Марина Суржевская - Грань Теней (СИ)
Удивлено осмотрелась.
Обрыв с чахлой осиной пропал. Все пропало: и бурная река, и жесткая трава, и даже небо с заходящим солнцем. Мы стояли в пещере, столь огромной, что своды ее терялись где-то вверху, на неизмеримой высоте. А внизу раскинулся подземный город гномов Граам.
Но его красоты я рассмотрю позже…
За спиной из тишины появился звук копыт и прямо из скалы вылетел на Кайросе лорд Даррелл. И следом одновременно Дагамар и Арххаррион. Я стиснула поводья, рассматривая стрелу, торчащую в плече демона. Но он только поморщился и выдернул ее другой рукой.
— Все целы? — спросил он. Я медленно кивнула. Гном сплюнул на древко сломанной стрелы.
— Не отравлена? — буднично поинтересовался он.
— Обычная, — ответил Арххаррион. Гном прищурился и усмехнулся.
— Ну, тогда, мир пришедшим в Граам, что ли, — сказал он. И весело насвистывая, тронул поводья, направляясь вниз, к подземному городу.
* * *Граам произвел на меня странное впечатление. В нем, несомненно, была красота: в крепких домах, словно выросших из скалы; в золоченых крышах и блестящих деталях, в изобилии украшавших город; в запахе скал и железа, что царил здесь; в каменных деревьях и цветах, сделанных столь искусно, что их легко можно было принять за настоящие; и в оживленных голосах местных жителей. Но все же, каждый раз, поднимая голову, я испытывала тоску и недоумение, утыкаясь взглядом в скалу и каменные сосульки, свисающие сверху. Мне не хватало неба и солнца, а еще живых деревьев.
И Эххо нервничал, моему зверю не нравилось пусть огромное, но все же, замкнутое пространство пещеры.
А еще в Грааме было очень шумно. Так шумно, что напоминало мне огромный пчелиный рой, где все что-то делают, стучат, кричат, постоянно двигаются, смеются и пьют эль! Пока мы ехали вдоль центральной улицы, десятки гномов что-то орали нам вслед, приветствовали, задавали вопросы, перекрикивали друг друга, и создавали такую толчею, что лошади испуганно дергались и нервно били хвостами. А мне хотелось поскорее куда-нибудь спрятаться.
Так что я вздохнула с облегчением, когда мы все же добрались до большого круглого здания и спешились.
Внутри здания мы разделились. Мужчины ушли за Дагамаром, а нас повела вглубь улыбчивая гномиха, розовощекая и сбитая, как румяный каравай. Чем-то она неуловимо напоминала Авдотью, и это воспоминание на мгновение наполнила меня тоской по дому.
Нам с Ксеней выделили разные комнаты, хоть и находящиеся рядом, и спорить мы не стали. Честно говоря, у меня вообще не осталось сил даже разговаривать, день выдался таким длинным и насыщенным, что я наскоро смыла с себя дорожную пыль, вытянулась на кровати и провалилась в сон.
О том, что наступило утро, я скорее догадалась, чем увидела. Еще одна особенность Граама- в местных домах не было окон. Может, изолируя помещение, гномы, таким образом, спасаются от оглушающего шума их города? Или в пещере с искусственным светом, отраженным от бесчисленного числа блестящих пластин, окна ни к чему?
Как бы там ни было, проснулась я скорее по привычке, нутром ощутив, что над вершинами Свободных гор взошло солнце.
Торопливо одевшись, я выглянула в коридор. Из соседней комнаты высунулась заспанное лицо Ксени.
— Благое утро, — шепотом сказал я, — ты наших не видела?
— Не-а… Я как только доползла до кровати, так и уснула. А ты?
— И я. Пошли поищем?
— Ага. И еды какой-нибудь…
Но на выходе из здания нас перехватил Дагамар.
— О! — заорал он, — беспокойные неи! Чего вскочили в такую рань?
— Мы ищем лорда Даррелла и Арххарриона, грун Дагамар. Вы не знаете, где они?
— Так у Верховного, конечно. Только неям туда нельзя, уж никак. Не для ваших нежных ушек разговоры, — ответил гном, поглаживая свою бороду, и подмигнул — Но вы не грустите. Старый Дагамар хочет сделать вам подарок! Идите за мной.
Мы вышли из здания и послушно пошли за гномом, стараясь не очень глазеть по сторонам. Граам просыпался. В кузницах уже вовсю стучали молотки и пылали жаром печи, румяные гномихи стучали ботинками, разнося лотки со свежим хлебом, а жители громко делились новостями, крича прямо через улицу. Основной новостью было прибытие в город загадочных незнакомцев, то есть нас. И пока шли по улице, мы с изумлением узнали кучу подробностей о нашем внешнем виде, манерах и намерениях. Причем, замечая нас и наши округлившиеся от изумления глаза, гномы, ничуть не смущались, а к вчерашним сведениям добавлялись новые, еще более красочные.
Так что, нырнув в полутемное помещение, над которым красовалась красочная надпись: «Лучший Мастер и Чародей славного Граама, грун Дагамар, потому что лучший, да», мы вздохнули с облегчением.
Гном зажег огонь, и я прикрыла глаза, которым стало больно от слепящих искр! И только через пару мгновений я смогла оглядеться. Сколько же тут было всего! Сдается мне, ни одна модница Старовера не видела такого изобилия! Тут сияли матовым золотом кубки и тарелки, искрились статуэтки, мерцали загадочным блеском тиары и бесчисленные кольца, сверкали браслеты, и пылали начищенные подсвечники! Блеск множества разноцветных камней просто ослепил нас, двух послушниц, которые никогда в жизни не видели нечего подобного!
— Выбирайте, что понравится! — благодушно изрек Дагамар, с удовольствием рассматривая наши пораженные и растерянные лица.
Мы переглянулись и робко пошли по проходу, несмело дотрагиваясь до украшений. Весь этот блеск и роскошь так ослепили меня, что я не знала, на что решиться и что взять, и скорее всего, отказалась бы вовсе, но не хотелось обижать радушного гнома.
— А туда можно? — спросила Ксеня, с любопытством заглядывая в соседнее помещение.
— О, там предметы вовсе не интересные для прекрасных ней, — с легким смешком отозвался гном. Но Ксеня уже отодвинула легкую завесь и шагнула в комнату.
Я с облегчением отложила золотую тарелку, украшенную красными камнями, и шагнула за ней.
И вздохнула. В этой комнате не было ослепительного блеска соседней, но было видно, что именно здесь находится душа мастера. Если в соседней — все было свалено в кучу и даже чуть поддернуто пылью, то здесь царили идеальная чистота и порядок. Здесь было оружие. Клинки, синие и черные, с тусклыми гранями и живой силой, заключенной в них.
Медленно, словно боясь вспугнуть редкую птицу, Ксеня подошла к стеллажу и восхищенно сняла с подставки кинжал, узкий и длинный, с простой белой оплеткой. Когда подруга подняла голову, оторвавшись от его созерцания, в ее глазах стояло такое благоговение, которое были не способны вызвать все драгоценности подлунного мира.
