Зинаида Гаврик - Аида. Отмеченная тьмой
Пока они разговаривали, двое мужчин, сопровождаемых армией страшных красноглазых полулюдей, углубились ещё дальше в лес. Аида и Дэн, переглянувшись, в тот же миг оказались рядом. Девушка отметила, что у неё это получается всё проще и быстрее.
Теперь компания стояла на небольшом пригорке с серебрящейся в лунном свете травой.
— Ну что, начнем! — скомандовал граф. — Копай яму!
— Зачем это? — подозрительно поинтересовался Коршун.
— Я сказал, копай! И без лишних вопросов!
Коршун, недовольно ворча, начал выполнять поручение начальства. Когда ямка значительно углубилась, граф извлек из единственного имеющегося у них тюка странное приспособление, похожее на поварешку с длинной ручкой и острыми, как бритва, краями. Затем достал мешочек угля и ссыпал в углубление. Бережно поджег.
— Ну и что дальше? — скептически поинтересовался начальник замковой охраны.
— Увидишь, — злорадно ухмыльнулся его спутник. А затем сделал что-то совсем уж непонятное, а именно, поднял голову и крикнул «мы готовы!».
В этот момент одна из красноглазых обезьян, самая крупная и злобная, подошла к ним и, молча, протянула белую тряпицу, запачканную бурыми пятнами.
— Это то, что нужно? — спросил граф.
Обезьяна ничего не ответила, лишь взглянула на него неожиданно осмысленным взглядом и кивнула. Затем глаза приобрели прежний звериный вид, и чудовище прыжками вернулось в стаю. Её дар также отправился в яму.
— Что-то уж очень знакомая тряпочка, — сказала Аида. — Даже концы всё ещё связаны вместе. Она напоминает повязку. Точно такая была у меня на голове, после того, как я ударилась о каминную решетку. Да и пятна похожи на высохшую кровь.
— Неееет! — заорал Дэн. Но было уже поздно.
Огонь коснулся тряпицы, и Аида упала на землю. Боль выедала внутренности, как стая плотоядных муравьёв. Она была настолько внезапной и сильной, что девушка не успела среагировать. Её мир начал корчиться в конвульсиях, земля содрогалась от ритмичных ударов чего-то огромного. Аида чувствовала, как в такт бьётся её собственное сердце. Она задыхалась, в груди сильно болело. Смерть подошла вплотную, казалось, что мышцы разорвутся под натиском нарастающего биения. Затрещали расходящиеся ребра.
Коршун и граф упали на землю и закрыли свои головы руками.
Вокруг творился ад. Землетрясение вырывало деревья с корнем, небо заволокли чёрные тучи. А яму с огнём откуда то снизу заполнила горячая пульсирующая плоть. Граф ликующе вскрикнул и на четвереньках пополз к своей устрашающей поварешке.
Умирающая от страшной боли Аида поняла, что если ему удастся сейчас надрезать хотя бы кусочек сердца мира, её собственное сердце будет рваться одновременно с ним.
Но тут раздалось мощное и спокойное:
— НЕТ.
Это услышали все.
Графа отбросило от ямы, Коршун начал оглядываться в поисках источника громоподобного голоса. Полулюди свирепо зашипели.
Небо раскололось, и оттуда хлынул мощный серебряный свет. Посередине творившейся вакханалии стоял Дэн. И его видела не только Аида.
Только теперь это был не веселый парень с загадочной полуулыбкой. И не ангел-каратель, наказывающий деревенских жителей. Это был сам Бог. Земля под ним просела и покрылась сетью трещин, не в силах выдержать исходящей мощи. Венец живого чистого огня плясал над головой. Острые, как у ястреба, хищные крылья расходились в стороны отточенными наконечниками. Глаза сияли расплавленным серебром. Он был невероятно красив и одновременно внушал ужас.
На небе появилось ещё несколько трещин, черные тучи разорвало в клоки и унесло.
— Привет, — шепотом сказал Бог.
Вековые деревья пригнуло к земле, люди и чудовища упали, корчась, на землю. Из ушей и глаз шла кровь. И только Аиде божественный голос не принёс никаких неудобств. Наоборот, её мучительная боль постепенно стихала. А голос, рвущий перепонки, казалось, тихо ласкал ее, поливая бальзамом свежие раны. Даже трава вокруг неё не шелохнулась.
Мощной рукой Бог прикрыл сердце мира, и приятная прохлада его ладони отозвалась в Аидином теле. Рёбра перестали расходиться, органы вставали на место. Яма затянулась под рукой Дэна, как заживает кровоточащая рана. Вся окружающая природа, земля и даже луна на небе вздохнули с облегчением.
Яростный взгляд Бога упал на графа. Тот скорчился, пожираемый внутренним огнём, глаза начали вылезать из орбит. Сила божественного взгляда вдавила его в землю, и земля охотно отомкнулась, принимая в себя тело незваного гостя. Крича в смертельном ужасе, граф упал в раскрывшуюся трещину, похожую на голодный рот, открытый в ожидании пищи. Затем края разрыва начали смыкаться и размыкаться. Снова и снова. Аида с ужасом следила за тем, как графа пережёвывают исполинские земляные челюсти. Однако тот, как ни странно, был ещё жив. Он кричал и задыхался, тело кидало, как пушинку. Уши и ноздри забило землей. Но, видимо, сегодня в планы Бога не входило убийство.
Хорошенько прожеванного графа выкинуло на поверхность. Земляные челюсти сомкнулись.
— Ты боишься её, правда? Даже больше, чем меня, — Бог говорил очень тихо, но даже при этом мощь его голоса заставляла людей и полулюдей кричать и корчиться от боли. Похоже, нормально слышать его могла только Аида. — Я говорю про землю. Ты отправил туда столько людей, неугодных тебе. Живьём. Это твоё любимое развлечение — хоронить заживо, так ведь? Земля просила меня отдать тебя ей, прямо сейчас. Но это было бы слишком просто. Тебя ждёт другая участь.
В этот момент кожа на теле приговорённого стала пористой и мягкой, как глина. Трава начала опутывать его ноги, вгрызаясь корнями прямо в плоть. Кричащий нечеловеческим голосом граф был в одно мгновение весь покрыт молодой порослью. Одежда истлела и, развалившись, упала к ногам. А вокруг продолжало происходить что-то непонятное.
Из земли вылетали камни и с размаху вонзались в графа. Это выглядело очень страшно. Каждый камень до половины погружался в плоть, и она принимала его. Сосуды проходили сквозь кожу и опутывали булыжник, намертво привязывая к телу. Приговоренный уже не мог кричать и только надрывно выл. По воле древнего Бога он не мог даже потерять сознание.
Спустя мгновение всё кончилось. На поляне стояло непонятное каменное существо с человеческими глазами, полными боли.
— Ты искупишь свой грех. Будешь ценой жизни охранять сердце этого мира. У тебя есть целая вечность. Сила, которую я даровал, позволит изгонять и уничтожать любых врагов. И только врагов. Никого другого ты обидеть не сможешь, даже муравья, который пролезет сквозь камни и вгрызётся в плоть. Вина будет снята только тогда, когда этот мир отпустит тебя, посчитав службу выполненной. А теперь исчезни!
