Рейчел Кейн - Пиршество демонов
Похороны ожидались завтра в полдень, и перед Клер стоял вопрос, что надеть. Ее выходная одежда больше подойдет для праздника, а джинсы - это слишком неофициально. В итоге она одолжила у Евы черные колготки и черную юбку, что в сочетании с белой рубашкой выглядело соответствующим случаю.
Что наденет Ева, было неясно, поскольку за час до похорон она все еще сидела в черном халате перед зеркалом, глядя на свое отражение.
- Тебе помочь? - спросила Клер.
- Как думаешь, волосы зачесать наверх?
- Думаю, да.- Клер взяла щетку, тщательно расчесала густые волосы Евы, соорудила из них узел и подколола на затылке.- Вот так.
Ева начала было накладывать свой обычный макияж, но прекратила и в зеркале встретилась взглядом с Клер.
- Наверное, сейчас не стоит этого делать.
Клер не отвечала. Ева лишь слегка подкрасила губы - темной помадой, но не в ее привычном стиле - и стала рыться в шкафу. В конце концов, Ева выбрала закрытое длинное черное платье и вуаль, что для нее означало большую уступку общепринятым вкусам.
Все четверо появились в церкви за пятнадцать минут до назначенного времени. Когда Майкл завел машину в гараж, там уже стояли несколько вампирских автомобилей с затененными стеклами.
- Сегодня тут единственные похороны?
- Да,- ответил Майкл.- Похоже, у мистера Россера было больше друзей, чем он думал.
Но, как выяснилось, не так уж много. Вестибюль церкви оказался почти пуст, и в книге соболезнований набралось маловато записей. Около книги стояла мать Евы, кидаясь к каждому, кто входил.
Как и рассказывал Майкл, миссис Россер безостановочно плакала; она была вся в черном, подобно Еве, но вид ее отдавал театральностью: трагические волны бархата, большая шляпа и длинные перчатки. И, подумала Клер, если ты выглядишь более вычурно, чем даже Ева, у тебя определенно есть проблемы. Густой макияж миссис Россер портили стекающие по щекам слезы, осветленные волосы были в полном беспорядке. Если она пыталась изобразить Офелию из «Гамлета», то вызубрила роль наизусть. На Клер она буквально упала, словно влажное одеяло, рыдая на плече и пачкая белую рубашку растекшейся косметикой.
- Спасибо, что пришла! - запричитала она, и Клер неловко похлопала вдову по спине.- Жаль, что ты не знала моего мужа. Такой был хороший человек! А какая трудная ему выпала жизнь…
- Мама, оставь ее в покое,- устало попросила Ева.- Вы с ней даже незнакомы.
Миссис Россер отодвинулась, продолжая захлебываться рыданиями.
- Ева, не будь такой безжалостной. Только потому, что ты не любила своего отца…
Это заявление показалось Клер самым жестоким из всего, что она когда-либо слышала. Они с Шейном встретились взглядами - он был потрясен не меньше.
Майкл вклинился между матерью и дочерью - что было чертовски смело с его стороны, возможно, помогли способности вампира.
- Миссис Россер, примите мои соболезнования в связи со смертью мужа.
- Благодарю, Майкл, ты всегда был добрым мальчиком. И спасибо, что позаботился о Еве, когда она начала самостоятельную жизнь.
- То есть когда вы вышвырнули меня на улицу? - уточнила Ева, но миссис Россер в это время громко высморкалась, прослушав, таким образом, ее реплику.
- Распишись за нас всех,- сказал Майкл Клер, взял Еву под руку и повел в церковь.
Клер торопливо нацарапала в книге их имена, кивнула миссис Россер - та провожала взглядом дочь с таким выражением, что у Клер свело живот,- взяла за руку Шейна и двинулась следом.
В этой церкви она никогда не бывала. Приятная обстановка - не слишком вычурная, но мирная в своей простоте, на виду никаких крестов. В конце помещения в глаза бросался большой черный гроб, и его очертания почему-то напомнили Клер машину передвижной станции.
Эта мысль заставила ее вздрогнуть и сильнее сжать руку Шейна. Они сели на скамью рядом с Майклом и Евой.
В храме было человек пятнадцать, и люди продолжали подходить. Двое мужчин в черных костюмах - из похоронного бюро, надо полагать,- устанавливали по сторонам гроба венки и букеты. Все это создавало ощущение нереальности, которое только усиливали неутихающие рыдания миссис Россер и сочувственное бормотание собравшихся.
Ева поднялась, подошла к гробу, несколько секунд вглядывалась в него, потом наклонилась, положила туда что-то и вернулась на место. Даже сквозь вуаль было видно, какое застывшее, жесткое у нее лицо.
- Он был настоящий сукин сын,- сказала она, поймав взгляд Клер.- Но оставался моим отцом.
Она прислонилась к плечу Майкла, и он обнял ее.
Наконец миссис Россер вошла в храм и заняла место в первом ряду, прямо перед четверкой друзей. Служитель вручил ей упаковку носовых платков, и она сразу достала один, продолжая заливаться слезами.
Из- за гроба вышел высокий красивый мужчина в черной сутане и фиолетовой епитрахили, опустился на колени рядом с миссис Россер и похлопал ее по руке. Как предположила Клер, это и был знаменитый отец Джо. Он и впрямь выглядел симпатичным -серьезнее и притом моложе, чем она ожидала. Квадратные очки в золотой оправе очень шли к его золотистым глазам и каштановым волосам. Он с сочувствием, хотя и несколько отстраненно слушал оду миссис Россер ее мужу, кивая, когда она останавливалась. Раз или два его взгляд метнулся к часам. Потом он подался вперед и что-то прошептал. Она склонила голову.
В последнюю минуту появились новые люди; теперь церковь была заполнена почти наполовину. Клер заметила среди вновь прибывших знакомые лица детективов Джо Хесса и Трейвиса Лоува - приветственно кивнув ей, они сели сзади.
Узнала она и четырех вампиров в темных костюмах и черных очках. Одним из них был Оливер: семья Евы находилась под Защитой Брендона и после его гибели перешла к Оливеру. Он появился здесь не столько из сочувствия, сколько по обязанности и сидел со скучающим видом.
Отец Джо поднялся на кафедру и начал превозносить человека, с которым Клер никогда не встречалась и которого вряд ли по его отзыву узнала бы Ева; за исключением основных жизненных вех он выглядел несравненно лучше того, которого описывала дочь. Судя по тому, что миссис Россер кивала и плакала, этому фальшивому славословию она верила целиком и полностью.
- Сколько дерьма! - прошептал Шейн Клер.- Знаешь, отец бил ее. Еву.- Клер бросила на него испуганный взгляд.- Просто помни об этом. Он не стоит и слезинки.
Клер подумала, что Шейн может быть очень жестким человеком, как ни трудно в это поверить. Однако его замечание помогло: охватившие Клер эмоции, подогреваемые матерью Евы, схлынули, оставив лишь небольшую резь в глазах. Когда отец Джо завершил свой панегирик, вступил орган, и миссис Россер подошла к гробу.
