Scherzo - Крафт Элисон
— Люси, боже мой! С тобой не соскучишься! Ты где пропала? Никто не может тебе дозвониться. Вне зоны доступа! Где ты? Стой на месте и не смей двигаться. Сейчас мы за тобой приедем.
Люси опустилась на ступени. Что-то сзади в вороте платья царапало шею и мешало сосредоточиться. Куда пропали эти полтора часа, или куда пропала она? Люси подняла волосы на затылке и ощупала шею, что-то мешало, что-то острое. С трудом она вытащила из горловины платья и положила на ладонь золотую булавку с искусно вмонтированным в головку сверкающим черным бриллиантом. Теперь она вспомнила: «Пилар. Это она приколола булавку. Но когда это было, и что это было… сон?».
Люси пристегнула булавку за край рукава и подняла голову, вглядываясь в темноту пустынной улицы. Неподалеку маячила фигура мужчины, выгуливающего пуделя. Она поднялась и двинулась за ним.
— Извините, пожалуйста, вы могли бы дать мне сигарету?
Мужчина обернулся и с улыбкой протянул ей пачку, которую держал в руке.
— Алекс?! — вскрикнула Люси.
— Простите? — мужчина с интересом смотрел на нее. — Меня зовут Джанни.
Люси не верила своим глазам. «Он что, издевается?» — раздраженно вспыхнула она. Но вслух произнесла:
— Джанни? Ну что ж, прекрасно. Это имя тебе тоже идет. Что за игру ты придумал? — Люси произнесла это резко, нервно сжимая в руке протянутую пачку сигарет.
Но через мгновение она осеклась и замолчала, осознав, что перед ней стоит абсолютно ошарашенный чужой человек:
— Простите… — растерянно произнесла она наконец, — а что Джанни, у вас есть брат-близнец?
— Насколько мне известно, нет. С полной уверенностью могу сказать, что я рос у родителей один. Хотя, думаю, у нас всех в этом мире есть близнецы.
— Простите. Нечасто можно встретить такое исключительное портретное сходство, — устало извинилась Люси. Она машинально вытащила сигарету из пачки и зажала между пальцами.
— Вам нужна моя помощь?
— Нет-нет, только сигарета, благодарю вас. Еще раз извините. Джанни, — все еще недоверчиво Люси повторила его имя.
Он протянул ей зажигалку. Люси сжала ее в кулаке и повернулась, чтобы уйти:
— Спасибо. Доброй ночи.
— Доброй ночи, сеньора, — участливо произнес он.
Люси на секунду задержала взгляд на пуделе с внимательными глазами-бусинами, смирно стоящего рядом с хозяином.
— Как зовут вашего кудрявого красавца, Джанни? Ему подошло бы имя Ронни.
— Ронни, ты слышал? Забавно, эта синьора знает твое имя!
Свет приближающихся фар рассек черноту опустившейся ночи. Рядом остановилась машина, и сразу следом за ней — другая. Из первой одновременно выскочили Лука и Паола. Из второй степенно вышел Родолфо, подавая руку Марте. Все четверо замерли, с удивлением уставившись на Люси и ее спутника.
SCHERZO 24
24/// устами страсти приникнув к лаконичным фужерным ароматам, счастливый безумец услышит звуки бездны незримых звезд и сказки одинокой флейты
Музыка: That’s What The Blues is All About/ Maria Daines
Они прилетели сюда из разных городов, из разных стран, отложив привычные дела. Она перекроила свой рабочий распорядок, а уже на третий день после телефонного разговора, они встретились в этом безмятежном городке. За то недолгое время, что они не виделись, произошло слишком много событий, которые хотелось обсудить. Здесь они бродили по незнакомым закоулкам и вели неспешные разговоры.
— Мне важно услышать то, как ты это читаешь, твой голос, твои интонации. Хочу подсмотреть твое выражение лица, когда ты даешь насмешливые комментарии и циничные реплики своему литературному перевоплощению. Понимаешь?
Люси удивилась:
— Егор, почему?!
— Я потом тебе это объясню.
Улицы еще были укутаны розовыми туманными тенями. Сонные, они встретились в гостиной маленького семейного отеля, где жили эти дни. Традиционно после полудня она неспешно читала ему свою рукопись на террасе ресторанчика, что располагался через дорогу. Они наслаждались одиночеством и полнотой тихой, мирной жизни этого уединенного места, укрытого от кипящей туристической суеты горным зеленым склоном. Дни были теплыми, без безумия обжигающего солнца. Море — спокойным, с тонкой полоской кружева соленой пены, изгибающейся у края пустынного пляжа.
Гостиная, куда они вошли почти одновременно, служила столовой для постояльцев отеля. Посредине стоял массивный овальный стол, как всегда накрытый и украшенный огромным благоухающим букетом свежих цветов. Справа от широкого окна стояло старинное черное пианино с серебряными подсвечниками, украшающими лицевую панель. Костяшки клавиш были желтоваты и выщерблены, как зубы старого шамана. Но от этого инструмент, которому было, кажется, лет двести, не потерял своего очарования.
Люси открыла пузатый холодильник и достала приготовленный специально для них сок из марокканских мандаринов, кусок ароматного сыра, завернутый в марлю, чашку сизой голубики и две миниатюрные бутылочки просекко. Егор держал в руках доску из мангового дерева, на которой все еще дышали обжигающие пышные круассаны. Он принес их из соседней пекарни за углом, где работа кипела уже с четырех утра, а запах свежего хлеба неудержимыми волнами выкатывался на спящие улицы.
Они устроились в уютном садике, скрытом от посторонних глаз на заднем дворе этого милого старого дома.
— Позавтракаем, потом я приготовлю кофе и пойдем к морю, — Егор подал Люси легкий плед.
Ранее утро было еще свежо и прохладно. Егор размышлял вслух:
— Как бы мне хотелось задержаться здесь с тобой еще на пару дней. Но пора улетать, — в Лондоне он курировал подготовку новой сезонной коллекции после прошедшей недели моды. — Мне не дает покоя эта история. Ведь это еще не конец? Ты меня заманила в ловушку. Я все время об этом думаю.
— Я тебя заманила?! Идея была твоя, убедил меня начать записывать эти хроники. Я говорила уже, что не знаю, куда это приведет и чем все может закончиться… Но у меня есть еще, что тебе почитать сегодня, — Люси хитро улыбнулась, — пообедаем там же на террасе и потом я провожу тебя в аэропорт.
Они сидели в низких плетеных креслах и молча смотрели друг другу в глаза. Люси фыркнула и запрокинула голову к небу:
— Странная какая тишина, почему не слышно птиц?
— Наверное, они притаились, чтобы подслушать наши мысли, — Егор свинтил пробку и вложил в ладонь Люси бутылочку просекко. — Спасибо, что согласилась приехать. Я знаю, ты практически живешь между небом и землей, как ты выдерживаешь такой график, не представляю.
— Потому и выдерживаю, что живу между небом и землей, — Люси тихонько ударила горлышком своей бутылки о дно той, что держал Егор. — Маленькие каникулы, как эти с тобой, важная история моей жизни. А сложившиеся за годы наши взаимоотношения — важный для меня процесс познания. И я тебе за него очень благодарна, мой внимательный и добрый друг.
Обдумав, она добавила:
— Важный процесс познания… это, впрочем, любые взаимоотношения.
Люси притихла.
— О чем ты думаешь? — Егор сделал глоток, отщипнул сиреневый цветок с вьющейся зеленой изгороди и вставил его в горлышко бутылки, которую держала Люси.
— Ну… думаю, что жизнь, по сути своей — приключение, в котором человек стоит перед задачей стать лучше, — казалось, Люси отвечала не ему, а себе, на свои раздумья. — Так вышло, что ты стал и причиной, и свидетелем, и участником моих виртуальных путешествий сквозь разные жизни. Без тебя я, вероятно, не взялась бы… Теперь же я хочу использовать открывшиеся возможности.
Люси положила цветок на раскрытую ладонь и вылила на нее шипящее вино, потом развернула, наблюдая за падающим на землю набухшим пьяным бутоном.
