Александр Бромов - Игры богов
Первая птица полетела в воду, и Бродяга радостно бросился за ней, а демон уже выискивал новую цель. Но лесник требовательно протянул руку, прося показать оружие, вынырнувшее словно из пустоты. По стандартам не подходит? Лас, помешкав, все-таки недовольно дал ему лук. Григорий взвесил его, попробовал натянуть тугую тетиву и хмыкнул.
— И как далеко стреляет? — поинтересовался он, с любопытством рассматривая необычную новинку.
— Достаточно, — хмуро произнес демон.
Да, Санти не замедлил бы сказать, что ответ был исчерпывающий.
Мужчина снова хмыкнул, вернув оружие. В тот день принц настрелял больше их вместе взятых. Бродяга устал, выискивая дичь, и теперь тащился позади, высунув язык. Лас думал, что люди обидятся, но они оживленно обсуждали охоту, выспрашивая, где можно купить лук. Йёвалли честно сознался, что понятия не имеет. Сергей вспомнил, что видел нечто похожее в магазине, но лучше всего заказать на И'не Кей-Лайн.
К вечеру они дошли до лодки и разбили палатку. Вот уж чего не ожидали земляне так это того, что изнеженная рок-звезда привычна к ночевкам под открытым небом. Да, мы такие, думал Лас, разжигая костер, непредсказуемые. Раздражение постепенно улеглось, уступив место задумчивости. Вот он один здесь, бегает по глупой траве за глупыми утками, учит попутчиков пользоваться луком, а Санти? Что делает он? Обнимает девушек? Смотрит на звезды? Пьет? Да пусть что хочет, то и делает, только потом возвращается! Хоть какой, лишь бы вернулся! Лас все бы ему объяснил, и ашурт бы понял, что не на что было злиться, потому что ничего не было. Не любит он никого, кроме него, и не любил. Никого и никогда.
Демон сидел возле костра и бездумно смотрел на огонь. Сколько их уже было в его жизни этих костров под разными звездами чужих миров? Не сосчитать. И всегда рядом находился Санти, а теперь его нет. Лас потянулся к нему и снова натолкнулся на каменную стену, выстроенную другом. Йёвалли вздохнул: окопался, как в крепости, и ни с кем не хочет разговаривать. Надо будет найти его и попробовать поговорить. Объяснить. Должен понять. Должен.
Охотники вернулись к обеду. Лас чувствовал себя разбитым и разочарованным. Дурацкая охота. Никакого удовольствия. Ха, зато аппетит нагуляли зверский. Кто-то будет этому очень рад. Но молодежи не дали толком перекусить, и отправили в баню. И вот тут принц встал намертво. Не пойдет он в эту душегубку и все!
— Ты демон или нет? — шепотом спрашивал его Сергей, — Это же не ад, а….
— Вот именно, — возмутился Лас, — в аду хоть отдохнуть можно, а здесь — умереть. Чем там дышать?
Но друг не стал слушать его возражений и потащил мыться. Уверения демона, что в даже реке лучше и вообще, были вырублены безжалостной рукой человека.
— Трусишь? — неподдельно изумился он, и Ласайента сдался. Другие же как-то перенесли эту пытку.
Проблемы начались в предбаннике.
— Совсем раздеваться? — уставился на Сергея принц, — Ты что?
— А что? — не понял тот, — Ты в трусах мыться будешь?
— С ума сошел! — йёвалли постучал себя по лбу, — Я же девушка!
Железный довод. Сантилли бы лег и не встал, человек же скептически окинул мускулистую мужскую фигуру, задержав выразительный взгляд ниже пояса, и впервые имел счастье лицезреть краснеющего, как свекла, демона.
— Ну, я не знаю, — он потрясенно разглядел пламенно полыхающие лицо и шею, — Как из парилки. Вот не поверишь, но у меня тоже самое. Показать?
Лас запустил в него свитером и начал решительно раздеваться. Да провались оно все в нижние миры в гости ко всем чертям сразу! Но решительность как ветром сдуло, как только он сунул нос в баню вслед за Сергеем.
— Куда? — тот втащил упирающегося демона внутрь и захлопнул дверь, — Всего восемьдесят градусов. Шапку одень, если жарко?
Лас логики не понял, но обреченно послушался. Его попарили, периодически выгоняя в предбанник и отпаивая квасом. Что там говорил человек про здоровье и сердце, он уже понимал с трудом. Спас его отец палача, от души огрев того веником по спине. Демона вывели на улицу, усадили на скамейку и только потом вспомнили про полотенце. Но йёвалли и так было хорошо. Воздух приятно холодил горячую кожу, голова быстро прояснилась, и он обнаружил, что от него валит пар, временами закрывая действительность. Ласу стало смешно и легко.
— На мне яичницу жарить можно, — выдал он первое, что пришло в голову, не обращая внимания на девчонок, облепивших забор.
— Кыш, вороны, — закричал на них Григорий, бросая на колени демона полотенце.
Но те его не испугались, а, захихикав, сползли вниз и прилипли к щелкам, споря, кого это Потаповы обхаживают. Тот или не тот. Не тот, вяло подумал принц, совсем не тот. Тот был грязный, а этот чистый, как младенчик, еще чуть-чуть, и хрустеть начнет. Лас смотрел в хмурое осеннее небо и думал, что зря, наверное, он не слушал Сантилли, сейчас было бы легче. Действительно, как заново родился, жизнь так точно начинаешь ценить по-настоящему.
— Ты как? — осторожно спросил экзекутор, подсаживаясь рядом и поправляя на Ласе полотенце.
— Живу, — с наслаждением вдыхая начинающий холодеть воздух, ответил тот, — как в первый раз, — и покосился на сделавшего стойку Сергея, — И даже не мечтай!
После бани потянуло в сон, и демон отдался в его объятия прямо на кухне. Хозяйка растерянно осмотрела заснувшего за столом гостя.
— Совсем замордовали мальчишку, — шепотом набросилась она на сына и мужа, — Он же артист. Они нежные, как розы.
Видел Сергей, как эта «нежная роза» на недавнем празднике разделала старшего брата Сантилли. Как в земные новости не попало — не понятно, но видео должно иметь определенный успех в военных кругах, особенно у инструкторов по рукопашному бою.
Утром принц пришел на запах. Запах был упоительно вкусный, он не звал, он требовал прийти и съесть то, что так пахло.
Блины готовились на трех сковородках. Отработанная техника: разливаешь первый, переворачиваешь второй, сбрасываешь третий. Лас некоторое время с интересом наблюдал за размеренными движениями женщины, а потом неожиданно для себя попросил:
— Научите.
На практике все оказалось сложнее, чем в теории: тесто не хотело расползаться по сковородке, как надо, а блины — переворачиваться, собираясь в уродливые комки.
— Давай-ка вот так, — Марина Александровна взяла Ласа за руку, и сердце как-то странно ухнуло и снова забилось, — Смотри, вот так, поворачиваешь и льешь. И еще раз, давай, давай, не бойся. Вот и умница.
Спокойный тихий голос обволакивал, смывая напряжение. Странные у нее были руки: теплые, сухие, привычные к любой работе, но не шершавые. Ласковые и уверенные. Когда женщина убрала их, демону показалось, что он лишился защиты. Аши никогда не брала его за руки. Или брала, но он не помнит? Но такого чувства Лас еще никогда не испытывал. Он сжал пальцы в кулак, пытаясь удержать это.
