Зеркала и галактики (СИ) - Ворон Елена
– Почему капитан никогда не сходит здесь с корабля?
Мстислав повел плечами.
– У каждого из нас свои причуды.
Изображение на экранах сменилось: появились стены красного дерева с зеркалами в тяжелых рамах. В зеркалах отражались светильники, которых в кабине подъемника не было; их мягкий свет ложился на экранные лица Дэсса и Мстислава и изменял черты. Княжич не был уверен насчет себя, но Мстислав точно казался другим – щеки не запавшие, кругов под глазами нет, и горькие складки у рта почти разгладились.
Пока княжич соображал, зачем это нужно, подъемник остановился, дверь открылась. За ней оказался длинный темноватый коридор, отделанный тем самым красным деревом. Светильники на стенах горели через один, а зеркал вовсе не было.
Мстислав подтолкнул Дэсса и вышел из кабины.
По коридору к ним шагал человек в летной форме; ткань глубокого синего цвета искрилась, будто ночное небо в звездной пыли.
– Ну? – заговорил космолетчик. – Ты приготовил оправдание? Тебя сейчас в клочья разорвут! – Он пожал руку Мстиславу и сухо поздоровался с Дэссом, представился: – Эрни Крейцар.
Он был на голову ниже обоих. Княжич чуть ли не впервые в жизни увидал человеческую макушку: прежде его скромный рост этого не позволял. Короткие волосы космолетчика стояли дыбом, точно шерсть рассерженного СерИва.
– Идемте. – Эрни зашагал по коридору в обратную сторону мимо редких светильников; под ногами стелились перебегающие тени.
– Капитан в гневе? – осведомился Мстислав.
– Нет. Но ребята в ярости. – Обтянутая искрящейся тканью спина выразила явное неодобрение. – Мечтали потоптать землю – а тут вдруг ты: нате вам, ждите незнамо чего. Как жена-то?
Мстислав стиснул зубы. Эрни оглянулся, и ему ответил Дэсс:
– Умирает.
Космолетчик пробормотал нечто сочувственное. У княжича перехватило горло. Это ведь Сона умирает. Не Светлана, а Сона! А он, Дэсс, ее предал – солгал Мстиславу, не признавшись, что Сона – его невеста…
Он шагал и ничего кругом себя не видел. Остановился, когда телохранитель его придержал:
– Стой. Нам сюда.
«Сюда» вела большая дверь с видеоэкранами. В их фальшивых зеркалах коридор был ярко освещен, невеличка Эрни казался выше ростом, Мстислав выглядел отдохнувшим и довольным, а у себя на щеке Дэсс обнаружил скатившуюся слезу – настоящую. Телохранитель сжал ему запястье, шепнул на языке СерИвов:
– Успокойся, брат.
Если СерИвы чужие по крови, то «брат» означает «друг».
– …хрен знает что! – вылетел из открывшейся двери чей-то возмущенный вопль. – Капитан Крашич, вы превышаете…
– Пилот Сайкс, – перебил странно высокий, несолидный голос, – вы вольны покинуть борт. Не забудьте получить расчет.
Дэсс увидел зал, разделенный на две части стеной-аквариумом. Аквариум желто светился, в нем сновали рыбки, похожие на ожившие сокровища из княжеских кладовых. Большая часть зала была едва освещена; свет аквариума скупо отражался в полированном дереве пустых столиков, погашенные видеоэкраны на стенах темнели слепыми пятнами.
В закутке по другую сторону рыбьего царства сиял богатый бар. Хитро устроенная подсветка притухала и разгоралась, по разноцветным бутылкам гуляли искристые сполохи. В этот закуток набился народ; переливалась звездной пылью синяя форма. К двери одно за другим повернулись лица – спокойные, выжидательные. Ни капли той ярости, что клокотала в вопле возмущенного пилота.
– Вот он, злодей, – объявил Эрни, подталкивая Мстислава вперед. – Можете рвать на части.
Княжич вежливо поздоровался, а его телохранитель нырнул в гущу плотно сбившихся космолетчиков. Кто-то дружески хлопнул его по спине, кто-то посторонился, давая дорогу, кто-то встал из-за столика.
– Ну? – раздался уже слышанный несолидный голос. – В какую историю ты вляпался?
– В препоганую.
Мстислав выбрался из бара к Дэссу, а следом вышла женщина в белом костюме. Невысокая, гибкая, с тонкой талией и пышной грудью, на которой туго натягивался капитанский китель. Раскосые черные глаза смотрели внимательно и строго; черные, как осенняя ночь, волосы были сколоты на макушке. В серебряной заколке кроваво переливался Руби.
Женщина улыбнулась и подала Дэссу маленькую ладонь:
– Тереза Крашич.
– Моя тетка, – добавил Мстислав.
В растерянности, Дэсс едва сообразил, что нужно пожать протянутую руку. Вышло не очень неловко – он боялся покалечить тонкие косточки. Впрочем, пальцы у капитана оказались крепкие.
– Прошу, – Тереза кивнула на темную часть зала. – Присядем, господа.
Она обогнула светящуюся стену аквариума и села за столик спиной к рыбам, кораллам и водорослям. Лицо капитана оказалось в тени, Руби в волосах потух. Лишь раз вспыхнула красная искра, когда Тереза склонила голову набок, рассматривая Дэсса.
Мстислав не торопился начать разговор – сидел с мрачным видом, сцепив пальцы.
– Откуда у вас Руби? – не удержался княжич.
Телохранитель вскинул удивленные глаза.
– Рубин? – переспросила Тереза. Усмехнулась: – Ну, поскольку вы оба уже взрослые мальчики, я могу рассказать. Когда в прошлом рейсе некий пассажир сошел в порту назначения, я нашла эту вещицу в своей каюте. И оставила на память… – Тереза вздохнула с явно притворной печалью, – на память о том замечательном рейсе… и о чудесном пассажире… и о разных сказочных делах.
– Это священный камень СерИвов, – проговорил Мстислав.
Тереза коснулась ладонью середины стола, и в воздухе повисло облачко желтой дымки, в которой горели крупные золотые капли. Капитан вынула Руби из прически и поднесла к свету. Бесценный камень в серебряной оправе заиграл гранями, выстреливая красные блики.
– Это стекло. Всего-навсего красивая стекляшка. Признаться, я даже слегка обиделась: не бедный вроде бы человек – а оставил мне такую чепуху.
– Это настоящий Руби, – вымолвил Дэсс.
– Их собирают в Долине Черной Смерти, – добавил Мстислав. – СерИвы из-за них рискуют, как… Я собственными глазами видел труп и скелет.
Капитан подышала на Руби и потерла о рукав своего белого кителя.
– СерИвы вообще странный народ. – Тереза вернула заколку на место. – Этого добра здесь уйма – поддельные рубины, сапфиры, изумруды, алмазы. Лежат у князей в сундуках, точно благородные сокровища.
Дэсс буквально ощутил, как встала дыбом на плечах утраченная шерсть.
– Вы хотите сказать, что Ханимун одарил СерИвов подделками?
– Я хочу сказать, что надо знать историю своей планеты, – обрезала капитан Крашич. – «Ханимун одарил»! Вы в школе учились, господин Домино?
– Нет, – ответил он сущую правду.
Тереза холодно улыбнулась, как если бы княжич неудачно пошутил.
– Да будет вам известно, «Ханимун» – название корабля. Первого земного корабля, который прибыл на планету СерИвов. В те времена они, разумеется, называли себя по-другому.
Дэсс внутренне подобрался. Сам он лишь в одной легенде нашел упоминание о том, что в глубокой древности его народ назывался иначе.
– Вы знаете, как они себя называли?
– Нет, конечно, – ответила Тереза. – СерИвы свято хранят свои тайны.
– А ты знаешь? – спросил Мстислав у княжича.
– Я – да.
– Скажи капитану.
– Нет.
– Дэсс! Я прошу.
Княжич уже говорил Мстиславу, чтобы тот ни о чем его не просил. Если Мстислав все-таки просит, значит, это важно.
– Миаридуонта-зи-шу – Дети Милосердного Бога.
Тереза с присвистом выдохнула сквозь зубы – почти как Дэсс, когда сердился. Подалась вперед, вглядываясь княжичу в лицо.
– Слав, кого ты привел? Это не ублюдок-Домино. Я права?
– Да, к сожалению. Расскажи про «Ханимун»; потом я скажу, зачем мы пришли.
Капитан Крашич откинулась на спинку кресла, сложила руки под обтянутой белым кителем грудью. Несколько мгновений ее раскосые черные глаза буквально ощупывали измученное лицо Мстислава, после чего Тереза с недоумением покачала головой.
– Ладно; слушайте. Когда «Ханимун» прибыл, аборигены отчаянно бедствовали. На животных, из которых они топили жир для светильников, напал мор, жира не стало. Без света и тепла в их горных жилищах завелась какая-то плесень, от которой они болели и умирали. В первую очередь дети. О том, чтобы оставить пещеры и поселиться в местах поприличней, речи не шло; было ясно, что на огромной территории вскоре никого не останется. Капитан «Ханимуна» Сергей Иванченков взял на себя ответственность и вмешался. Экипаж вычистил жилища до последнего закутка; обработали все, куда смогли дотянуться. Одновременно синтезаторы работали с полной загрузкой, производили светильники Росса – те, что столетиями не гаснут и подпитываются энергией хозяев.