Маскарад сердец (ЛП) - Пул Кейти Роуз

— Ну а менестрели…

Марлоу тут же зажала ему рот ладонью.

— Ты что творишь?

— Ты же сама сказала петь, — пробормотал он сквозь её руку.

— Я думала, ты сказал, что проклятие снято.

— Так и есть.

Она посмотрела на него тем внимательным, оценивающим взглядом, который всегда был для него, как острие ножа. Адриус жаждал этого взгляда. Жаждал, чтобы она смотрела только на него.

Медленно она убрала ладонь от его губ.

— Отойди.

Он сделал шаг назад. И в этом, в осознанном нарушении приказа, тоже было странное наслаждение. Но куда большее удовольствие он получал, наблюдая, как на её лице расцветает та самая, хрупкая и такая настоящая сосредоточенность.

Марлоу спрыгнула с крышки рояля. Теперь между ними оставалось всего ничего — он чувствовал, как край её юбки едва заметно касается его руки.

Он ждал.

Она приподняла лицо, глядя прямо ему в глаза:

— Поцелуй меня.

Он коснулся губами её скулы. Едва уловимый поцелуй.

Он услышал, как она негромко вдохнула, и снова поцеловал её — на этот раз в линию волос, где несколько светлых прядей выбились из причёски.

Он отстранился и заглянул в её лицо, наблюдая, как сосредоточенность сменяется осознанием.

Он сделает всё, о чём она попросит. Но в этом-то и заключался секрет: она должна попросить. Должна сказать вслух, чего хочет. Потому что он желал её уже слишком давно. И должен был быть уверен, что она тоже хочет его.

— Адриус, — прошептала она.

Он наклонился ближе, прижимая губы к её горлу, чувствуя горячий, живой пульс под своей кожей. Закрыл глаза, когда перед мысленным взором вспыхнуло воспоминание: тёплая алая кровь, холодная рукоять ножа в его ладони, острое лезвие, прижатое к этому самому месту на её шее.

И её голос, звенящий в ушах:

Ты никогда не сможешь причинить мне боль, Адриус. Скажи это ещё раз.

И её губы, тёплые, нежные, разбившие его изнутри, сузившие весь мир до одной-единственной точки — там, где они соприкоснулись.

Он чувствовал, как тогда, в ту ночь, проклятие оборвалось. Хотя понял это только позже.

— Адриус, — сказала она снова. Её рука скользнула к его затылку, пальцы запутались в волосах. — Поцелуй меня по-настоящему.

Он отпустил всё. Прижался к её губам, вбирая её в себя, целуя так, как хотел все эти бесконечные дни с того самого момента, как она исчезла из Эвергардена.

Её тело, горячее и живое, заполнило пустоту в его груди ослепительным, отчаянным желанием. Он был выжжен изнутри, опустошён, но рядом с ней — нет. Рядом с ней кровь вновь разгоралась, наполняла его жизнью, и он хотел только одного.

Больше.

Он знал, чем это закончится.

Он больше не был под проклятием, но всё равно чувствовал себя заколдованным ею, и не имел силы бороться.

Марлоу была здесь, в этом залитом лунным светом зале. Здесь, в его руках. И она хотела его.

Он целовал её, зная, что это погубит его. Зная, что всё закончится пожаром.

Но если суждено сгореть, пусть хотя бы останется память о её губах, прежде чем всё обратится в пепел.

Глава 14

Причал, где Марлоу договорилась встретиться с Фишером, находился в Промышленном районе Каразы, достаточно близко к территории Медноголовых, чтобы на всякий случай наложить на волосы заклинание, сделав их снова тёмными. Она надела привычную одежду: высокие брюки, обрезанные чуть выше колена, и безрукавную куртку с капюшоном, защищавшую от внезапного дождя, хотя вечернее небо оставалось ясным.

Вейлу она сказала, что ведёт Свифта в Старлинг-Мэнор пить чай с Джеммой. Вряд ли он мог поспорить с тем, что Старлинг-Мэнор — безопасное место.

Взять Свифта с собой на встречу с Фишером было частью плана. Свифт знал семью Фишера по Болотам, иногда помогал его отцу с работой после того, как Доминик поступил в Академию Вейла. Марлоу надеялась, что знакомое лицо сделает Фишера чуть более разговорчивым.

Когда водное такси доставило их на причал, Фишер уже ждал там. Он поднял руку в приветствии, когда Марлоу и Свифт сошли на берег.

— Помнишь Свифта? — спросила Марлоу.

Фишер кивнул, в его глазах мелькнула тень усталости.

— Я слышал, что с тобой произошло. С Медноголовыми. Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.

Свифт коротко кивнул:

— Это уже в прошлом. Благодаря Марлоу.

— Об этом я тоже слышал, — тихо сказал Фишер. Он выглядел ещё более измождённым, чем раньше, словно за всю жизнь так и не выспался. С учётом того, что теперь Марлоу о нём знала, это вполне могло быть правдой.

— Собственно, поэтому мы и пришли, — начала Марлоу. — Я знаю, что Вейл сделал с проклятием Подчинения, которое ты помог ему создать. Он заставил ни в чём не повинного восемнадцатилетнего парня убить по его приказу.

Глаза Фишера расширились. Марлоу видела, как в его взгляде отражается осознание. Вероятно, он и сам читал в газетах о нападении на Аурелиуса, но теперь, кажется, начал складывать картину воедино.

— Он ничем не лучше Медноголовых, — продолжила Марлоу. — А может, и хуже, потому что никто не знает, на что он действительно способен.

— Если ты пришла за новой информацией о Вейле, боюсь, я уже всё тебе рассказал, — глухо сказал Фишер.

Марлоу покачала головой:

— Я пришла за другим. Мне нужна твоя помощь.

— С чем? — настороженно спросил он.

— Остановить Вейла.

Он недоверчиво сузил глаза:

— Что?

— В прошлый раз ты сказал, что он работает над новым заклинанием, — напомнила Марлоу. — Что он продолжает дело Иларио — пытается подчинить себе саму реальность. Мы не можем этого допустить.

Проклятие Подчинения дало Вейлу возможность заставить Адриуса напасть на собственного отца. Она не хотела даже думать, что он сделает, если получит власть над всей реальностью.

— И что, по-твоему, мы можем с этим сделать? — холодно спросил Фишер. — Он один из самых могущественных людей города. У него собственная библиотека и сотни заклинателей в распоряжении.

— Мы можем уничтожить Гримуар Иларио, — сказала Марлоу. — Как его должны были уничтожить ещё столетия назад. Гримуар — это не просто книга с инструкциями. Это ядро магии, которая даёт силу заклинаниям. Уничтожишь книгу — уничтожишь и сами заклинания. Как сжечь карту заклинания, только в куда большем масштабе.

Фишер покачал головой:

— Теоретически — да. Но ты хоть представляешь, насколько сложно уничтожить такой артефакт, как Гримуар Иларио? Это не просто книга. Она защищена чарами. Чтобы уничтожить её окончательно, потребуется невероятно сильное заклинание.

— Хорошо, — Марлоу переглянулась со Свифтом. — Ты же заклинатель. Давай создадим такое заклинание.

Фишер поднял взгляд к серому небу:

— Это не так просто.

— Я не говорила, что будет просто, — ответила Марлоу. — А альтернатива? Просто позволить Вейлу делать, что он хочет, пока он не перекроит реальность под себя?

— Разве сейчас не то же самое делают Пять Семей? — глухо заметил Фишер.

— Разница в том, что мы можем это остановить, — твёрдо сказала Марлоу. Она посмотрела ему прямо в глаза. — Ты хочешь этого. Я знаю. Потому что тебя всю жизнь держали в когтях этого города, заставляя использовать свои таланты не ради себя. Но сейчас у тебя есть шанс. Шанс сделать что-то правильное.

— Тебе, наверное, нравится бегать по Болотам и снимать проклятия, — резко сказал Фишер. — А я не могу позволить себе роскошь быть героем. У меня есть семья. Люди, которые от меня зависят. Я не могу… не хочу подвергать их опасности. Жнецы —

— Не беспокойся о Жнецах, — спокойно сказала Марлоу. — Я разберусь с ними.

Фишер бросил на неё скептический взгляд:

— «Разберусь с ними»? Тебе вообще сколько лет, семнадцать?

— Через несколько месяцев восемнадцать, — радостно уточнила она.

Фишер усмехнулся и покачал головой.

— А тебе сколько? Двадцать пять? — парировала Марлоу. — И ты один из самых талантливых заклинателей, которые когда-либо работали в библиотеке Вейла. Возраст тут ни при чём. Если я сказала, что освобожу тебя от сделки с Жнецами — значит, освобожу. Я не даю обещаний, которые не могу сдержать.