Хозяйка магического экспресса - Милованова Анастасия

– Всё в порядке?

– Да, – сиплым голосом отвечаю я и подаю ему руку. – Давайте быстрее покончим с этим делом.

Маркус помогает мне забраться на платформу, а сам не сводит с меня встревоженного взгляда. Будто понимает, какие мысли сейчас бродят в моей голове. Перемены во мне явно вызваны его появлением, а слова Ремера о его прошлом всё ещё отдаются эхом в голове.

Я не хочу верить в то, что тот Маркус Риглер Фаст, беспринципный и жестокий человек, каким его представил командор, – реальный человек. Мой Маркус совсем другой. Часто бесшабашный, совершенно безалаберный, никогда не думающий о будущем, эгоистичный и местами самовлюблённый, но в жизни сознательно не причинивший никому вреда. Вот какой он, мой друг детства. И человек, в которого я когда-то влюбилась.

Да и то, как Маркус защищает и опекает Розмари, уже говорит о многом. Не может подонок, описанный командором, рисковать собой ради малышки, которая ему даже не родная дочь.

Но как не верить Ремеру, когда я сама начинаю действовать так же, пообщавшись с Маркусом всего несколько дней?!

Пока я предаюсь неутешительному анализу, остальные занимают периметр квадратной платформы и напряжённо смотрят вниз. Спустя мгновение я понимаю, в чём причина их обеспокоенности: снизу слышится какая-то возня и, очевидно, звериное порыкивание. А это значит одно: избежать стычки с армелитовыми лисами не удастся.

Глава 11

Шахтёрские поверья и призраки прошлого

Платформа с глухим «ту-у-ух» стучит о дно колодца. Режущая напряжением тишина обволакивает нас, заставляя нервно оглядываться по сторонам.

От тревожного ожидания я, кажется, даже сжимаюсь в размерах. Но проходит секунда-другая, а ничего не меняется. Никто не прыгает на подъёмник. Никто не рычит и не пытается атаковать. А все звуки, которые доносились до нас прежде, оказываются лишь эхом, гуляющим по туннелям, отходящим веером от приёмной площадки.

– Что ж, это уже радует. – Первым тишину нарушает командор и без какого-либо страха спускается с платформы.

За ним спрыгивают трое его жандармов. Тут же выступают перед своим начальником и вскидывают щиты. В свободной руке у них не пойми откуда появляются пресловутые телескопические жезлы. Судя по пробегающим по ним разрядам, в сопровождающие нам достались маги огня и молний. Не самый лучший расклад для боёв в шахте.

Но не это беспокоит меня в первую очередь. Пока я наблюдаю за такой слаженной работой, голову наконец-то посещает очень важный вопрос, который я, по идее, должна была задать гораздо раньше.

– Командор, а эти трое защитников – всё, что осталось от вашей команды? Я нисколько не сомневаюсь в их боевой мощи… – тут же добавляю я, замечая, каким прищуренным взглядом окидывают меня наши товарищи по несчастью, – но всё же сами знаете, что с лисами такой бандой не справиться.

– Почему же? – Ремер вскидывает бровь в беззаботном удивлении. – Могу заверить – мои ребята нас не подведут. А что касается остальных… Так надо же кому-то караулить ваш лагерь.

Ругательство уже готово сорваться с губ, но рука Маркуса вовремя сжимает мою ладонь, не давая выйти из себя.

– Что ж, командор, надо отдать вам должное. Даже заключая честную сделку, вы умудряетесь держать нас в заложниках, – наигранно безразличным тоном произносит Маркус, помогая мне спуститься с платформы. – А ещё меня пиратом называете.

– С вашим братом приходится учиться вашим же методам, – хмыкает в ответ Ремер и обращает внимание на пять туннелей перед нами. – Так куда нам идти, гратта Хардисс?

Я вздрагиваю от такого обращения, особенно от количества скепсиса в этой фразе. Он что, не верит, что я смогу найти залежи армелита? Зачем тогда пошёл на сделку?

От мимолётной догадки холодеют руки, и, видимо, я ощутимо бледнею, раз Маркус тут же загораживает меня от командора.

– Что такое? Здесь нет армелита? – обеспокоенно спрашивает он.

– Н-нет, – сдавленно отвечаю я и, собравшись, спешу поделиться с ним подозрениями: – Маркус, я боюсь, что эта сделка и вылазка лишь отговорка, отвлекающий манёвр. Я боюсь за Рози: неизвестно, сколько жердей сейчас «сторожат» лагерь.

– Гратта? – По голосу понятно, что Ремер начинает терять терпение.

– Да-да, сейчас, надо объяснить фуршуню, чего мы от него хотим.

Я слегка отклоняюсь вбок, чтобы видеть командора. Гляжу на него со всей доброжелательностью, на которую способна в отношении его.

– Сейчас двинемся.

В ответ Ремер награждает меня подозрительным взглядом, но отворачивается и отходит к своим подчинённым, что-то тихо им наказывает.

– Агата, не дёргайся.

Маркус одной рукой сжимает мои холодные пальцы, а второй проводит вдоль скулы. И от этого движения веет такой заботой, что я на какое-то время отпускаю тревогу.

– С девочками остались твои стюарды, а они совсем не безобидные ребята. Если что, покажут этим жердям, чего наши поездовые стоят! А там и мы подоспеем.

– Хорошо, если так, – выдыхаю я и вытягиваю ладони из крепкого хвата. – Тогда к делу. Снаряди наших бравых вояк кейсами. Думаю, по две штуки на человека будет достаточно: не слишком стеснит движения на случай, если нам придётся срочно уносить ноги.

– Да, моя хозяйка. – Маркус отвешивает шутливый поклон, окончательно изгоняя страх из моего сердца.

Незачем переживать о том, чего не случилось. Или вовсе не случится.

Пока Маркус объясняет Ремеру и остальным, что от них требуется, я хватаю испуганного фуршуня. Малыш умудрился забиться между сложенных кейсов, и теперь из-под этой кучи торчит только его нервно подрагивающий нос.

– Кропа, крайне важное дело, – ласково произношу я, провожу по его спинке рукой, по привычке желая поделиться магией. Совсем забываю, что с утра не ощущала и капли её.

Каково же моё удивление, когда я понимаю, что сила и впрямь восстановилась. Более того, она ощущается совершенно другой. Буквально вкусной, окрыляющей. Это пьянит, но в то же время я никогда в жизни не чувствовала мир вокруг себя таким чётким и ярким.

Кропалёк тоже чудит: покрывается разноцветными всполохами, а его глазки вспыхивают неоновым светом. Обычно такое происходит, когда он не просто пережирает армелита, а наедается им до отвала. И если раньше образы от Кропалька, его эмоции я ощущала как сквозь мутное стекло, то сейчас пришедшая от малыша волна звучит кристально чистой. Вопрос и обеспокоенность – вот что услышала я от фуршуня.

– Покажи нам, где можно раздобыть армелит, хорошо? – отвечаю я ему, глядя прямо в глазки. – И постарайся обойти лис, нам не нужно ввязываться в бой.

Кропалёк в ответ лишь презрительно фыркает, и я могу поклясться, что услышала от него: «Будто сам не знаю». В мгновение ока исчезает с моих рук и оказывается перед щитами жандармов, поводит носиком, ища, в какой из штреков нужно нас вести.

Я не успеваю даже подойти к мужчинам, как Кропа с важным писком показывает в правый туннель и тут же исчезает в пространственном прыжке.

– Зараза! – раздражённо выдыхаю я, ускоряясь в нужном направлении. – Я забыла ему сказать, что мы прыгать-то не будем.

Ловко обхожу стоящих впереди мужчин, даже не замечая, как мне удаётся проскользнуть между щитами. Пространство вокруг тоже удивляет – плывёт и искажается в зелёной дымке.

– Агата, стой! – только и слышу я вслед, но лишь отмахиваюсь.

Неведомое чувство азарта и куража захватывает сознание. Сила, которой я коснулась в шахте, заполняет меня чуть ли не до макушки, требуя немедленно приступить к действиям.

– Стой, говорю! – Маркус всё-таки нагоняет меня. – Агата, приди в себя! Ты ведёшь себя безрассудно! Ты что, мой виски утащила?

– Не-е-е, зачем мне это? – Я склоняю голову и с лукавой улыбкой смотрю на него. – Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько свободной и на своём месте! Пойдём, я точно знаю, куда нам идти!

– Хорошо, – примирительно говорит Маркус и, понижая голос, добавляет: – Только давай ты будешь двигаться как обычный человек, а не как Скользящая? Я не уверен, что наши сопровождающие выдержат ещё один такой фокус.