Кира Касс - Единственная
Собрав всю свою волю в кулак, я смогла донести вилку до рта, не морщась при этом. Однако это потребовало от меня таких усилий, что я вся покрылась испариной. Поэтому я отложила вилку и принялась щипать кусок хлеба. Для этого, по крайней мере, не нужна была правая рука.
Крисс поинтересовалась, как моя голова, — видимо, служанки объяснили мое отсутствие на завтраке головной болью, — и я сказала, что все уже в порядке, хотя и голова, и рука болели немилосердно. Никаких вопросов это ни у кого не вызвало, так что, по всей видимости, никто не заподозрил ничего необычного.
Жуя хлеб, я размышляла, как справились бы остальные девушки, окажись они на моем месте вчера ночью, и пришла к заключению, что, пожалуй, лучше держалась бы разве что Селеста. Уж она, без сомнения, нашла бы способ дать отпор, и на какой-то миг я даже пожалела, что не похожа на нее.
После того как из Женского зала унесли подносы, вошла Сильвия и попросила минутку нашего внимания.
— Девушки, вам снова предстоит продемонстрировать свои таланты. Через неделю мы устраиваем небольшое чаепитие, и все вы, разумеется, на него приглашены! — (Я вздохнула про себя, гадая, кого нам предстоит развлекать теперь.) — На этот раз подготовкой будете заниматься не вы, но вы должны продемонстрировать себя в наилучшем свете, поскольку вас будут снимать.
Я слегка приободрилась. С этим-то я справлюсь.
— Каждая из вас должна пригласить двух человек, которые будут на чаепитии вашими личными гостями. Больше от вас ничего не требуется. Выбирайте с умом и сообщите мне к пятнице, кто ваши приглашенные.
Она удалилась, оставив нас ломать голову. Еще одно испытание, мы все отлично понимали это. Кто из присутствующих в Женском зале обладал самыми впечатляющими связями, был знаком с самыми нужными людьми?
Возможно, я страдала излишней подозрительностью, но у меня было такое чувство, что это задание было задумано, как щелчок по носу лично мне. Король, похоже, искал способ напомнить всем, что я ни на что не гожусь.
— Селеста, кого ты выберешь? — поинтересовалась Крисс.
— Пока не знаю. Но обещаю, что будет на кого посмотреть.
Если бы у меня был такой круг друзей, как у Селесты, я бы тоже не слишком беспокоилась. А так, кого я приглашу? Маму?
Селеста обернулась ко мне.
— А ты кого пригласишь, Америка? — поинтересовалась она с теплотой в голосе.
Я попыталась не выдать своего потрясения. Хотя после того памятного разговора в библиотеке наши отношения несколько улучшились, она впервые обратилась ко мне как к подруге. Я кашлянула:
— Понятия не имею. Не уверена, что среди моих знакомых есть такие, кто будет к месту на этой вечеринке. Может быть, лучше вообще никого не звать.
Не стоило, наверное, так откровенно признаваться в том, что я нахожусь в столь невыгодном положении. Впрочем, об этом все и так были в курсе.
— Что ж, если не сможешь никого найти, скажи мне, — предложила Селеста. — Среди моих друзей наверняка найдется больше чем двое таких, кто с радостью согласится побывать во дворце, а я уж позабочусь о том, чтобы ты, по крайней мере, представляла, кто они такие и чем знамениты. Если захочешь, конечно.
Я уставилась на нее, борясь с искушением поинтересоваться, в чем тут подвох. Но потом посмотрела на ее лицо и поняла, что никакого подвоха нет. И тут она окончательно укрепила меня в этом убеждении, незаметно подмигнув мне, чтобы не заметили Крисс с Элизой. Селеста, закаленный боец, болела за меня.
— Спасибо тебе, — произнесла я, тронутая до глубины души.
Она пожала плечами:
— Не стоит благодарности. Если уж устраивать вечеринку, так с размахом.
Она откинулась на спинку кресла, улыбаясь себе под нос, и я поняла, что она рассматривает эту затею как возможность помахать рукой напоследок. В глубине души мне хотелось посоветовать ей не сдаваться, но я не могла. Ведь Максон в конечном итоге должен был достаться лишь одной из нас.
К середине дня мой план в общих чертах был готов, но для его исполнения мне необходимо было кое-что важное: заручиться поддержкой Максона.
Я была уверена, что до вечера мы еще успеем увидеться, поэтому не стала слишком сильно беспокоиться. Сейчас мне необходимо было отдохнуть, и я направилась к себе.
Энн поджидала меня в комнате с очередной дозой таблеток и стаканом воды. Я была поражена спокойствию, с которым она держалась на протяжении всей этой истории.
— Я перед тобой в долгу, — сказала я, глотая лекарство.
— Вовсе нет, — возразила Энн.
— Да! Если бы не ты, вчерашние события могли бы закончиться далеко не так благополучно.
Она забрала у меня стакан:
— Очень рада, что с вами все в порядке.
Энн пошла в ванную, чтобы вылить остатки воды, и я последовала за ней:
— Я бы хотела что-нибудь для тебя сделать. В знак моей благодарности.
Она остановилась у раковины, явно о чем-то задумавшись.
— В самом деле, Энн. Мне было бы очень приятно.
— Ну, есть кое-что… — вздохнула она.
— Пожалуйста, скажи мне.
Энн подняла на меня глаза:
— Только никому не говорите. Мэри и Люси не дадут мне проходу, если узнают.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась я.
— Это… Это очень личное. — Она принялась ломать пальцы, что было совершенно ей не свойственно, и я поняла, что это очень важно для нее.
— Ну, давай рассказывай. — Обняв здоровой рукой, я увлекла ее к столу и заставила сесть рядом со мной.
Энн скрестила лодыжки и сложила руки на коленях:
— Просто вы с ним так хорошо ладите. Он очень высокого мнения о вас.
— Ты имеешь в виду Максона?
— Нет, — прошептала она и залилась багровым румянцем.
— Тогда я не понимаю.
Она сделала глубокий вдох:
— Я говорю об офицере Леджере.
— Оооох, — выдохнула я, потрясенная до глубины души.
— Значит, вы считаете, что надеяться мне не на что, да?
— Ну почему сразу не на что, — возразила я, хотя понятия не имела, как скажу человеку, который поклялся бороться за меня до конца жизни, чтобы он переключился с меня на нее.
— Он всегда говорит о вас с такой теплотой. Если бы вы упомянули обо мне в разговоре с ним или хотя бы выяснили, есть ли у него кто-нибудь дома…
— Попытаться могу, но ничего не обещаю, — вздохнула я.
— Да, я понимаю. Не беспокойтесь. Я все время твержу себе, что этому не бывать, но все равно не могу не думать о нем.
— Я знаю, как это бывает, — сказала я.
Она выставила перед собой руку:
— И дело вовсе не в том, что он Двойка. Будь он Восьмеркой, я все равно хотела бы такого, как он.
— И не только ты, — кивнула я.
