Кейт Тирнан - Призвание (народный перевод)
— Я так не говорила!
— Нет, именно так ты и сказала. Ты упиваешься своей силой. Теперь, я думаю, может твоя сила не такая уж великая вещь.
— Робби, это не так! Я…
— Забудь, — сказал. — Я собираюсь сыграть в другую игру, в шахматы. Если я буду побежден, по крайней мере, я это пойму.
Он пошел дальше по Девятой Авеню, оставив меня с часами Мейв и ужасным чувством внутри меня.
Глава 8. Шпион
27 августа 1981
Я вернулся в Шотландию почти неделю назад. В этот унылый, бесцветный ландшафт. Был ли я когда-нибудь счастлив здесь? Грания встретила меня у дверей с кричащими детьми, цепляющимися за ее юбки и что-то канючащими. Дожди лились десять дней подряд, и вода просачивалась через соломенное покрытие крыши, отчего весь дом разил плесенью. О, а у маленькой Ионы прорезался зуб, и разве не мог я сгладить ее боль? Что поразительно, она не просила, чтобы я остановил дожди. Дело в том, что Грания и сама не без собственной силы. Прежде чем появились дети, она была многообещающей ведьмой. Но теперь она — мученица, и все это ради меня. Я не пробыл дома и получаса, прежде чем уехал в паб, и с тех пор провел большую часть времени там. Я не могу смело предстать перед своим собственным домом. Не могу принять жизнь без Мейв.
Прошлая ночь была самой паршивой из всех. Дети достали. Кайла лихорадило. Иону рвало. Из-за того, что Гриер все еще в Беллинайджеле, ко мне обратились с просьбой провести круг. Я вернулся, чтобы отыскать Гранию, вопящую как гарпия. Как я мог оставить ее с двумя больными детьми? Разве я не забочусь о своих собственных детях? Я не смог солгать.
— Нет, — ответил я ей. — Так же как и не забочусь о тебе, ты, жирная корова.
Тогда она ударила меня, а я чуть не треснул ее по спине. Вместо этого я сказал ей, что она сварливая баба, способная выполнять только работу по дому. Ее вопль натолкнул меня на то, что надо бы сбавить обороты. Наконец я взял ее на кровати только для того, чтобы заставить заткнуться. Это было отвратительно. Все, чего я хотел — это Мейв в своих объятиях.
Сегодня Грания разыграла перед всеми жертву в том, что случилось, и я начал желать прекратить ее жалостливое нытье раз и навсегда. Но это стоило бы мне ковена. Она по-прежнему дочь Гриер, с неизменным унаследованным положением здесь, независимо оттого, что она этого нисколько не заслуживала.
Во мне бушевала ярость из-за того, что все видимое мной обволакивалось пламенно-красной аурой. Я взбешен на Мейв из-за ее ханжеского отказа мне. Разъярен на себя из-за того, что женился на Грание, в то время как должен был знать, что Мейв осталась там, ожидая меня. И разъярен на Гранию из-за того, что она имела несчастье стать той, кем является.
Она вошла только чтобы сказать мне, что уже чувствует, как ребенок шевелится внутри нее, насмехаясь над прошлой ночью любви.
— Это будет мальчик, — сказала она, сентиментальная надежда отразилась на ее лице. — Как мы его назовем?
— Мы назовем его Киллиан, — ответил я. Что значит борьба.
Нимхид
Я была рада, что в доме больше никого не оказалось, когда я вернулась. Я все еще пыталась прийти в себя после обвинений Робби. После шока прибыл гнев. Как он мог подумать, что я причинила той старухе боль? Как он мог обвинить меня в таких ужасных вещах? Я думала, что Робби был достаточно разумен, чтобы не быть взволнованным вещами, которых он не понимал. Вместо этого он впал в истерику. Он даже не слушал, когда я пыталась ему все объяснить.
Все же я не смогла сдержать приступа боли и — больше чем боли — вины. В том, что сказал Робби, была доля правды. Плюс я нарушила свое обещание Хантеру вести себя сдержанно.
Я достала часы, которые Кьяран дал Мейв. Золотой циферблат мягко мерцал на свету, проникающем через окна гостиной. Я вытянула окрашенную рубином головку часов и повернула ее вправо, за часовой стрелкой, чувствуя сопротивления пружины внутри. Работали ли они после всех этих лет? Да, слышалось тихое, равномерное тиканье.
Но стоили ли они моей новой проблемы? Я удивилась, думая о ссоре с Робби. Да. Я больше не могла оставлять часы в той ужасной квартире, как и не могла оставить Книгу Теней Мейв в доме Селены.
Сидя по- турецки на диване отца Бри, я попыталась найти выход из мрака. Я не собираюсь терять Робби, сказала я себе. Особенно теперь, когда я в каком-то смысле потеряла Бри. Мы оба должны были успокоиться, и, вероятно, должны были попросить друг у друга прощение. И Робби должен был понять, что я все еще была той же самой Морган, которую он знал и которой доверял.
«Но это не так», — сказал голос во мне. — «Ты — чистокровная ведьма, и никто, кроме другой кровной ведьмы не сможет тебя понять».
Я снова размышляла, почему так сильно хотела эти часы. Просто потому что их любила Мейв? Или я была очарована тем, что их подарил ей Кьяран, муирн-беата-дан, человек, который, в конечном счете, стал ее убийцей? Я почувствовала, что моя челюсть напряглась от злости, поскольку я думала о нем, а мне надо было расслабиться.
Затем мои сенсоры затрепетали. Хантер приближался. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить свое сердце, находившееся в очень противоречивом состоянии. Я не была готова обсуждать это с Хантером, потому что была уверена, что он примкнет к Робби, и потому что знала, что он не станет одобрять никакую мою связь с Кьяраном.
Я убрала часы в карман и направилась к двери.
— Хей, — сказала я, когда он вошел. — Как прошел остаток дня?
Хантер притянул меня к себе.
— Довольно паршиво. А у тебя как?
— Неважно. Ты еще не нашел то здание?
— Нет, еще нет. Я собираюсь продолжить поиски. Я только хотел зайти, и сказать тебе — на вечернем круге меня не будет. — Хантер выгнул одну светлую бровь. — Здесь есть кто-нибудь еще?
— Нет. Только ты и я.
— Благодарю Богиню за это, — сказал он. Он крепко схватил меня, и я почувствовала ту знакомую близость, как только наши силы слились в прекрасной синхронности.
— Ммм, — сказала я. — Хорошо. Думаю, мы уже достаточно живем группой.
Хантер рассмеялся.
— Ты не ожидала, что мы будем действовать друг другу на нервы, живя в такой тесноте? Попыталась бы ты расти в ковене, где каждый способен прочитать твои чувства с того самого дня, как ты родилась. Поэтому-то Нью-Йорк изобилует ведьмами, стремящимися быть подальше от дома.
Он снял свой пиджак, и мы зашли на кухню. Я влила в себя диетическую колу из холодильника.
