Стэйси Кейд - Призрак и гот
— Я так и думала. Почему ты просто не сказал мне, что происходит? Для чего вся это инсценировка и драма?
Хороший вопрос. Алона могла бы просто рассказать мне о том, что обнаружила, когда бы я очухался от лекарств, которыми позволил накачать себя, несмотря на ее протесты. Ее выходка — вполне разумный ход, если она сомневается в моей способности самому разобраться со своими проблемами. Но это не объясняет ее внезапного сопереживания. На нее это непохоже, вот в чем загадка.
— Я думал, ты не поверишь мне, если у меня не будет доказательств, — сказал я маме. Достаточно разумное объяснение.
Она вздохнула.
— Ты меня так в могилу загонишь. В следующий раз просто поговори со мной.
— Хорошо, хорошо.
Она встала и направилась к двери.
— А что ты собираешься делать с доктором Миллером?
Мама вдруг показалась мне очень усталой.
— Не знаю. Ты больше не будешь лечиться у него. Думаю, нужно рассказать о том, что он вытворяет, и получить рекомендации к другому врачу.
Это, конечно, хорошо, но мы обратились к Миллеру, потому что он недорого берет, и потому что только у него всегда есть время для нового клиента. Теперь стало ясно, почему.
Какой козел. Хотел бы я видеть его лицо, когда он заценил работу Алоны. Это было очень умно с ее стороны, особенно учитывая то, что она умерла совсем недавно. Похоже, за красивым личиком и сволочным поведением она скрывала недюжий интеллект. Видимо раньше она пользовалась им в основном для состязаний в популярности, вероломства и саморекламы. Ее действия против Миллера, совершенные для моего блага или просто ради развлечения, дали мне отсрочку, в которой я нуждался. Потребуется несколько недель, возможно даже месяц, чтобы найти и назначить прием у другого психиатра, так что вчерашнего инцидента в ближайшее время не повторится, и у меня уже есть план, как избежать подобного в дальнейшем. Если Алона согласится. Но я даже не сомневаюсь, что найду, чем ее простимулировать.
Я отбросил одеяло и встал с кровати. Со смерти отца не чувствовал себя так хорошо.
Мама пораженно открыла рот.
— Куда это ты собрался?
— В школу. Ты говорила с Брюстером, так что я могу вернуться, да?
Я пересек комнату, чтобы отыскать в висящих на кресле и, благодаря Алоне, разбросанных по полу чистых вещах футболку и боксеры.
— Уильям, тебе не нужно ничего доказывать, — мягко сказала мама.
— Все в порядке, мам. Я справлюсь.
Я быстро проверил на чистоту свою любимую черную футболку, нюхнув подмышки. «Никакой ложки нет»[1], — написано на ней простыми печатными буквами. Никто эту надпись не понимает, но мне она всегда напоминает о том, что реальность не так проста, как кажется.
— А что насчет Марси? И твоей музыки? — нахмурилась мама. — Брюстер отстранил тебя от общих занятий до конца недели.
— Не волнуйся. Со мной все будет хорошо. У меня есть план.
Заключающийся в том, чтобы подкупить нуждающуюся в моей помощи мертвую королеву бала.
Я чмокнул встревоженную маму в щеку и направился в душ.
Алона Дэа умерла во время физкультуры на середине Хэндерсон-стрит примерно в двадцати футах от школьной территории. Ни для кого не тайна, что спортивные занятия, проводящиеся перед началом всех уроков прогулять проще простого, если перед этим показаться в школе, как это сделала в тот день Алона.
Ходят слухи, что пришедшая в школу Алона, убежала оттуда в такой спешке, что даже не смотрела по сторонам. Правда так же говорят, что она никогда не смотрела, куда идет, ожидая, что все вокруг должны уступать ей дорогу. Так что виноваты в несчастном случае ее собственные заносчивость и надменность. Подозреваю, что считающие так, хотят сочинить из всего этого поучительную историю, примерно с такой моралью: «Смотри по сторонам, когда куда-нибудь идешь. И не будь такой сучкой».
Другие шепчутся о суициде, показывая на ее парня — Криса Зебровски, который прилюдно целуется взасос с Мисти Эванс, лучшей подружкой Алоны. Кто-то из их же дружков заявил, что видел собственными глазами, как Алона с Мисти выясняли отношения, после чего Алона убежала из школы.
Те правы или другие — не знаю, но результат мы имеем такой: Алона мертва, Крис с Мисти при всех обжимаются, когда с похорон Алоны прошло всего ничего времени, и населению школы Граундсоборо есть о чем пошептаться и посплетничать по меньшей мере парочку-тройку недель.
Я припарковался на обочине Хэндерсон-стрит, рядом с теннисными кортами, включил аварийный сигнал и приготовился ждать. Алона не покончила с собой, я это знал. У этой девчонки гонора и самоуверенности хватит на десятерых. Однако она умерла жуткой неестественной смертью, что скорее всего означает, что она привязана к месту гибели. В данном случае — к середине Хэндерсон-стрит. Хотя кровавые пятна давно уже оттерли, что-то тут осталось такое, что продолжает звать ее сюда снова и снова в то же самое время, когда она умерла. Чтобы убедиться в том, прав я или нет, мне нужно подождать всего лишь несколько минут.
Мимо проезжали направляющиеся в школу машины, из их окон на меня таращились люди. Плевать. Наверное, все уже слышали о том, что случилось вчера, и пялились на меня и поэтому тоже. Я опустил окно и достал из кармана мобильный, делая вид, что у меня сломалась машина и я жду эвакуатор.
— Хей, Уилл Килл!
Я машинально поднял глаза в ответ на дурацкое прозвище, навешанное на меня кем-то из элиты.
На меня смотрел Бен Роджерс, вытащив голову из открытого окна своего Лэнд Ровера.
— Забыл, где проходят уроки, фрик? В школе.
Я так натянуто улыбнулся, что аж щеки заболели.
— Правда? Вот спасибо.
Ублюдок. Я в миллионный раз подивился тому, что такого обворожительного Лили находила в нем и таких, как он.
Роджерсу посигналили сзади, ожидая, когда он повернет на школьную стоянку.
Недовольный тем, что я никак не отразил его выпад, Бен втянул голову в салон и резко дал по газам. Автомобиль, визжа покрышками, повернул на стоянку.
— Боже, ненавижу, когда он делает так, — вдруг прямо возле уха раздался голос Алоны. Я подпрыгнул. — Он что, возомнил себя Джонни Ноксвилом из «Придурков из Хаззарда»? Вот уж черта с два он на него похож.
Я повернулся и обнаружил ее на пассажирском сидении. Алона, широко зевая, потягивалась, вытянув руки над головой. Ее явно не трогало столь неожиданное и внезапное пробуждение.
— Ты чего здесь делаешь? — спросил я. — Ты умерла там, — ткнул я большим пальцем на дорогу.
Она опустила руки и сверкнула на меня глазами.
— Спасибо, мистер Очевидность, я в курсе. Только откуда мне знать? Вчера после исчезновений я постоянно просыпалась в твоей комнате. И это бесило. Все время приходилось ходить и ходить. И еще… Ты храпишь.
