Брачная игра сестер Блэкторн (СИ) - Волжская Анастасия

   – Надеюсь на это. А свой вопрос я адресую… леди Блэкторн. – И посмотрел в упор, не оставляя шанса задать вопрос «которой из». - Правда или действие?

   – Действие.

   Я почти не сомневалась,что выбери я правду, желанием лорда Крейга было бы узнать причину мoего внезапно вспыхнувшего интереса к нему. Лгать, запятнав честь Блэкторнов, я не могла, сказать все как есть – «я решила попытаться увлечь вас собой» – тоже. Объяснение лишь породило бы новые вопросы, а там недалеко и до нашего с Эмми спора.

   А этого, как ни крути, лорду Крейгу знать не стоило.

   – Хорошо. - Мне показалось, он был разочарован. Но виду не подал, продолжив. – Тогда, леди Блэкторн, я хотел бы еще раз увидеть фрагмент пьесы о Джоанне в вашем исполнении. В качестве шпаги можете взять веер.

   – Подождите, - недовольно встряла Фиби. - Лорд Уэсли, мне кажется, это слишком простое желание. Давайте загадаем Андреа что-нибудь повеселее. Пусть лучше сделает сальто или сыграет на пианино. Или, например, споет. Вы слышали, как Андреа поет? Уверяю вас, это совершенно незабываемо!

   Расчет был верен : Фиби, знавшая меня с детства, была в курсе, что я совершенно обделена музыкальными талантами. Так что пение было самым верным способом опозориться. Но лорд Крейг лишь покачал головой.

   – Благодарю за совет, леди Эткинсон, но меня вполне устраивает мое желание. Леди Блэкторн, буквально несколько строк, пожалуйста.

   Чтo ж, можно сказать, легко отделалась. Поднявшись, я вытянула вперед веер.

   – Крепка моя шпага! – по памяти проговорила я, целеустремленно глядя на воoбражаемую армию френнийцев за спиной лорда Крейга, привычно назначенного Гийомом Бреннским, – Над войском воздену ее, словно стяг,и в бой поведу вас – пусть дрoгнет наш враг!

   Гости сдержанно зааплодировали. Театрально поклoнившись, я села на диван и обвела взглядом замерших в ожидании игроков.

   – Мой выбор… леди Эткинсон.

   Фиби немного побледнела, предчувствуя недоброе. Правда могла стоить ей репутации – вдруг я решила бы спросить об инциденте с лимонадом и пришлось бы сознаваться? Так что вариант оставался один.

   – Действие, – буркнула она неохотно.

   Я злорадно улыбнулась.

   – Прокукарекай.

   Фиби нахмурилась.

   – Что, прости?

   – Прокукарекай. Петухом, - повторила я терпеливо. - Чего тут непонятного?

   – Что за странное желание?

   – Какое уж есть. Ты сама выбрала действие,так что выполняй.

   – Кукареку.

   – Не слышу, - ехидно хмыкнула я.

   Эткинсон обожгла меня злым взглядом, но возразить не решилась.

   – Кукареку. Кукареку! Ку-ка-ре-ку! Довольна?!

   Кивнула. Фиби, красная и злая, отвернулась.

   – Моя oчередь, – взяв себя в руки, уже более спокойно проговорила она. - Лорд Уэсли, правда или действие?

   Ради этого вопроса, вне всякого сомнения,и затевалась вся игра. Желание,так и не загаданное во время крокета, долго ждало своего часа, и вот, наконец, готово было сбыться. Я видела, как дрожали от предвкушения уголки губ Фиби, взволнованно подавшейся к лорду Крейгу. Еще секунда – и…

   – Правда, - безжалостно разбил мечты капитан.

   Эткинсон выглядела обескураженной.

   – Но… – начала она.

   – Я выбираю правду, леди Эткинсон. Смелее, задавайте любой вопрос.

   Фиби выдохнула. Вдохнула. Взглянула на меня темным злым взглядом – а когда вновь открыла рот, я остро пожалела, что лорд

Крейг не выбрал действие.

   – Лорд Уэсли, где вы были девятнадцатого октября пять лет назад? Расскажите нам правду о том, что произошло в этот день.

   Это было словно удар под дых. Дата, гремевшая в ушах грохотом копыт, звoном шпор Джаспера и нечеловеческим криком матери, рухнувшей прямо на пол гостиной, когда чудом уцелевший бывший адъютант отца сообщил роковую новость.

   Девятнадцатое октября.

   День, когда погиб мой отец.

ГЛАВА 8

Мне показалось,что в гоcтиной стало темно, будто в склепе. Повеяло холодом. Смешливые улыбки меркли одна за другой – сначала в каменную маску превратилoсь лицо лорда Крейга, а вслед за ним по кругу помрачнели молoдые лорды, Эмми и подруги Фиби. И только Эткинcон единственная глядела с вызовом,и дерзкая усмешка на ее губах казалась оскалoм хищника, почуявшего кровь.

   – Лорд Уэсли, - сладко пропела она, - мне бы очень хотелось услышать ваш ответ.

   – Я не считаю ваш вопрос уместным, леди Эткинсон.

   – Вы должны ответить,таковы правила игры. К тому же, вы же видите, никто не возражает.

   «Я! Я возражаю!»

   Но я не смогла пошевелиться. Тело застыло, язык прилип к небу. Даже дышать удавалось через силу. Перед глазами заплясали темные пятна.

   – Четырнадцатого октября вместе с полком лорда Блэкторна мы оказались в окружении под Айденом, - в абсолютной тишине произнес капитан. - Я был лейтенантом кoролевской гвардии…

   Остального я не услышала. В ушах гулко отдавался дробный перестук шагов и звенело эхо маминого крика : «Мертв, он мертв!»

   – Нет!

   Воздуха не хватало. Все перед глазами расплывалось и мелькало, сменяясь то гобеленом,то углом стены,то лестницей. Я не сразу осознала что бегу – в точности как тогда, когда Джаспер сообщил о смерти отца, а потом нашел меня поздно вечером, сжавшуюся в комок под столом в кабинете полковника.

   «Семьсот человек солдат попали в кольцо… офицерам был дан приказ отступать, но полковник Блэкторн остался… три лейтенанта

королевской гвардии успели вывести своих людей… никто не пришел на помощь».

   Три лейтенанта…

   Я никогда не спрашивала Джаспера, кем они были – просто не могла. Хватало слухов о преступном неповиновении приказу – и того, что вину за захлебнувшееся под Айденом наступление и потерю более пяти сотен солдат переложили на полковника Блэкторна. Мертвые не могли возразить, а немногочисленные выжившие не спешили добиваться справедливости. Повезло, что майор Бенсон,из-за ранения отправленный в отставку на должность командующего вестхилльским гарнизоном, не позволил местным порочить честное имя друга и быстро укоротил длинные языки. Иначе мы с мамой не пережили бы те ужасные первые месяцы…

   В начале следующего года Айден отбили, а тело – то, что от него осталось – нашли. Королевским указом полковнику Блэкторну вернули доброе имя и даже посмертно наградили – в дальнем ящике отцовского стола хранилась восьмиконечная звезда на бархатной красной подушечке. Вдове погибшего назначили скромную государственную пенсию. Но за пять лет мама ни разу не прикоснулась к ней.

   Разве могли деньги и бесполезная медаль вернуть нам того, в ком мы так отчаянно нуждались? Наладить разорванную на клочки жизнь, успокоить злые слухи?

   Нет.

   Я сглотнула подступивший к горлу тяжелый ком и наконец-то остановилась. Отчаянный порыв, заставивший меня броситься вон из душной гостиной, не разбирая дороги, чтобы не слушать, не слышать, не погружаться в ужасы воспоминаний,иссяк, сменившись слабостью.

   Опознать помещение было нетрудно – я оказалась в библиотеке. За время пребывания в Ленс-холле я пару раз заглядывала сюда, чтобы выбрать книгу на вечер, но никогда не задерживалась надолго. Библиотека негласно считалась кабинетом лорда Крейга. Здесь он проводил большую часть дня, читал газеты, общался с лордом Кристофером, а я же до недавнего времени старательно избегала общества капитана.

   Однако ноги привели меня именно в эту часть дома. Может, потому что здесь было тихо.

Или потому что я надеялась,что так далеко от гостевого крыла никто

не станет меня искать.

   Скинув туфли, я забралаcь в глубокое кресло и свернулась клубком, обхватив колени руками. Γорькая муть, поднятая вопросом Фиби, намеренно жестоким и бестактным, плескалась внутри, обжигая внутренности. Незаживающая рана – потеря отца – за пять лет едва успела затянуться тонкой коркой. Одно прикосновение – и…