Анастасия Бьёрн - Рин
– Тройчик… – в голосе Барб появились взволнованные нотки.
– Молчать, – резко скомандовал Трой, и никто не посмел ему перечить.
Его глаза теперь обдавали холодом, а тело – опаляло жаром.
– Ты сам понимаешь, насколько ты ненормальный? – прошипела, чувствуя, как голова начинает кружиться от недостатка кислорода.
– О, я прекрасно осведомлён обо всех своих недостатках, – прошептал он, прислонившись своим лбом к моему.
– Не уверена в этом, – огрызнулась из последних сил, переставая чувствовать опору под ногами, и в следующий момент обязательно бы упала на землю – не подхвати меня Трой.
– Уберитесь здесь, – скомандовал он Вельзу и Барб и понёс меня обратно на территорию базы.
Я смогла увидеть лишь то, как зеленоволосый парень вытыкает тесак из стены и отрубает голову и без того дохлой твари – череп Грешника уже был расколот броском Троя.
– Считай, что ты справилась, Покахонтас, – сказал мне метис, занося в здание.
– Гамори, Покахонтас, – почти выплюнула я, желая как можно быстрей спуститься с его рук, но не имея возможности сделать это, – Уж определись с тем, как меня зовёшь.
– Для всех остальных ты – Гамори, – спокойно ответил Трой, ногой открывая дверь в душевую, – А я буду звать тебя, как пожелаю. Ещё вопросы?
– Какого черта мы делаем в душевой? – спросила, стараясь не думать о его ответе.
– Ты вся в крови Грешников. И я теперь в крови Грешников, – он поставил меня на ноги; затем невероятно властным движением стянул с меня грязную кофту – так, что я даже поспорить не успела, – И я же сказал, что хочу вновь увидеть тебя обнаженной.
– Зато я не говорила, что хочу этого, – я отступила от него на шаг.
– Ты ругаешься, испытываешь влечение, не боишься Грешников. И на твоём теле не появляется скверна, – Трой тоже стащил с себя футболку и отбросил её в сторону; разговор начал принимать опасные обороты.
– Я повторяю, что не сообщала тебе о своём желании остаться с тобой наедине, – чуть жестче, чем обычно, произнесла я, – Так что, если хочешь, чтобы я смыла с себя кровь Грешников – выйди из душевой.
– Со мной не надо спорить, – глаза Троя вдруг стали настолько холодными и пугающими, что я пожалела о своих словах, – Никогда.
Он резко подошёл ко мне, перехватил за талию, развернул, буквально стянул с меня штаны, одной рукой удерживая моё тело, второй открыл дверцу душевой, и внёс отчаянно сопротивляющуюся меня внутрь кабины.
– Вода. Режим – холодная, – скомандовал он и буквально скинул меня на пол.
Тут же с потолка побежала ледяная вода, и я ощутила себя побитым котёнком, зашипев от холода.
– Как поняла меня? – голос Троя был ещё более ледяным, чем вода.
– Поняла, – едва попадая зубом на зуб, выдохнула я.
– Вода. Режим – тёплая.
И тут же холодные струи сменились на приятно – тёплые.
– Зачем ты это делаешь? – стоя под водой в одном нижнем белье, не глядя на него, спросила я.
– Когда я обучу тебя, ты сможешь убить меня, – рассматривая моё тело каким-то отсутствующим взглядом, сказал Трой.
Он совсем больной. Нет, правда. Он – психически не здоров. Это очевидно.
– А ещё, ты должна привести мне Аста, – продолжил он, переведя взгляд на моё лицо, – Той порции антидота, что он выкрал вчера, хватит ненадолго. Он обязательно вернётся за второй.
Я не стала ничего спрашивать. Я не стала ничего говорить. Я понятия не имела, догадывается ли Трой, кто передал Асту первую порцию.
– Я не нужна тебе для этого. Аст придёт в любом случае, – вместо этого сказала очевидное.
– Не в любом случае, – Трой покачал головой, растянув губы в какой-то странной усмешке, затем вновь опустил взгляд на моё тело, – Покажи себя.
Я напряглась.
– Сними. Свою чёртову. Одежду, – по слогам процедил Трой, глаза которого начали вновь отдавать бешенством.
Я послушно сняла с себя спортивный лиф, затем проделала то же с шортами из комплекта.
На лице Троя тут же появились черные пятна, а у меня загромыхало сердце. Зачем он это делает? Зачем издевается над собой?! Я слышала, как утяжелилось его дыхание, видела, как напряглась его плоть. Но Трой не делал ни одного движения, он просто замер, глядя на меня голодным возбуждённым взглядом, – а затем резко вышел из кабины и закрыл за собой дверь.
Я видела через стекло, как он отошёл к стене, предоставив мне возможность смыть с себя грязь. Я ничего не понимала. Но чувствовала. Что-то чувствовала, – и сама не понимала, что именно.
Смыла с себя кровь, подняла с пола кабины своё бельё и вышла наружу.
– Иди, – сказала ему, и Трой послушно прошёл в душ, не снимая с себя грязной одежды.
Я смотрела, как он встаёт под струи, как стягивает с себя мокрую ткань, скидывая её вниз, как начинает мыть своё тело, – и опять не могла понять, что чувствую к нему. Я ненавидела Троя за то, какой мразью он был. И я жалела его за то, что он ничего не мог с собой поделать. Он был болен. Болен Миром После.
И я не могла ему помочь.
Я быстро завернулась в полотенце, оставленное в открытой ячейке, оттуда же вытащила новую одежду и вышла в коридор, направляясь в свою с Барб комнату. Там оделась, вытерла свои волосы и задумалась над тем, как сбежать с этой чёртовой базы.
– Не уходи.
Голос Барб прозвучал так жалко, что я не смогла не повернуться к ней.
– Ты не знаешь меня. Почему ты хочешь, чтобы я осталась? – спросила прямо.
– Тройчик не такой плохой, каким хочет казаться, – помявшись, тихо сказала девочка.
– Я знаю, что он неплохой, – спокойно ответила я, – но наши с ним взгляды на жизнь не совместимы. Фатально несовместимы.
– У Барб так давно не было подруги, – опустив взгляд в пол, сказала та, – не уходи, пожалуйста.
– Ты ведь знаешь, что я не смогу так просто покинуть это место, – попыталась успокоить её я.
– Да, это практически невозможно, – кивнула Барб, – Но желание уйти написано на твоём лице.
Я не знала, что на это ответить. Потому спросила о другом:
– Почему ты называешь себя по имени?
– Барб не с кем было общаться. Очень долгое время. Пока Тройчик не нашёл её, – ещё тише сказала девочка, – Повторяя много раз – намного проще запомнить своё имя.
– Сколько тебе лет, Барб? – глядя на неё, спросила я.
– Тринадцать.
Да, Трою ещё долго будет не разгуляться.
– Тебе нравится делать то, что ты делаешь? – забросила крючок я.
– Да. Барб любит убивать Грешников. И Барб любит прыгать с помощью легкоступов – так она может дотянуться до звёзд! – воскликнула девочка, на лице которой появился румянец.
– И Барб слишком много болтает, – сказал Трой, появляясь в дверях нашей комнаты.
