Следователя вызывали? (СИ) - Холод Юджиния

Что-то мне не хорошо…

Какого чёрта здесь происходит?

Моя неуверенная попытка сесть встретилась аплодисментами, неожиданно раздавшимися от двери.

Резко повернула голову в ту сторону, застонав в голос от прострелившей шею боли. Обрывок воспоминания всплыл так не кстати: мужской кулак, летящий в мою челюсть. На всякий случай подвигала ей, исключая перелом. Уже легче.

— Очнулась, Лизонька?

Голос Макара показался мне слишком громким, с силой ударивший по ушам. Как же меня раздражает имя «Лизонька», произносимое его голосом. Поморщилась, отведя взгляд в сторону:

— Какого… кх… — во рту было нестерпимо сухо, язык с трудом ворочался, — какого черта ты творишь?

Чтобы произнести небольшую фразу пришлось приложить усилия.

— Может развяжешь меня? Руки затекли, — приподняла их чуть вверх, протягивая в сторону, подпирающего косяк двери, парня, — нет? Может, тогда хотя бы водички дашь?

— Пытаешься храбриться? — хмыкнул он, отлипая от двери.

Медленно, растягивая каждый шаг, Макар двигался в мою сторону, пока не опустился на корточки передо мной.

— Я же предупреждал тебя, помнишь? Не стоило так себя со мной вести. Была бы нежной и послушной кошечкой, я бы тебе цацку какую-нибудь подарил бы, отблагодарил, — он потянулся рукой к моей щеке, но я отпрянула.

От него разило резким, тошнотворным запахом спиртного в перемешку с дымным зловонием недавно выкуренной сигареты. В освещённых тусклым светом торшера глазах сверкал лихорадочный блеск. И если тогда, в парке, я не была напугана, посчитав случившиеся дурацкой шуткой, то сейчас… мерзкий липкий холод прошёлся по спине, заставив задрожать.

Я знала, что справлюсь с ним, благо была физически подготовлена. Лишь с одной поправкой, предсказать действия пьяного человека было очень сложно. В случае с ухмыляющимся Макаром — практически невозможно. Черт. Ещё и мои руки, как на зло, были по-прежнему связаны.

— Может, мы сможем договориться? — тихо спросила я. С психами надо разговаривать осторожно, медленно, не делая опасных резких движений, которые могут быть расценены как угроза.

Глава 2

— Договоримся? С тобой? — Макар расхохотался, не удержав равновесия, завалился на пол. — Что ты мне можешь предложить?

— Ты меня отпустишь, а я сделаю вид, что ничего не было. Никто ничего не видел, не делал, не говорил, — срывающимся голосом, от которого самой стало противно, произнесла я.

Видела по его глазам — не отпустит, этот подонок уже все решил на мой счёт. Но не попытаться я не могла. Такого не возьмут слёзы или мольба, да и я, признаться, разучилась плакать за годы, проведённые в браке. Впрочем, работа следователем сыграла не последнюю роль, блокируя все чувства и эмоции. Когда видишь трупы, разбираешься с преступлениями не до соплей с истериками.

— Что, железная леди решила, что я отступлюсь? Нет, девочка, — едва сдержалась, чтобы не фыркнуть, девочкой меня не называли уже много лет, — договариваться надо было в кабинете. Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, не находишь?

Макар, пьяно покачнувшись, оперся рукой на пол, тщетно пытаясь подняться. Сколько же я пробыла в отключке, если он успел так напиться? Снизу послышался мужской хохот, сразу привлёкший моё внимание. Значит, мы здесь не одни и это явно не в мою пользу. Вздохнула, прикидывая свои шансы на побег, видимо, договориться не получится.

— Ты прав. Раз у меня нет выбора и ты все равно сделаешь то, что хотел, — я продолжала спокойно говорить, стараясь не показывать свою нервозность, — можно я хотя бы приведу себя в порядок?

— Чё?

М-да, алкоголь явно не идёт на пользу его мозга. Выберусь отсюда и непременно расскажу все его отцу, должна же быть на него какая-то управа?! Деньги и вседозволенность испортили парня, раз он решил, что может делать все, что душе угодно и ему за это ничего не будет.

— Ванна, говорю, здесь есть? — Тяжело вздохнула, медленно растягивая слова.

Макар, прищурившись, окинул меня хмельным взглядом. Спокойно, Лиза, дыши глубже. Мне нужно попасть в эту чёртову ванну. Лишь бы он ничего не заподозрил!

— Есть, — он пьяно икнул, поднимаясь с трудом пола, — а у тебя есть пять минут, кисуля, иначе я возьму тебя прямо в ванной на коврике.

Нагнувшись ко мне, он впился в губы жарким, пьяным поцелуем, сминая сопротивление, доказывая свою власть. Мне ничего не оставалось, кроме как терпеть, подавляя тошноту, стремительно подкатывающую к горлу. Пытаясь отвлечься, складывала в уме трехзначные числа, получалось из рук вон плохо. Зато сработало.

— Сладкая, — оторвавшись, выдохнул он прямо в губы, обдав новой волной зловонного перегара.

Подтянув меня к себе за веревку, связывающую мои руки, подтолкнул в сторону двери, хлестко ударив по ягодице.

С-скотина!

— Пять минут, крошка, и я вхожу, — бросил он, падая спиной на подушки, ворохом лежавшие на постели.

Зайдя в ванную, первым делом повернула медленно защелку, молясь, чтобы она не издала ни звука. Видимо, кто-то сверху действительно приглядывал за мной — замок закрылся без единого щелчка в механизме.

Подойдя к зеркалу, едва не шарахнулась от него в сторону, ужаснувшись. В гроб краше кладут. На левой скуле ало-синим пятном расцветал свежий синяк, тушь потекла, размазавшись чёрными полукругами под глазами. Красавица, одним словом.

Время утекало песком сквозь пальцы, а на глаза, как на зло, не попадалось ни одного острого предмета, способного разрезать верёвки. Запоздало повернула до упора вентиль с холодной водой, сильным напором ударившей в раковину. Внезапно в зеркале увидела отражения небольшого окошка, расположившегося на противоположной стене. Боже, храни людей, делающих окна в ванных комнатах!

Подтащив к стене небольшую табуретку, залезла на неё. Окно я толкала с небольшой надеждой на успех. Скрипнув, оно поддалось, отворяясь в сторону. Покачнувшись на табуретке, едва на свалилась вниз, перевалившись через подоконник.

— Кисуля, я заждался!

Раздавшийся с той стороны двери голос заставил ускориться. Ручка с щелчком дернулась, а затем ещё несколько раз.

— Ты заперлась?! Дрянь, открывай, иначе я выломаю эту чёртову дверь и выдеру тебя прямо там! Слышишь?! — Взревел Макар, а на дверь обрушился шквал ударов, сотрясая ни в чем не повинное полотно.

Так, Лизавета, шевели булочками!

С трудом опираясь связанными руками, залезла на подоконник, выглядывая наружу. Не повезло. Второй этаж. Внизу зашелестели от налетевшего ветра объемные кусты. Мне оставалось только надеяться, что это не розы. Раздавшийся за моей спиной треск дерева мог означать только одно — если я сейчас не риску, спрыгнув вниз, то спустя несколько секунд дверь не выдержит напора и сломается.

— Стерва, — зарычали из-за двери, подтверждая мою догадку.

Ну, была не была. Зажмурившись, спрыгнула вниз, молясь всем известным и неизвестным богам о смягчении моего прыжка. И пусть там будут не розы, прошу! И не крапива… Пожалуй, закрывать глаза все же не стоило. Папоротник, а это оказался именно он, смягчил мой прыжок.

Приземлившись на ноги, я пошатнулась вперёд., неловко подвернув ступню. Взмахнуть руками и удержать равновесие попросту не вышло. Взвизгнув, кубарём полетела вперёд, скатываясь по покатому склону вниз.

Господи, какой идиот строит свои дома на такой верхатуре?! В попытке зацепиться за торчащие из земли кусты, казавшиеся мне возможным якорем, оцарапала ладони. Нежную кожу обожгло нестерпимым огнём.

Зараза, все таки крапива!

Оказавшись внизу, застонала, прижав руки в голове. Кажется, одними синяками не отделаюсь. Боль, только недавно покинувшая меня, вернулась с новой силой. Ощущения не из самых приятных, голову словно кто-то усиленно попинал. Не говоря уже об остальных частях тела, ноющих от веселого спуска по склону. Как ещё шею не свернула? Со стороны дома раздались мужским крики, если убрать из предложений маты, можно было разобрать, что искали они все-таки меня. Жаль-жаль, а я так надеялась ускользнуть незаметно.