Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна
— Неплохо.
Мэтт оборачивается. Собирается что-то ответить, но потом, видимо, замечает на мне синюю форму чирлидиров и довольно распахивает глаза.
— Не может быть! Наверно, стрела отскочила и прилетела мне прямо в голову!
— Ого, да ты и шутить умеешь. — Парирую я, отнимая у парня лук. Оружие тяжелое, я никогда прежде не держала его в руках, с интересом осматриваю деревянную дугу и вновь гляжу на Мэтта. На его лице играет воодушевленная ухмылка. — Чего ты ржешь?
— Я и не думал ржать. — Он вскидывает ладони в сдающемся жесте. — Честно.
— Ага, я все вижу. Тебе не нравится эта чудесная форма?
— Едва ли на тебе что-то есть.
Он усмехается, а я закатываю глаза.
— Между прочим, тому парню понравилось.
Мэтт следит за мной взглядом и кривит губы.
— Логану? Я и не сомневался.
— Это была твоя идея, помнишь? Начать новую жизнь, заняться собой. — Я взмахиваю руками и протяжно выдыхаю. — Вперед «Вороны», и все в этом духе.
— «Соколы».
— Да хоть воробьи.
— Ари, ты нормально выглядишь и правильно сделала, что решилась. — Мэтт забирает у меня лук и опирается об него руками. Мы стоим близко друг к другу. Не знаю, замечает ли он, но мне гораздо спокойнее, когда его тень закрывает меня от посторонних глаз.
— Люди смотрят. — Неуверенно отрезаю я. Не знаю, с какой стати вообще говорю все это Мэтту, но мне кажется, я могу ему доверять. — Они пялятся так, словно…
— Ари…
— Серьезно. Они постоянно смотрят. Здесь. На уроках. На улице.
— Пусть смотрят.
— Но я не могу. — Поднимаю подбородок и гляжу в синие глаза парня. Он озадаченно хмурит лоб и придвигается ко мне еще ближе. — Мне сложно, понимаешь? Я вроде бы как стараюсь не обращать внимания, но это жутко раздражает, у меня уже даже сил нет.
— Ари. — Мэтт неожиданно кладет ладонь мне на плечо. — Успокойся. Знаешь, о чем я подумал, когда впервые тебя увидел?
Покачиваю головой, а парень усмехается.
— Неужели эта чудачка действительно слушает «Рамоунз»?
— Я подумал, что ты очень смелая.
— Смелая. — Эхом повторяю я и растерянно хлопаю ресницами. — Но почему?
— Ты спокойно подошла ко мне, поздоровалась.
— Так делают все люди, Мэтт.
— Не все. Я бы заткнулся. А ты — нет.
— О, да ладно. — Я легонько толкаю парня в бок и смущенно поджимаю губы. — Ты бы не заткнулся, я точно знаю.
— Да у меня вечно живот сводит, когда я с незнакомцами разговариваю.
Прыскаю со смеху и удивляюсь:
— Что?
— А еще я никогда первый говорить не начинаю, чисто из принципа! Жмусь и боюсь, что скажу лишнее, выставлю себя полным кретином.
— О, да ты врешь.
— Ну…, — Мэтт задумчиво покачивает головой, — ладно. Допустим, живот у меня и не сводит, — он улыбается широко и искренне, и я рада, что теперь и мне досталась эта его не фальшивая улыбка. — Но ты все равно смелая, Ари.
Выпрямляюсь и довольно прищуриваю глаза. Находиться рядом с Мэттом так легко и привычно, будто мы знакомы с ним уже несколько лет, и мне приятно слышать его смех и видеть ямочки на его щеках. Мне приятно просто быть здесь. Неожиданно я рада, что не струсила и подсела к нему на биологии. Возможно, мы станем хорошими друзьями.
— Ну, как скажешь. Если ты и, правда, так думаешь, я тебе поверю. Так уж и быть.
— Так уж и быть. — Улыбаясь, повторяет он.
Я покачиваюсь на носках и протяжно выдыхаю.
— Ну, пойду выкрикивать идиотские лозунги. Может, сочиню речевку про форму?
— Ари, ты хорошо выглядишь.
— О, — я игриво вскидываю брови и улыбаюсь, — это мне еще помпоны не выдали.
Мэтт в голос усмехается, а я помахиваю ему рукой и замечаю, как он взъерошивает угольные волосы. Наверно, приятно пройтись пальцами по его волосам. Интересно, Джил так делает, когда сидит с ним рядом, когда целует его?
Я покрываюсь красными пятнами и резко отворачиваюсь. О, Господи. Что за мысли? Я спятила. Встряхиваю головой и зажмуриваюсь: прекрати, Ари. Возьми себя в руки. Но у меня вдруг вспыхивает странное чувство в груди, будто взять себя в руки будет совсем не просто. Мэтт — невероятный зануда, но иногда он глядит так, что дыхание перехватывает, и с этим, черт возьми, сложно поспорить.
Я приподнимаю подбородок и неожиданно замечаю на трибунах женщину. Она мнет в пальцах край джинс, смотрит куда-то вдаль и выглядит расстроенной. Может, она здесь работает? Странно. На трибунах нет никого, кроме нее.
Я хочу подойти ближе, потому что лицо ее мне кажется знакомым, однако внезапно передо мной вырастает тренер Хокингс с толстой, широкой шеей и соколиными глазами.
— Блэк! Ты пришла прохлаждаться? Воздухом свежим подышать?
— Нет, я не…, — смотрю на трибуны, но внезапно понимаю, что женщины там больше нет. Наверно, в очередной раз схожу с ума. Перевожу взгляд на тренера. — Простите.
— Пэмроу! Сюда, живо.
Неожиданно к нам подходит худая, красивая брюнетка с раскосами глазами. На меня она даже не смотрит, впяливает деловой взгляд в Хокингс.
— Да, тренер?
— Покажи Блэк, где она должна стоять.
— Хорошо, тренер.
— Ты отвечаешь за нее, ясно? Программу вместе разучите. Услышали обе?
Я киваю, а брюнетка в очередной раз отрезает:
— Хорошо, тренер.
Ну, ее и надрессировали… Как цербера. Я почему-то сразу чувствую, что мы с ней не подружимся. Хокингс отходит в сторону, а мисс-само-очарование переводит дыхание.
— У вас здесь все серьезно, да? — Я искренне — почти — улыбаюсь и слежу за тем, как брюнетка переводит на меня пустой взгляд. Я так смотрю на людей, когда хочу их убить.
— Ты говорила с Логаном Чендлером. — Вдруг отрезает девушка, я хлопаю ресницами и гляжу на нее так, будто сейчас разревусь от досады. Пожалуйста, лучше просто молчи, я искренне хочу, чтобы эта брюнетка проглотила язык. Но она его не проглатывает. Кто бы сомневался. Она приближается ко мне и шепчет, — лучше не говори с ним больше.
— Я буду говорить с тем, с кем посчитаю нужным.
— Тогда мы все очень расстроимся, когда ты случайно наложишь на себя руки.
Она одаряет меня милой улыбкой и уходит, а я смотрю ей в след и думаю о том, как правильно, порой, выдирать идиоткам волосы, возможно, тогда они заинтересуются своим внешним видом, а не моей жизнью.
Протяжно выдыхаю и расправляю плечи. Я и не думала, что мне здесь понравится. В сотый раз стискиваю в кулаки пальцы — боже, у меня уже сводит от этого руки — и плетусь за фигуристой брюнеткой к остальным девушкам. Пэмроу останавливается, порывисто поставив на пояс подтянутые, загорелые руки, и переводит на меня хитрый взгляд. Стойка у нее, как у солдата. Плечи расправлены, спина прямая.
