Волчья ягода (СИ) - Юрай Наталья

— Знаешь, поначалу вроде всё нормально было, а потом я белку увидел. Такую смешную, облезлую, не как на картинке. Смотрю и думаю: вот бы её съесть.

— Да ладно!

— Клянусь! Сначала испугался, а потом ломать начало, как при гриппе, когда температура высокая. Ну и вот.

— Что вот?

— Я тебя всегда найду, Женька, — сменил неожиданно тему Слава, — везде след твой учую. И тех, кто рядом с тобой наперечет знаю. Всех. Даже тех, что мимо проходил.

— И что? Мало ли, я тебе не жена, а подруга по несчастью, можно сказать. К чему сцены устраивать? А драки? Зачем вы с Волче дрались тогда?

— Когда ты меня горшком по голове приложила?

— Да.

— Территория маленькая, Женечка, двум стаям здесь не бывать.

— Волче тоже…

— Оборотень? А ты У Марьи спроси. Заодно и про Кощея выведай.

— Какого Кощея? — округлила я глаза в притворном удивлении.

— Бессмертного, Женечка! Возможно ты не знала, но у волков, — Мстислав вел ладони к моему животу, задирая и комкая юбки, — чутьё отличное на человеческие чувства. — он привстал. — Страх, радость, вожделение, отвращение. Даже ложь чуют. — рывок — и мои колени разведены в стороны. — Вот сейчас, например, что ты ощущаешь?

Не обращая внимания на заходящую всё дальше ласку, я фыркнула:

— Ничего. Меня таким фокусами не купишь, милый. — с силой сдвинула ноги, зажав между бедрами мужские руки. — Особенно, когда я не хочу.

Замычавший разочарованно Мстислав протянул:

— Слушай, ну чего ты ломаешься? Я ведь не насильник.

— Раз не насильник, тогда уважай и мои желания тоже, лады? — я встала и отошла подальше.

— Лады! — протянул кавалер. — Пойду-ка сниму напряжение. А ты поешь. Голодная, наверное.

Я успела обернуться до того, как мужские руки сомкнулись на моей талии.

— Осторожнее, кофе горячий! Обожгу!

— А мне пофиг! — Славик теснил к столу. — Ты мне и так всё внутри сожгла, ведьма проклятая! Чего ты в нём нашла, а? Он же нищий, у него даже дома нет, живёт в этой, — гость с силой пнул табуретку, тут же с грохотом упавшую на пол, — собачьей конуре.

— Я не буду с тобой разговаривать в таком тоне, Слава. Отойди и успокойся.

— Не могу я рядом с тобой спокойным быть, — гость перехватил мою руку с кофейником и с силой опустил на стол, заставив разжать ладонь. — А как подумаю, что он тебя …

— Ты делаешь мне больно, — как можно спокойнее произнесла я, прикидывая, смогу ли ударить коленом этому зарвавшемуся нахалу в пах, или лучше заехать ему в кадык кулаком, — в последний раз прошу: успокойся и сядь!

Головная боль усиливалась. Помимо опасной игры с Мстиславом меня очень заботила Марья Моревна. Она ведь обманула, говорила, что не доеду. А я доехала. Почему? Или нет у княжеской дочки дара видеть будущее во всей полноте?

Мимо моей горницы по коридору пробежала женщина, громко причитавшая: “Забьёт, забьёт девку!”, можно было не сомневаться, каким образом Мстислав снимал напряжение, и стало так погано на душе, что я решительно накинула шубу и пошла искать зарвавшегося хозяина. Нашла быстро: у большого амбара кучковались несколько служанок, закусывающих в молчаливом отчаянии кулаки и кончики головных платков. Завидев меня, они разошлись в стороны, тем не менее, остановившись так, чтобы наблюдать за происходящим.

Женские вскрики, переходящие в короткие всхлипы, остановить можно было только одним способом, и я потянула большую створку двери на себя.

Мне приходилось бывать в таких ситуациях несколько раз, и всегда удавалось отбиться, но сейчас, и я это чувствовала, всё было по-другому. Страшнее. Мишка гоняет шары в клубе, и прийти на помощь не успеет. Но к моему удивлению, Славик отошёл от меня, поднял упавшую табуретку и сел, сложив руки на коленях.

— Ты права, нужно успокоиться. Прости, я голову теряю от одного твоего запаха.

— Это я у тебя должна просить прощения, наверное. Ты мне нравился, правда. Ты очень привлекательный мужчина. Сильный, уверенный, харизматичный. К таким девушки тянутся, и ты свою половинку обязательно найдешь, Слав. Но Егор — это совсем другое. Я не могу объяснить даже, мне с ним очень хорошо и …, — договорить я не успела.

Одним прыжком Мстислав подскочил и, завернув мне руки за спину и навалившись всем телом, прижимая к столу, принялся целовать шею и лицо:

— Хорошо? Хорошо? С ним? Я сделаю тебе хорошо! Ты еще добавки просить будешь, сука!

Я брыкалась и пыталась отворачиваться, но хватка у насильника была железной. Вся эта гора мускулов и ярости давила, пытаясь унизить и сломать,

— Нет! — кричала я, — Не смей, сволочь!

Но мое сопротивление только раззадоривало негодяя.

— Слава, девочку оставь в покое! — смотреть на происходящее не было ни сил, ни желания. — Выходи.

Распаленный мужчина возможно, ответил бы мне или даже ударил, но тут по двору с криком: “Княжич! Княжич едет!” пробежал, поскальзываясь на утоптанном снегу, мальчишка в большой не по размеру шапке.

Плачущая девушка была грубо откинута в сторону, и Мстислав направился к выходу — встречать дорогого гостя, не удостоив меня даже мимолетным взглядом.

Я обернулась: верхом на красивом коне серого цвета навстречу Славику ехал герой моих снов.

Пшеничные усы шевельнулись — Иван улыбался, но не редкое мужское обаяние сего сказочного персонажа лишило меня речи. Позади Марьиного супруга на вороной лошади ехал Золик. Ну, то есть человеческое воплощение моего ручного ворона. Одетый во всё темное молодой человек лихо подмигнул мне, слегка растянул губы в улыбке и тут же отвернулся.

Второй сопровождающий впечатлил мало, разве что большие светлые глаза слегка навыкате могли бы пробить брешь в девичьем сердце. Третий приближённый княжича Ивана выглядел куда внушительнее остальных. Только портили мощную фигуру сильно покатые плечи, а вполне приятное лицо с крупным носом — нахмуренные густые брови. Остальная свита дорогого гостя держалась на расстоянии от авангарда.

Кони шагали прямо на Мстислава, заставляя его пятиться к злополучному амбару. Наконец Иван прекратил сомнительную молодецкую забаву и, легко спрыгнув с лошади, расстегнул ворот богатого одеяния.

— Так-то ты, купчишка чужеземный, княжеского сына встречаешь? Где ковш с медовухой?

Позади меня внезапно началось активное движение. Без всяких указаний челядь неслась в терем накрывать столы.

Очень низко, порочертив пальцами по снегу, нагнулся Мстислав, приветствуя гостя. Но я была уверена, что в серых глазах плещется ненависть. Не привык Годинович поясные поклоны отбивать. Спохватившись и во избежание неприятностей, склонила голову и я.

— По своей ли воле примолкла, девица? — Иван шагал ко мне с приклеившейся к лицу улыбкой, — Не было ли ущербу тебе? По добру ли встретили, по здорову ли приветили?

— Эм…, нормально всё, — я растерялась, не зная, как обращаться к высокопоставленной особе, но решила не мудрить, — Иван-княжич!

— Давненько не бывал я в этом краю. Всё ли нынче спокойно?

— Тихо, как и водится. — без подобострастия, но и без вызова в голосе доложил Мстислав. — Разбойнички вот пошаливать стали, ну да на разбойничью дубину у нас две своих найдутся, княжич!

Совершенно забыв о моем существовании, Иван без приглашения последовал к терему, а его товарищи следом. Проходящий мимо Золик чуть качнулся в мою сторону:

— Не боись, чернявая, в обиду не дадим!

Мстислав дёрнул за рукав, притормаживая:

— За стол с мужчинами не садись, не положено. Если позовут — молчи и глаз не поднимай. Дурной у княжича характер, психика нестабильная.

— У тебя зато железобетонная! — освободилась я от хватки Славика. — Разберусь и без твоего участия.

— Я тоже! — парировал Годинович, намекая на сцену в амбаре.

Не знаю, каким чудом, но в главной комнате терема был накрыт впечатляющий стол. Можно было бы усомниться в свежести некоторых блюд, потому что за такое короткое время нельзя зажарить десяток куриц, но запах от яств шел аппетитный, глаза у слуг сияли кристальной честностью, да и морозная погода способствовала долгому хранению еды.