Джоди Мидоуз - Воплощенная
— Сомневаюсь. — Я выдавила из себя улыбку, стараясь, чтобы мой голос звучал вежливо. — Звучит весело, но... это всего лишь веселье.
Стэф надулась, а Сэм усмехнулся и сказал:
— Ана самая циничная из всех моих знакомых, которых я когда-либо встречал.
— Но ты пойдешь? — спросила она меня и я кивнула.
— Ты умеешь шить? Каждый сам делает собственный костюм, и ты не должна никому рассказывать какой он из себя, но если тебе нужна помощь, дай мне знать.
— Я умею шить. Я проводила много времени за перешиванием старой одежды Ли, делая ее под себя.
— Великолепно! Ну, тогда мне самое время уходить. Я уверенна, что у тебя много работы на сегодня. Я уже наслышана о вчерашнем инциденте в сторожевом пункте.
— Да, — сказал Сэм, — нам еще нужно позаботиться о некоторых деталях в Доме Совета.
Я встала, обрадовавшись, что у меня появился повод уйти.
— Я пойду, переоденусь во что-нибудь менее мокрое.
После того, как мы попрощались, и Стэф пообещала — или угрожала — увидеться со мной завтра для следующего занятия танцев, я взбежала по лестнице и остановилась на балконе, когда услышала низкий голос Сэма:
— Ты даже не знаешь что случилось.
— Мне и не нужны подробности, достаточно этого, хорошо мне знакомого, взгляда. Я видела его много раз.
— Это не честно. — Я подвинулась ближе к перилам и увидела его опущенные плечи, мне почти стало жаль его. Стэф была самой страшной особой, которую я когда-либо встречала, не считая Ли. — Они сделали меня ее опекуном.
Никто из нас не хотел этого, но так много всего навалилось...
— Тебе лучше разобраться с этим, Доссэм. Я больше не хочу видеть ее такой.
Она пожала его руку и ушла.
Глава 12 — Друзья
Сэм был тихим, как никогда, когда мы вышли в город. Наверное, все еще страдал от упреков Стэф. Я изо всех сил старалась найти слова утешения, чтобы вызвать его улыбку. Не то что бы я хотела сделать вид, что на кухне ничего не произошло, но, если не учитывать будущего союза со Стэф, Сэм — мой единственный друг. Я нуждалась в нем.
Начало дня было теплым, но как же я обрадовалась, что откопала в своей комнате свитер; я натянула рукава, чтобы согреть отмороженные руки.
— Мерзнешь?
По крайней мере, на этот раз он не убегал от меня.
— Уже нет.
Мы свернули с тропинки, и вышли на основную улицу. Город кишит дорогами и перекрестками, все они широкие и безопасные. Правда, нигде не было видно никаких знаков. У приезжего просто нет шансов понять, где он находится.
— Должна же быть какая-то более короткая дорога до Дома Совета, — пробурчала я. — Я знаю, что где-то тут должен ходить транспорт. Об этом было написано в документах Корина в охранной будке.
— Раньше мы водили машины, но из-за этого воздух был полон выхлопных газов и Совет перекрыл дороги. Плюс, содержать машину на должном уровне — дорогое удовольствие, это раздражает. И некоторые люди, — он прокашлялся, — набирали из-за них лишний вес.
Я не могла представить Сэма никак иначе, кроме высокого, стройного и молодого.
— Сомневаюсь, что машины — единственная причина.
— Нет, но они этому способствовали. В конце концов, Совет постановил спрятать их все в хранилище. Но старички или люди с болезнями могут их использовать. Ну и людям с маленькими детьми, которые не могут преодолевать большие расстояния, это тоже разрешено.
Что означает, что Ли взяла одну машину, когда с позором сбегала из города.
— А я думала, что никогда на них не ездила.
— Может, никогда больше и не придется. Главное, всегда оставайся сильной и здоровой. — Мы спускались по улицам, а Сэм рассказывал, кто где живет и как далеко от этого места до Дома Совета. — Конечно, — начал он, показывая вверх — если ты когда-нибудь потеряешься, то сможешь пробраться к храму, срезав через сады. Чего я тебе не советую делать, ну только в крайнем случае. Хоть и мало кто построил себе ограждение, люди ценят конфиденциальность.
Я остановилась посреди улицы и откинула голову назад, мои кулаки оставались сжатыми в рукавах свитера. Храм скрывался за пушистыми утренними облачками.
— Что же там такое спрятано, что занимает столько места?
— Ничего. Он пуст.
Я опустила голову и внимательно посмотрела в его глаза.
— Ты там был? Я думала, что туда нет входа.
— Так и есть. — На его переносице вновь появилась морщинка, а ней присоединились еще две, вокруг рта. — Я просто знаю, что он пустой. Тем не менее, внутри еще никто не побывал.
— Это странно. — Как и то, что у белых стен было сердцебиение, а от взгляда на храм мой желудок сводило. — Тебе не кажется, что это неправильно?
— Никогда об этом не задумывался раньше. — Он посмотрел вверх и нахмурился. — Никогда за пять тысяч лет.
Я ненавидела, когда он так делал: напоминал мне, насколько он стар.
Мы свернули на ту же тропинку, по которой шли вчера, и Сэм начал показывать мне на разные фабрики и заводы с промышленного квартала.
— Город построен в форме круга, в его центре находятся Дом Совета и храм. У нас есть четыре главных дороги, разделяющие город на четыре части. Юго-запад и северо-восток занят жилыми домами, промышленный квартал на юго-востоке, а на северо-западе занимаются сельским хозяйством. Ты можешь увидеть рыбные пруды с рынка, и сады позади него, но я сомневаюсь, что тебе бы понравилось изучать пшеничные поля.
— Все может быть. — Определенно, такого не может быть, но мне хотелось казаться непредсказуемой. — Если бы я искала какие-то подсказки на тему «Кто сотворил Сердце», я бы начала оттуда.
— Историки тоже начали оттуда, даже нашли парочку скелетов и артефакты, но никто так и не смог узнать, откуда они взялись. — На его лице вновь появилась эта полуулыбка, которая всегда появлялась, когда я говорила что-то, чего он не ожидал от меня. — Почему ты так много думаешь о прошлом? — я пожала плечами.
— Потому что, меня там не было.
Он покачал головой и усмехнулся, а затем поспешил объяснить:
— Я не с тебя смеюсь. Просто... Просто я думаю, что ты восхитительная!
Сарказм исчез из его голоса прежде, чем я смогла уловить его нотки.
— Чуть ранее ты думал, что я импульсивная.
Ох, вот это я зря сказала... Ему следует добавить к списку моих качеств безрассудная и глупая. Он остановился.
— Ана.
Я хотела проигнорировать его, но суровый тон не сулил ничего хорошего для нашей будущей дружбы.
— Сэм. — Я понизила голос, чтобы никого не побеспокоить. Рядом стояло много людей, и они смотрели на нас. — Я не должна была этого говорить.
Он опять слишком много думает. На его лице появилось отрешенное выражение, глядя на которое я задержала дыхание. Затем, он обратился ко мне:
