Алисия Дэй - Вампир в Атлантиде
Тут кто-то закричал где-то слева, чуть дальше места, где стояла Серай, и она снова отвела взгляд от Дэниела.
– За Микены! – завопил Райзен, посвящая свое участие в битве своему королевскому дому в Атлантиде, пронзил мечом вампирское сердце, а затем вытащил клинок и обезглавил противника.
Серай вышла из состояния ментального паралича при виде того, как Дэниел и Джек уничтожают нападавших, даже люди сражаются изо всех сил, а Райзен расправляется с врагами одной рукой. А она, принцесса Посейдона, превратившись в страшного доисторического зверя, с четырьмя здоровыми лапами и ртом, полным острых, как сабля, зубов, застыла на месте, как беспомощная дурочка. А ведь обещала себе, что никогда больше не будет так себя вести. Через минуту Серай нашла ближайшую угрозу, увидев, как один из вампиров собирается напасть на Райзена со спины. Она предупреждающе зарычала и прыгнула на расстояние в дюжину шагов туда, где вампир застыл, глупо уставившись на приближающегося тигра.
Вид надвигающегося на него давно вымершего животного сбил кровососа с толку.
Серай бы рассмеялась, если бы ее голосовые связки остались человеческими, но вместо этого она снова взревела, а потом полоснула могучей лапой по горлу врага, и отпрыгнула в сторону, как только его голова упала, отделенная от тела.
Значит ее когти достаточно остры.
Райзен смотрел на принцессу, раскрыв рот от изумления. Серай попыталась улыбнуться ему, но когда атлантиец отступил на шаг, поняла, что пасть, полная острых, как сабля, зубов, совсем его не успокоила. Ничуть не переживая о Райзене, тигрица прыгнула прочь на поиски других врагов, а затем рухнула на землю, так и не добравшись цели, когда вся энергия и магия внезапно исчезли из ее тела, заставив несчастную почти потерять сознание. И случилось это в одну секунду: только она жестоко убила того вампира, а теперь ее саму будто сбила с ног гигантская лапа.
Серай лежала на боку, тяжело дыша, громадный язык свесился из ее рта. А потом магия, поддерживающая способность меняться, пропала, оставив беспомощную атлантийку лежать ничком посреди поля битвы.
Из анабиозного заточения в могилу. Может быть после ее смерти эта фраза заменит выражение «из огня да в полымя». Хорошо хоть после превращения на принцессе осталась одежда, иначе пришлось бы помирать обнаженной. Есть, что сказать во время поминальной службы: Серай умерла одетой.
Дэниел подлетел к ней – на самом деле подлетел. Чувствуя себя, словно в тумане, Серай подумала, что надо бы спросить его об этой способности, если, конечно, она выживет. Вампир опустился, расставив ноги по обе стороны от ее талии, охраняя распростертое тело любимой.
– Если ты умрешь, я последую за тобой, – прорычал Дэниел, демонстрируя клыки, и как только один из нападавших приблизился, выкрикивая что-то о награде за убийство Прайматора, маг парировал нападение скрещенными кинжалами, а затем взмахнул клинком – и еще одна голова скатилась с плеч. Мысли Серай жутко путались. Она поняла, что сейчас впадет в истерику, когда вдруг стала напевать «головы вампиров катятся вниз» на мелодию какой-то песни о лондонском мосте, погребенной глубоко в ее памяти. И вдруг повисла такая жуткая тишина, что Серай задумалась, не лишилась ли она слуха или разума.
Или и того, и другого разом.
Но потом женщина – кажется, Джун, но Серай точно не знала – закричала:
– Тигра ранило.
Серай только успела порадоваться, что жители суши переживают за нее, пусть они только с ней познакомились, как мимо пробежала Квинн. И когда секунду спустя предводительница повстанцев тоже закричала, даже уставшая Серай поняла, что речь не о ее втором обличье.
Ранило другого тигра.
– Джек! – кричала Квинн снова и снова. Повторяя лишь его имя, снова, и снова, и снова.
Затем Серай ясно услышала ответ Аларика:
– Квинн, мне очень жаль, но он мертв.
Глава 11
Дэниел посмотрел на лежащего ничком, истекающего кровью тигра, который был лучшим другом Квинн во всем мире. На вампира нахлынули чувства безнадежности и беспомощности. Почему? Почему хорошие парни – лучшие – всегда платят самую высокую цену? Дэниел обнял Серай покрепче. Как только он взял ее на руки, атлантийка заверила его, что может стоять сама. Увидев, как любимая упала, вампир чуть было не умер во второй раз за день. Если бы он потерял ее сейчас… но нет. Лучше сосредоточиться на действительности.
Джек умирал, а Квинн сходила с ума от горя. Так как Дэниел и командирша мятежников были связаны узами крови, то вампир чувствовал ее безумную скорбь. И снова подумал, что не в силах помочь ей.
Аларик попытался оттащить Квинн от Джека, но та кричала и сопротивлялась.
– Нет, оставь меня в покое! Ты можешь исцелить его, – умоляла она, таща Аларика за руку. – Ты исцелил меня. Я видела, как ты вылечил множество людей. Ты можешь спасти его.
Но жрец покачал головой, мрачно и с глубоким сожалением пояснив:
– Его уже нет, Квинн. Я и правда могу исцелять жуткие раны, и ты знаешь, что для тебя сделал бы всё, но не в моих силах воскресить мертвого. На это способны только боги.
Квинн снова закричала от беспомощной ярости, от которой по спине Дэниела побежали мурашки. Серай содрогнулась и повернулась лицом к вампиру. Ее зрачки расширились, заполнив даже белки, так что глаза стали совершенно голубыми.
– Он не умер, – сказала она голосом, звенящим от древней магии. – Его жизнь висит на волоске, но небольшая часть Джека еще остается.
Аларик уставился на атлантийку и поднял руки, будто блокируя ее атаку. Серай лишь отмахнулась и сосредоточилась на Квинн и тигре.
– Поставь меня тут, рядом с Джеком, – приказала Серай Дэниелу, и тот повиновался ей без вопросов. Магия, наполняющая ее голос, взывала к нему на таком первобытном уровне, что пронизывала до мозга костей. Вампир ни в чем не смог бы ей отказать и, осмотревшись, увидел, что все, кроме Аларика, сделали шаг вперед, следуя ее приказу. Дэниел помог Серай сесть на землю рядом с Джеком, и атлантийка осторожно отодвинула Квинн в сторону, а затем легла на тяжело раненого тигра, прикрывая его собой словно одеялом.
Квинн попыталась заставить ее встать.
– Нет! Что ты делаешь! Слезь с него!
Но Аларик осторожно отодвинул Квинн и обнял ее, удерживая рядом с тобой.
– Дай ей шанс, Квинн. Древние обладали знаниями, которые мы давно позабыли.
Квинн покачала головой, но смирилась, глядя на Серай огромными глазами, полными слез, которые не собиралась проливать.
Пусть для слез и была причина: Дэниел заметил, что всё тело Джека покрывали глубокие раны, некоторые из которых доходили до кости. Серай сжала руками его шерсть и начала тихо напевать себе под нос, затем перевела невидящие, потемневшие глаза на Квинн.
