллария — заучка. Она хорошо учится, не пропускает ни одного занятия, имеет только отличные оценки и все свободное время проводит за книгами. Сила ее выросла за счет этого настолько, что ее считают лучшей ученицей академии за последнее столетие. Никто не сомневался, что сегодня днем на экзамене она покажет лучший результат, получит свой диплом и покинет академию под бурные овации, заодно гарантировав себе место при королевском дворце.