Марина Дробкова - Маг моего сердца
Вертолет медленно опускался на площадку за крепостной стеной. Надо же, какие предосторожности!
— Это не шутки, Бренна, — вновь Ральф отреагировал на мои мысли. Надо как-то научиться не думать при нем. По крайней мере, не слишком откровенничать. — Креадор — опасная профессия. И
желанная добыча для многих. Но мы умеем защищаться.
Он гордо улыбнулся. Да уж. Я вижу.
Толчок! Мы коснулись земли. Винт все еще крутился, замедляясь, но маг знаком разрешил мне отстегнуть ремни и отстегнулся сам. Затем снял наушники, я последовала его примеру.
Здание, перед которым мы приземлились, походило скорее на тюрьму: квадратное, серое, с решетками на окнах. Ни малейшей эстетики.
— Это и была тюрьма, — с удовольствием откликнулся Ральф. — Здесь держали магов, слишком любивших нарушать законы. Ну а сейчас это — наша обитель, поскольку нигде нет такой сильной защиты.
Он открыл дверцу и, нагнувшись, вышел из геликоптера. Я последовала за ним со скрипкой в руках, стараясь не думать: а что будет, если мне здесь не понравится, и я захочу покинуть это место.
Навстречу нам из дверей обители высыпали креадоры, четыре человека — видимо, это и были выпускники. В коротких мантиях, больше напоминающих пончо, и темных брюках. Двое молодых людей и две девушки — со мной три. С Ральфом нас шестеро, но, кажется, он говорил про семиугольник. Интересно, что Ральф заметно старше остальных — все прочие явно мои ровесники.
Наверное, потому он и куратор.
— Приветствую, — слегка недовольным, как мне показалось, голосом обратился Ральф к выпускникам. — А где Баум?
— Его задержал профессор Соулс, — поспешно откликнулась одна из студенток — черноволосая, худая, с очень красивым, но очень бледным лицом. Если бы я не знала, что вампиров не существует, я бы подумала, что передо мной — типичная представительница.
Вторая девушка тоже была жгучей брюнеткой, но в отличие от длинных прямых волос первой, у этой были пушистые кудри, делавшие ее голову похожей на черный одуванчик.
Ты как всегда его защищаешь, Этель? — усмехнулся Ральф. — Впрочем, неважно. Коллеги, разрешите представить вам нашего седьмого — вернее, седьмую. Бренна Рейлис любезно согласилась разделить с нами тяготы миротворения.
Я открыла было рот сказать, что вообще-то и не соглашалась, но передумала. Какой смысл? Я
разглядывала юношей: один был длинный, рыжеватый, в очках — судя по выражению глаз, очень умный. Второй чуть пониже, со светлыми волосами до плеч — вот не люблю, когда у мужчин длинные волосы. Хорошо хоть, они у него чистые. Выражение лица его было совершенно детским, рот тут же растянулся в улыбке. Вообще — приятный молодой человек. Хотя и не в моем вкусе. К
тому же на него, кажется, поглядывает эта, Одуванчик.
— Сара, — тут же назвалась она.
— Рихард, — радостно сообщил светловолосый.
— Джон, — серьезно завершил очкарик.
«Джон», надо же! Я думала, таких имен уже не осталось.
Этель не представилась. Видимо, сочла это лишним.
— Очень приятно — Бренна, — откликнулась я.
— Ну а теперь — пройдемте внутрь, коллеги, — подытожил Ральф, и мы дружно двинулись в здание.
Внутри было светло из-за больших, от пола до потолка, окон, забранных решетками. Убранство вполне соответствовало внешнему виду здания. Совершенно голый вестибюль, пол которого выложен плиткой двух цветов: серого и красного. Ни скамейки. Ни вешалки. Ни конторки привратника. Лишь посредине — огромное зеркало. Одинокое и печальное, в красивой раме с завитками, что выглядело довольно дико в этом логове минимализма. Студентов Ральф отпустил взмахом руки, мы остались с ним вдвоем.
Я вопросительно взглянула на мага: вопросы ведь можно не озвучивать.
— Креадор — существо ранимое, — охотно пояснил он. — Каждая мелочь, любой лишний предмет мешает творению. Мы словно путешествуем на воздушном шаре. Балласт тянет книзу.
— Но ведь балласт нужен для того, чтобы вовремя его сбросить, если шар начнет падать, -
возразила я. — А значит, изначально он необходим.
Маг быстро посмотрел на меня.
— А ты умна, Бренна, — улыбнулся он уголками рта.
Мне не понравился его комплимент. Что же, он считал меня дурой? Зачем тогда привел?
— Что же касается зеркала, — продолжал Ральф, не замечая, или делая вид, что не замечает моих мыслей. — Оно так же необходимо магу, как… совесть, скажем. Или как молитва — верующему.
Взгляни на себя.
Я встала напротив зеркала и развязала ленты капора. Удивительно, что креадоры при встрече не хихикали и не показывали на меня пальцем. С другой стороны — возможно, разница эпох для них дело привычное. На меня смотрела высокая девушка со светло-русыми волосами (на фоне двух других буду выглядеть совсем блондинкой, подумалось мне), светло-карими глазами и чуть опущенными уголками губ. Такая уж у меня форма рта: окружающим все время кажется, что я грущу. Но это не так. В остальном в моей внешности нет ничего особенного: У меня слишком прямые и короткие ресницы, чтобы быть красавицей. Слишком широкие скулы, слишком вздернутый нос, недостаточно большая грудь…
В этот момент я заметила, что Ральф неотрывно смотрит именно на «недостаточно большой»
компонент моей фигуры. И, судя по его довольной физиономии, не совсем согласен с моим мнением.
У меня заколотилось сердце, а вся невозмутимость испарилась в мгновение ока. Уши моментально загорелись — а ведь они не закрыты ни волосами, ни капором. С одной стороны — приятно, когда мужчины находят тебя привлекательной. Но с другой…
Взгляд Ральфа меня смущал. Выводил из равновесия. И я не могла понять: радует меня его внимание или больше пугает. Наконец он понял, что я за ним наблюдаю, но нимало не смутился.
— Посмотрела? — спросил он, как ни в чем не бывало. — Запомни себя такой, Бренна. Такой, как вошла сюда, ты уже не будешь. Никогда.
Не зная, что ответить, я отошла от зеркала. Смотреть в него вдруг стало жутковато.
— Твоя комната на втором этаже. Ужин туда уже доставили. И твой саквояж — тоже.
Ужин, вот как? А ведь мы летели всего пару-тройку часов. Видимо, время здесь течет иначе.
— Номер двести четыре. Тебя проводить или найдешь сама? — он поднял бровь.
Нет уж, спасибо. Лучше сама.
— Я справлюсь, — вежливо ответила я, не дожидаясь его комментариев.
По лестнице направо. Устраивайся. И заранее — спокойной ночи, вряд ли мы еще увидимся сегодня.
В восемь утра встречаемся здесь. Ах, да! Если после отбоя тебя не окажется в комнате — замок защелкнется, и ты не сможешь вернуться. Будь внимательна.
