Бредущая по мирам (СИ) - Евдокименок Елена

Как сталь и как воск, замерзший слезами. Как иступленная тоска и легкая печаль.

И сейчас я хотела быть настоящей. Хотя бы секунду быть настоящей, а не одним из миллиона своих отображений. Разве это так много? Но как узнать какая я настоящая?

- Мери…- снова улыбнулся он, не отводя взгляда от моих глаз, и я вынырнула из своих дум.

Указав на яркую, морскую картину, я спросила, хоть и знала, что этой картине нечего здесь делать:

- Это Рерих?

- Нет, обломки прошлой жизни.- Лицо Алана потемнело.- Помнишь, каким был наш мир?

- Нет.

Он изумился и затем произнес мягко и взволновано:

- Это солнце и небо, и лес, и море, и облака - его речь немного сбивчива. В моем сознании солнце дробилось в воде миллионами ярких бликов и рушилось вниз в небесном, пылающем водовороте. - Всего лишь то, что когда-то существовало.

Но я поняла то, что крылось за этими словами.

Я кивнула и призналась:

- Я тоже люблю мечтать.

- Нельзя не видеть красоты,- но сказав эту фразу, Алан стал опять веселым. Он широко улыбнулся и по-дружески хлопнул меня по плечу.

- Правда?

Я кивнула и заметила:

- Мне, наверное, уже пора домой.

- Проводить тебя?- спросил он быстро.

- Нет,- сказала я.

- Ты же зайдешь как-нибудь?

- Естественно,- улыбнулась я и тут вспомнила про Ангела,- А где мой кот? - и запаниковала.

Мы обыскали всю квартиру, и нашли его под диваном.

- Ангелочек, выходи, малыш,- я упала на колени рядом с диваном и заглянула под него.

Кот едва слышно пискнул. Это значило - нет. Его не было видно в темноте.

- Да видно твой кот отшельник,- пошутил Алан, широко улыбаясь,- он, наверное, готовиться к посвящению в монахи. Молитвы и посты под кроватью.

- У тебя есть фонарик? - я взглянула на Алана, сомневаясь в нем. Поможет ли он мне на этот раз?

- Фонарик. Это устарелое название. Сейчас их называют трансверами. - Он принес круглый предмет. И ослепительный сноп света вырвался из него при нажатии кнопки.

- И свет, и зажигалка и мобильник … - комментировал он.

- Куча наворотов,- отозвалась я, принимая трансвер.

Алан вооружился длинным зонтом.

- А зачем тебе это? - я уже знала зачем, но не хотела себе верить. Не хотела!

- Я буду выгонять кота, а ты тащить.

- Бедняжка,- вздохнула я,- только сильно Гелика не тыкай.

- Он или я? – он высунул голову из-под кровати.

- Ты помогать собираешься? – вздохнула я.

Он кивнул, и мы, соприкасаясь плечами, вытянув руки, стали пытаться поймать Ангела.

Когда я уже схватила кота, дверь распахнулась.

- Лэд,- удивился Алан, отрываясь от нашей доблестной миссии, - привет.

Лэд – стройный юноша с длинными черными волосами и неприятным взглядом темных глаз. Он был высокого роста. Черты его лица были остры и неправильны, но в них была какая-то привлекательность, притяжение.

- Привет.- Голос у Лэда на удивление красивый.- А это что за девочка? Неужто ты…

- Заткнись! – оборвал его Алан.

Я не слушала их, а тянула кота.

Пусть оба катятся….!

Тут кот завопил так, что я разжала пальцы и заметалась. Шок лишил меня всего благоразумия.

- Алан,- закричала я, гася рыдания лишь силой воли.

Ангел скулил. Его писк непрерывно разрезал мои уши, точно в них вставляли отвертку и безжалостно крутили ее там.

- Черт, черт, черт,- ругался Алан,- проклятый доисторический диван… я подниму. Тащи!

- О видео давай снимем,- Лэд снял с шеи видеокамеру и начал снимать.

Я вытащила кота и принялась торопливо его ощупывать, ища повреждения.

Затем ярость воскресла алой звездою, едва я взглянула на этого мерзавца. Нет сил терпеть такое бездушие!

- Держи,- прошептала я Алану, протягивая кота и так, чтобы Лэд не слышал,- надеюсь, он не твой лучший друг.

Алан покачал головой:

- Всего лишь однокурсник.

Я подошла к Лэду почти вплотную и посмотрела на него с яростью.

- Тебе не стыдно,- сказала я тихо.

- Чего? – удивился Лэд,- ты че в прикол не въезжаешь?

- Это не прикол, это издевательство,- продолжила я и начала наступать на него,- это садизм! - закричала я на него. В моем мире был шторм – рушились громадные волны, солнце летело в море, тонули все корабли одним махом.- Нельзя издеваться над животными! Никогда нельзя издеваться над теми, кто беззащитен. Как будто они ничего не чувствуют! Им тоже, тоже, слышишь ты - скотина! Больно!

Лэд отступал испуганно от моего натиска.

- Сумасшедшая,- крикнул он и сбежал по лестнице.

Я уже тихо сказала, хотя меня никто не слышал.

- Они – живые. Они лучше вас всех.

- Почему люди считают, что можно издеваться над слабыми? Творить мерзости, глумиться…Почему?- спрашиваю я себя.

Мне отвечает тишина, а затем Алан произносит:

- Потому что можно остаться безнаказанным.

Я обернулась к нему и упала на колени.

Я погасшая свеча.

Я пуста.

Я смертельно устала.

- Здорово ты его! - Алан присел рядом со мной,- и правильно,- в его голосе звучит нескрываемое одобрение.

Так странно, что он понимает меня.

Так странно, что он вторит мне.

- Я никогда не общался с ним,- оправдывался он.

- Я тоже не умею выбирать друзей,- призналась я.

А затем…

Слезы, тишина, Ангел…

Долгие разговоры во мгле…

И город дремал.

Миг и я стояла в своей комнате, чуть впереди того места, откуда ушла.

Мое лицо отражалось в зеркале.

Спутанные волосы, зареванные черные глаза.

- Сестричка,- прошептал Алексей. Он был очень удивлен. Тонкие от природы темные брови хмурились, серые глаза потрясено взирали на меня, руки были сцеплены на уровне груди.

Обычно он был спокойным юношей. Непробиваемым, изредка улыбающимся, хитрым, умеющим сделать так, чтобы все было по его желанию.

Или же веселым шутником – редко, по настроению.

Сейчас он был в изумлении.

- Что это было? - осведомился Леша.

Я плюхнулась на кровать, закинула ногу на ногу.

- Что?

Кот потоптался на месте, оглядывая свои владенья, и шустро юркнув к батарее, быстро запрыгнул на нее. Угнездившись на махровом покрывале, накинутом на металл, он зевнул и смежил глазки.

Путешествия по мирам для котов дело обычное.

Особенно если миры создаются в сердце твоем.

Алеша все - таки решил присесть.

- Ну, это… ты провалилась куда-то на пару секунд.

Я могла бы соврать

- И появилась вновь,- продолжал он говорить,- что это было?

Для решения всего лишь миг.

Он любит фантастику, но не верит в грезы.

Но…

- Кто разбил вазу? - строго спрашивает мама, укоризненно глядя на меня и на брата.

Ему 12, мне 7.

Однако я не раздумываю, идя к матери, наступаю на осколки, и раздается хруст. Тонкий и жалобный.

О, Маша, я должен пойти на эту вечеринку! Там будет она.- его слова всплывают в голове.

Она смотрит на меня сердито. Брат толкает меня локтем и шепчет:

- Нет!

Я игнорирую его.

Горло хрипит:

- Это я, мама.

Алексей недовольно отталкивает меня:

- Нет, это я!

Ежик выходит из комнаты.

Его губы искривляются в улыбке - горькой, но одобряющей. По высокому лбу словно скользят морщины. Короткие каштановые волосы топорщятся в разные стороны. Широкие плечи расправлены.

- А наши дети покрывают друг друга,- говорит он маме,- давай не будем их наказывать.

Я смеюсь и обнимаю брата.

Или

Мы бредем по серебристой в сумрачном свете деревенской дороге.

Мы собираемся совершить великий обряд посвящения в колдуны. Брат кричит, что не верит в мой детский бред, но… это довольно увлекательно.

На самом деле я хотела пойти одна, но он увязался за компанию.

Мы пихаем друг друга локтями веселимся и спорим – до хрипоты и усталости - есть ли маги и колдуны, герои моих кукольных сказок, есть ли ведьмы и упыри, и страшные монстры, бросающиеся из темноты.