Шелли Крейн - Нареченные
Он как с цепи сорвался.
– Эй, Мэгги, – окликнул меня один из ударников, проходя мимо и остановившись у дверей. – Ты откуда?
– Теннесси.
– А, так вот где Калеб подцепил тебя. А я подумал сначала, что так, пляжный зайчик.
– Боюсь, это не так.
– Значит, ты учишься вместе с ним?
– Еще нет. Начинаю осенью.
– Очень жаль, – протянул он.
– Почему же?
– Ты потратишь свое время на пошлое промывание мозгов правительством. Подумай об этом. Куда идет страна в последние шестьдесят лет? В яму, вот куда! – От его велеречия у меня округлились глаза. – Мы катимся к социалистическому обществу, мой друг. И тогда всеми нами будет заправлять Большой Брат. Думаешь, сейчас плохо? Погоди, скоро нельзя будет сунуть в рот бургер без того, чтобы Большой Брат не знал, положил ли ты на него соленый огурец.
Калеб быстро подскочил к нам и, наклонившись поближе, громко прошептал:
– Осторожно, Спенс, нас могут слушать.
– Да ладно, парень! – он оттолкнул Калеба и насмешливо произнес: – Думаешь, это так?
Калеб подхватил меня за руку и, посмеиваясь, повел к джипу. Спенс, однако, не успокоился и закричал нам вслед:
– Я говорю правду, Мэгги! Не ходи в колледж. Если пойдешь – значит, шагнешь к своему концу!
– О чем это он? – спросила я Калеба, когда мы усаживались в машину.
– Теория заговора, – рассмеялся Калеб и тронулся с места.
– А-а… Да, вы, ребята, звучали просто шикарно.
– Правда? А я чувствую себя каким-то дураком, что согласился на все это. Они… они для меня чересчур эксцентричные. Мне просто хотелось поиграть.
– У тебя здорово получается, – заверила я и погладила его руку на рычаге переключения скоростей. – Кому какое дело? Это всего-навсего одно представление, и к тому же ты получишь удовольствие.
– Да, ты права. Надо немного расслабиться. А какая песня тебе понравилась больше всего?
– Э… та, о солнце, от которого закипает океан. – Калеб расхохотался. – Ты чего?
– Зеке написал ее о своей кошке.
– О своей кошке, – растерянно повторила я.
– Ну да. Она сбежала, прелесть моя.
– Я тоже сбегу, – тихонько прошептала я, отчего он расхохотался еще сильнее.
Когда мы подъехали к дому, света не было ни в одном окне. На небе полумесяц. Я посмотрела на него, сравнивая с фамильной татуировкой семьи Джейкобсон, которую каждый из ее членов носил на внутренней стороне запястья. И в который раз в душе шевельнулась зависть. Я тоже хотела такую. Когда-нибудь она у меня будет, даже если придется упрашивать бабушку.
– Ты идешь, малышка? Вид на луну из окна нашей спальни не хуже, – Калеб пальцем поманил меня к себе.
Мы подошли к самому крыльцу, когда услышали знакомый смех. Я зашла за заднее крыльцо и увидела в бассейне Амбер и Кайла. Он пытался заставить ее замолчать, посматривая на окна, чтобы убедиться, что никто не проснулся. В душе у него шла борьба. Он хотел остаться с Амбер в бассейне – какой парень не хотел бы – и в то же время втайне опасался, что об этом узнают дядя и тетя. А в голове у Амбер крутились такие откровенно грязные мысли, что я, не раздумывая, отключилась от нее, только с досадой крякнув: – Фу-ты!
– Все то же самое, – бросил Калеб и потянул меня за руку в дом. – Какой же идиот Кайл, – прошептал он, когда мы проходили темными комнатами.
Когда мы вошли в нашу комнату, которая иначе называлась гостиной, Калеб отвернулся, чтобы я могла переодеться в пижаму. Точнее, в его футболку и боксерские трусы. Знаю, что выглядела очень странно. Это пугало даже меня, ведь мы были знакомы только две недели. Две недели – и все! Но я уже чувствовала себя готовой испытать что-то новое, неизведанное. И предвкушение было так необычно и волнующе… Никогда еще я так не радовалась тому, что стала запечатленной Калеба.
А вот… замужество, совместная жизнь, дети и общий счет в банке – это нечто иное.
Однако, хотя мы вместе так недолго, мы привыкли друг к другу и чувствовали себя комфортно. Мне нравилось носить его вещи. С той самой ночи, как Маркус попытался выкрасть меня и Калеб предложил вместо моей мокрой одежды надеть его вещи, я не могла спать ни в чем другом. И ему нравилось видеть, что я ношу их. Но все равно моя ночная рубашка оставалась висеть на плечиках, потому что мы спали посреди комнаты, куда мог войти любой, что и происходило.
Мы забрались в нашу постель на софе. Я была последней и забыла выключить свет. Застонала от огорчения и зарылась лицом в подушку, потому что очень не хотелось вставать. И тут свет внезапно вырубился. Я сейчас же присела. В комнате было светло от лунного света.
– Калеб, ты вставал?
– Нет. Зачем? А в чем дело?
– Я не выключала свет.
– О’кей, – выжидающе произнес он, явно не понимая, о чем речь.
– Я не вставала с постели и не выключала лампочку! Я только… – тут мне в голову пришла мысль. Произошло то же самое, что и с ключом зажигания в джипе. Тогда я просто стукнула кулаком и пожелала, чтобы мотор завелся. С того времени мы ни разу это не обсуждали, и я в общем забыла о случившемся. И только теперь вот вспомнила.
Я сосредоточилась и сфокусировалась на лампочке: я хотела, чтобы она снова зажглась. Но она не зажигалась. Я посмеялась над собой за мысли об особой силе или чем-то подобном. Это была просто случайность, верно?
– Я помню, что произошло с джипом. Думаю, что-то в этом есть. Попробуй-ка еще разок, – ласково попросил Калеб и присел рядом.
Я сфокусировалась на лампочке в углу комнаты. Смотрела на нее и командовала зажечься, щелкнуть выключателем, ярко загореться – в общем, как-то проявиться. Она не повиновалась. От отчаяния я шлепнула ладонью по постели.
– Вот черт!
Свет зажегся.
Калеб от удивления крякнул и положил руку мне на ногу.
– Мэгги, – потрясенно зашептал он, – попробуй еще раз, малышка, выключи его.
Я попробовала, и снова ничего не произошло. Ни разу даже не мигнуло. Я совершенно растерялась, Калеб тоже. Я в сердцах хмыкнула, и комната снова погрузилась в темноту.
– Почему это получается не всегда? – спросила я приглушенным сердитым голосом.
– Я думаю… Думаю, это связано с твоим эмоциональным состоянием. Кажется, это срабатывает, только если ты взъерошена.
– Так что я делаю?
– Сходишь с ума.
У меня перехватило дыхание. Сходишь с ума… Я подумала об Амбер в бассейне. Девицы вроде нее не вызывают у меня ничего, кроме…
Свет загорелся.
– Ха, – у меня вырвался удивленный смешок.
– Ты сделала это, Мэгги! – Калеб выдохнул и потер рукой мою ногу.
