Мертвецы не пьют у Лафитта (ЛП) - Келли Сиана

Ухмыляясь, он окинул меня взглядом, когда приблизился.

— Уверен, что у нас достаточно времени для того и другого, — сказал он, и тут же притянул меня для глубокого, обжигающего поцелуя.

Он опустил руку, чтобы развязать мой халат, но я высвободилась из его объятия.

— Если мы переживём эту ночь, мы встретимся тут для горячего секса в гардеробе. А прямо сейчас мне нужно подготовиться.

Вздохнув, он прислонился к встроенному стеллажу за спиной.

— Ты действительно хочешь отказаться от нашего последнего шанса быть вместе, на случай если мы не выживем?

Он старался говорить бойко, но я слышала беспокойство в его голосе. Он не считал меня достаточно сильной, чтобы справиться с полной комнатой вампиров. Мне придётся доказать, что он ошибается.

— Если ты остаёшься, помоги мне с тем, что надеть. Будут ли вампиры Нового Орлеана в костюмах, как и все вы, до жути деловые парни?

Он пожал плечами, его глаза блуждали по мне, как будто пытаясь запомнить меня.

— Несомненно.

— Значит, мне следует поступить наоборот, верно?

— Ты думаешь о шортах для бега и майке?

— Ха. Я подумывала о крутых кожаных штанах и мотоциклетных ботинках, — сказала я.

Он медленно кивнул, провёл рукой по моей руке, нашёл мои пальцы и сжал.

— Одевай всё, что пожелаешь. Я знаю, что ты полна решимости сражаться сегодня вечером. Я пытаюсь примириться с этим решением. Но держись поближе ко мне.

Поцеловав меня в щёку, он повернулся, чтобы уйти.

— Я серьёзно, Сэм. Тебе лучше выжить, или я буду совсем расстроен.

Решив, что, поскольку я не вампир и в любом случае буду выглядеть ничтожеством, я выбрала более мягкий, более скромный ансамбль на сегодняшний вечер. Кожаной одежде придётся подождать, пока я не налажу несколько вещей. Итак, одетая в мягкие поношенные джинсы, кроссовки и кашемировый свитер цвета морской волны, я спустилась по лестнице в фойе.

— Сэм?

Обернувшись, я увидела Клайва и Рассела, стоящих вместе с одинаковым выражением скуки на лицах.

— Привет. Я слышала, что у тебя будут гости, — сказала я нормальным голосом, надеясь, что любой напряжённый слух решит, что мы ничего не знаем о том, что должно произойти.

— Да. Боюсь, наши планы на ужин придётся отложить до их отъезда.

Клайв протянул руку, и я подошла к нему.

— Я сомневаюсь, что они останутся надолго, сир, — сказал Рассел. — Предполагаю, что они засвидетельствуют своё почтение, а затем уйдут, — Рассел взглядом впился в меня. — Мисс Куинн, вы уверены, что не хотели бы проверить, как продвигаются дела в «Убиенной Овечке»? Я могу заверить вас, что сегодняшний вечер будет утомительным, наполненным позёрством под видом заискивания.

— Я ценю предупреждение, — сказала я, похлопав его по плечу. — Но я останусь.

Он резко вздохнул, его тёмная кожа сверкнула в слабом свете.

— Как пожелаете.

Дворецкий вышел из бокового холла, подошёл к двойным дверям и распахнул их.

— Они прибывают, сир.

Три чёрных лимузина въехали во двор, их окна были тёмными. Команда охраны Клайва окружила машины и открыла двери. Первой вышла великолепная женщина. У неё была кожа темнее, чем у Рассела, коротко подстриженные волосы, большие с поволокой глаза и тело, предназначенное для подиума. Нарушая традицию, она надела длинное облегающее пурпурное платье. Мужчины в чёрных костюмах, которые, возможно, были модными в 1800-х годах, выходили из машин, но она привлекала всеобщее внимание.

Я услышала странный, едва слышный звук рядом с собой и поняла, что эта женщина не была незнакомкой для Клайва или Рассела.

— Любимый, так приятно снова тебя видеть, — её голос был глубоким мурлыканьем.

Протянув руки, она направилась прямо к Клайву.

Он приветствовал её объятиями и поцелуем, которые длились слишком долго.

— Амелия, какой приятный сюрприз. Я и не знал, что ты сейчас живёшь в Новом Орлеане. Последнее, что я слышал, ты была где-то в Европе.

Мужчины, с которыми она приехала, встали позади неё, явно уступая ей власть. Несколько взглядов метнулись в мою сторону, прежде чем безразлично были отведены. Двенадцать, вместе с Амелией. Это было много или обычное число для визита? Они не казались слишком угрожающими, но вампиры, в отличие от оборотней, обычно не были мускулистыми. Их угроза была менее очевидной.

Амелия прижалась к Клайву.

— Это было сто лет назад. Я сделала Луизиану своим новым домом, — она оценивающе провела рукой по его груди. — Печально, что ты не следил за мной.

Он крепче обнял её за талию.

— Уверяю тебя, это было в целях самообороны. Я всё ещё лечу разбитое сердце.

Её смех был хриплым приглашением в постель, и Клайв ответил ей тёмным взглядом.

— Добро пожаловать в ноктюрн Сан-Франциско, — Рассел склонил голову. — Пожалуйста, входите и позвольте нам утолить вашу жажду.

Клайв и Амелия вошли первыми, всё ещё обнимая друг друга. Все люди Амелии последовали за ними, затем пошли Рассел и Годфри — третий Клайва. Годфри был как британец, взятый взаймы из исторического романа, с точёными чертами лица, светло-каштановыми волосами и готовой улыбкой. Я же осталась стоять во дворе, забытая. Один из вампиров Клайва ухмыльнулся мне, возвращаясь на свой пост у ворот.

— Сэм, пойдём со мной, — раздался голос Клайва из глубины дома.

Отличный слух означал, что я также уловила ответ Амелии:

— О, надо ли? Я ненавижу запах мокрой псины.

Последовавший за этим смех, как внутри, так и снаружи дома, причинил боль. Знакомая смешка Клайва, добавившаяся к остальным, была похожа на удар ножом в живот. Но это был театр, и мне предстояло сыграть свою роль. Я не хотела быть побитой собакой с поджатым хвостом. Мне хотелось перегрызть им глотки, начиная с Амелии. Вместо этого я покорно присоединюсь к их компании, следуя за Клайвом, как благодарная бродяжка. Я согласилась держаться поближе, так что я буду.

Я нашла их в большом салоне. Стены здесь были тускло-золотистого цвета, полы из красного дерева, покрытые богатыми персидскими коврами. Мебель была изящной, антикварной и очень дорогой. Ещё больше вампиров Клайва присоединились к званому вечеру. Они слонялись вокруг, разговаривая приглушёнными голосами, но это было больше похоже на театр. Всё внимание было приковано к Клайву и Амелии.

Оказавшись немного позади и на противоположной стороне от Клайва с Амелии, я сделала всё возможное, чтобы стать невидимой. Я безучастно смотрела вперёд, словно ожидая, что мой учитель вспомнит о моём существовании и отдаст мне команду. Поскольку Клайв не обращал на меня внимания, остальные тоже быстро забыли обо мне. Официанты змеились по комнате, неся подносы с хрустальными бокалами, наполненными кровью.

Амелия запрокинула голову и рассмеялась над чем-то, что сказал Клайв. Громко распевая у себя в голове, я не слышала какая реплика стала причиной этого. Я отчаянно пыталась сдержать рычание каждый раз, когда она клала руку ему на плечо или называла его любимым. Другие вампиры изображали нормальное поведение, пили, бормотали, кивали, но они были натянуты, как тетива лука. Ожидая.

Я почувствовала, как напряжение в комнате изменилось, прежде чем смогла определить причину. Как только я снова начала обращать внимание, я поняла, что люди Амелии незаметно заняли позиции вокруг Клайва, окружив его, отрезав от Рассела и Годфри. Они собирались напасть, и она была их отвлекающим манёвром.

Я схватила Клайва за руку. Когда он оглянулся на меня, приподняв брови в лёгком удивлении, я дёрнула его вниз прямо в ту секунду, когда меч взмахнул над его головой, разрезав воздух, где мгновением ранее была его шея.

Глаза моего вампира почернели, он крепко поцеловал меня, а затем мгновенно исчез из виду. В следующий миг вампиру, держащему меч, оторвало голову от тела. Кровь забрызгала платье Амелии. Она замерла, один вампир упал и превратился в пыль, ещё одна голова отлетела. Этот момент шока заставил меня запнуться в нерешительности. Я должна была убить её. Господь свидетель, я ни о чём другом не мечтала с тех пор, как они прибыли, но если её использовали, и она не знала о плане, то не заслуживала настоящей смерти.