Лиза Смит - Ярость
Лицо четырехлетней Маргарет выражало сонное удивление, и никакого страха. Она встала и кинулась к окну, в это время Елена скрипела зубами.
— Вот так. Хорошая девочка… теперь скажи: «Входи». Быстрее, скажи это!
— Входи, — покорно сказала Маргарет, моргая и отстраняясь.
Когда Елена ввалилась в комнату, котенок прыгнул. Она попыталась схватить его, но он был слишком быстр. Выбравшись наружу, он ушел по ветвям клена с дразнящей легкостью, спрыгнул на снег и исчез.
Маленькая рука потянула Елену за свитер.
— Ты вернулась! — воскликнула Маргарет, обнимая Елену. — Я скучала.
— О, Маргарет, я тоже соскучилась, — начала Елена, и затем замерла.
Сверху лестницы доносился голос тети Джудит.
— Маргарет, ты встала? Что там происходит?
У Елены было лишь мгновение, чтобы принять решение.
— Не говори ей, что я здесь, — прошептала она, опускаясь на колени. — Это тайна; ты понимаешь? Скажите, что ты выпустила котенка, но не говори ей, что я здесь. — Больше не было времени; Елена нырнула под кровать и молилась.
Из поднявшейся пыли, она наблюдала, как ноги тети Джудит, одетые в чулки, входят в комнату. Она вжалась лицом в пол и не дышала.
— Маргарет! Что ты собралась делать? Давай, я снова уложу тебя в кровать, — раздался голос тети Джудит, и затем кровать заскрипела под весом Маргарет, и Елена услышала, как шумит тетя Джудит, возясь с одеялами. — У тебя руки холодные. Почему спрашивается окно открыто?
— Я открыла его, и Снежок ушел, — ответила Маргарет.
Елена вздохнула свободно.
— И теперь снег лежит по всему полу. Я не могу в это поверить…, не вздумай больше открывать окно, ты меня слышишь? — Еще немного шума и ноги в чулках снова вышли.
Дверь закрыта.
Елена выскользнула из укрытия.
— Молодец, — прошептала она, когда Маргарет села. — Я горжусь тобой. Завтра ты скажешь тете Джудит, что вы должны отдать котенка. Скажите ей, что он испугал тебя. Я знаю, что ты не хочешь этого, — она подняла руку, чтобы остановить вопль, который почти сорвался с губ Маргарет, — но тебе нужно сделать это. Я повторяю тебе, этот котенок сделает тебе больно, если оставишь его. Ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно, правда?
— Нет, — ответила Маргарет и ее голубые глаза наполнились слезами. — Но…
— И ты не хочешь, чтобы котенок сделал больно и тете Джудит, да? Ты скажешь ей, что не хочешь котенка, щенка или птичку до… Ну, в общем, некоторое время. Не говори ей, что это я сказала сделать так; это все еще наша тайна. Просто придумай, что ты боишься из-за того, что случилось с собаками в церкви.
«Так будет лучше, — мрачно рассуждала Елена. — Лучше немного напугать кошмаром девочку, чем знать, что опасность находится в этой спальне».
Рот Маргарет печально скривился.
— Хорошо.
— Я сожалею, милая, — Елена села и обняла ее. — Но должно быть именно так.
— Ты холодная, — пожаловалась Маргарет. Затем она взглянула в лицо Елены. — Ты действительно ангел?
— Мм… не совсем так.
«Я полная его противоположность», — подумала Елена с иронией.
— Тетя Джудит сказала, что ты ушла к маме и папе. Ты их уже видела?
— Я… это трудно объяснить, Маргарет. Я их еще не видела, нет. И я не ангел, но, в любом случае, я собираюсь быть твоим ангелом-хранителем, договорились? Я буду присматривать за тобой, даже когда ты не сможешь меня видеть. Хорошо?
— Хорошо. — Маргарет играла с ее пальцами. — Ты имеешь в виду, что больше не сможешь жить здесь?
Елена обвела взглядом розовую с белым спальню, полную животных, сидящих на полках, и небольшом письменном столе, и качающейся лошади, которая когда-то стояла в ее углу.
— Так оно и есть, — мягко прошептала она.
— Когда они сказали, что ты ушла к маме с папой, я сказала, что я тоже туда хочу.
Елена с трудом моргнула.
— О, детка. Твое время еще не настало, так что ты не можешь пойти туда. И тетя Джудит очень любит тебя, без тебя ей будет совсем одиноко.
Маргарет кивнула, ее веки закрылись. Елена опустила ее на кровать и укрыла одеялом. Маргарет задала еще один вопрос.
— Разве ты не любишь меня?
— Конечно, люблю. Я люблю тебя так сильно, как не любила никогда раньше. Но со мной все будет в порядке. Тетя Джудит нуждается в тебе больше. И… — Елене нужно было перевести дыхание, чтобы успокоить себя, но когда она посмотрела вниз, она увидела, что глаза Маргарет закрыты, а дыхание спокойно.
Она спала.
«О, дура, дура», — думала Елена, пробираясь по выпавшему снегу на другую сторону Кленовой улицы.
Она упустила возможность спросить Маргарет, был ли Роберт на обеде. Ну, теперь уже слишком поздно.
Роберт. Внезапно ее глаза сузились. Тогда в церкви, Роберт был снаружи, а потом собаки сошли с ума. И сегодня вечером котенок Маргарет взбесился, спустя лишь немного времени после того, как автомобиль Роберта выехал на дорогу.
«Роберт может дать ответы на многие вопросы», — решила девушка.
Но уныние тяготило ее, сбивая с мыслей. Память продолжала возвращаться к дому, из которого она только что ушла, вспоминая вещи, которые она больше никогда не увидит снова. Ее одежда, безделушки и драгоценности.
«Интересно, что тетя Джудит будет с этим делать? У меня больше ничего нет, — думала она. — Я нищая».
— Елена?
Девушка с облегчением узнала прозвучавший в голове голос и мелькнувшую в конце улицы тень. Она поторопилась к Стефану. Он вытащил руки из карманов куртки, взял ее руки в свои, пытаясь согреть их.
— Мередит сказала мне, куда ты пошла.
— Я пошла домой, — ответила Елена.
Это было все, что она могла сказать, но когда прильнула к нему в поисках поддержки, то знала, что он понял.
— Давай найдем место, где можно присесть, — предложил Стефан и разочарованно остановился.
Все места, куда они обычно ходили, теперь были или слишком опасны, или Елене нельзя было появляться там. Машина Стефана все еще была у полиции.
В конце концов, они просто пошли к школе, где могли посидеть под навесом крыши и понаблюдать, как падает снег. Елена рассказала ему, что случилось в комнате Маргарет.
— Я собираюсь предупредить Мередит и Бонни, чтобы они рассказали всем, что коты тоже могут напасть. Люди должны это знать. И я думаю, что кто-то должен наблюдать за Робертом, — закончила она.
— Мы сядем ему на хвост, — ответил Стефан, и она не смогла сдержать улыбку.
— Забавно, насколько ты стал похож на истинного американца, — заметила девушка. — Я никогда не задумывалась над этим, но когда ты только приехал, то очень походил на иностранца. А теперь никто бы и не сказал, что ты прожил здесь не всю свою жизнь.
