Лорд зверей (ЛП) - Кросс Джульетта

Когда выпрямилась, король улыбался, а Редвир — мрачно хмурился.

— Можешь уже отпустить её, — пробормотал Редвир.

Король выпустил мою ладонь и скрестил руки, явно забавляясь, переводя взгляд с меня на Редвира и обратно.

— И от кого вы защищаете эту прелестную скалд-фейри? — спросил он.

Редвир на миг впился в него взглядом и ответил:

— От того самого мужчины, который поднял мятеж в Мевии и, похоже, уже добрался до Хелламира.

Король посерьёзнел.

— Гаэл?

— Да, — процедил Редвир.

Что-то мягко задело мой сапог у щиколотки: это хвост Редвира обвил его.

— Почему так, Джессамин? — спросил король, и внимательный взгляд не упустил ничего — в частности, этой притязательной петли на моей ноге.

— Отец обручил меня с ним, — сказала я, и голос дрогнул. — И когда лорд Гаэл явился ко двору в Мородон, он объяснил, что потребуется от меня в браке. — Я уткнулась взглядом в снег у ног и выдохнула: — Убить короля Нортгалла. Вас, милорд.

Я ждала злости. Ярости. Или ледяного молчания. Но король Голл рассмеялся.

— Я знал: рано или поздно он пошлёт убийц. Но чтобы — собственную жену?

— Они не связаны узами, — уточнил Редвир, опасной нотой скребя в голосе. — Она ему не жена.

— Джессамин, из какой ты семьи? Я знаю лорда Гаэла: жениться он будет не на всякой.

Я кашлянула.

— Я Джессамин Гленмир, дочь короля Дариана Мородонского.

Серебристо-голубые глаза вспыхнули.

— Значит, король Мородона заключил союз с Гаэлом против меня.

Мне следовало бы испытывать раскаяние, что я выдала родного отца. Но он никогда не был ни отцом, ни королём, способным вызвать во мне верность. Или любовь.

— Да, милорд.

— И теперь он жжёт провидиц, которые отказываются ему помогать? — Он повернулся к Редвиру.

— Она и Тесса видели это в Хелламире. Мы были там два дня назад. Им удалось вытащить провидицу до казни.

— Хорошо, — выдохнул король Голл и оглянулся на дракона: серебристые глаза прочёсывали луг и кромку леса, снег налипал сугробами на морду и шипастый хвост. — Джессамин. Ты можешь вернуться со мной в Виндолек. Там ты будешь в безопасности, да и моей жене будет приятно женское общество.

— Нет, — отрезал Редвир, даже не дав мне ответить. — Она на моей ответственности. Беречь её — наше дело.

Король улыбнулся, блеснув клыками.

— Понимаю.

— Поговорим наедине? — хвост Редвира соскользнул с моей ноги, и он стремительно направился к дракону.

Король Голл легко поклонился мне:

— Рад знакомству, Джессамин. Ты тут в надёжных руках.

Он кивнул остальным зверо-фейри и пошёл к Редвиру, остановившемуся на расстоянии одного укуса от дракона. Меня поражало, что его это вовсе не пугало. Дракон, может, и позволял королю сидеть в седле, но приручённым не казался вовсе: хищный взгляд без устали шарил по дальним деревьям.

Я смотрела, как Редвир и Голл обменялись несколькими жёсткими, приглушёнными репликами. Король был столь же серьёзен, отвечая ему.

— Удивлён, что лорд Редвир не накинулся на короля за предложение забрать Джессамин, — шепнул позади Лейфкин нарочно не так тихо, чтобы я не услышала.

— Король Голл дразнил его. Лорд Редвир это понимает.

— Но зачем?

Дейн фыркнул:

— Да у них всегда так.

Я повернулась к Лейфкину:

— Почему лорд Редвир должен был «накинуться» на короля за то, что предложил избавить вас от меня? Он отказал ещё до того, как я рот раскрыла.

Хотя уезжать я и не собиралась — разве что Редвир сам бы велел, — всё равно удивилась.

Дейн с Лейфкином переглянулись, одинаково многозначительно.

— Что? Вы и слова не скажете?

— Спроси у него, — кивнул Лейфкин мне через плечо.

Редвир уже шёл обратно, а король Голл одним движением взлетел по драконьей лапе в седло.

— Выдвигаемся, — процедил Редвир, проходя мимо меня, даже не взглянув, и снова возглавил тропу.

С сиплым кличем чёрный дракон ударил крыльями и рванул в небо. Я только и могла, что смотреть ему вслед. Потрясающее создание.

Волк толкнул меня носом — я встала в строй, и мы снова двинулись к зимнему лагерю. Хотелось скорее добраться — с этим снегом мечталось о тепле палатки. Холод будто крепчал с каждым шагом — может, не только от метели, но и от ледяного лорда-зверя, который вёл нас вперёд.

Глава 16. РЕДВИР

— Здесь сойдёт, — сказал я. Маленькая поляна со всех сторон упиралась в лес, и мне не нравилось, что за спиной у нас нет прикрытия. Но уже почти стемнело. — До Гаста-Вейла дойдём к полудню.

Мужчины начали разгружать волков. Безалиэль снял Тессу с Мишки вместе с малышкой; Джессамин отошла к деревьям. Я тут же двинулся следом.

— Куда это ты собралась? — спросил я, когда она наклонилась за упавшей веткой.

— Нам понадобится растопка. Хочу быть полезной.

Она пошла дальше. Я — за ней.

— Краем уха ты уже должна была усвоить, что в этих дебрях небезопасно. Одной никуда.

— Тогда идите со мной, мой лорд, — она улыбнулась через плечо, в глазах — лукавый зелёный огонь. У меня ослабели колени.

Разумеется, я последовал, подбирая ветки там, где она уже прошла. Её морская, цветочно-солёная нотка шлейфом тянулась ко мне, сводя с ума.

— Заметила, — произнесла она невзначай, — что вы не называете Голла «королём», когда говорите с ним. Разве он не ваш король?

— Он король Нортгалла, да. Но я — лорд Мирланда. Я не зову его королём, потому что он не правит здесь. И потому что Голлу полезно иногда опускаться с небес на землю.

Мирланд — дикая территория в Нортгалле, где живут только зверо-фейри.

Она засмеялась — и сердце у меня сорвалось в бешеный ритм.

— Ему это не кажется неуважением?

— Наверняка кажется. Но мы слишком хорошо понимаем друг друга.

Мы помолчали, собирая хворост. Навязчивая мысль всё равно свербела.

— Хотела поехать с ним? В Виндолек? — спросил я.

— Нет.

— Но красивым он тебе показался, держу пари, — язык не повернулся прикусить. Какая-то мазохистская часть меня требовала знать, что она о нём думает.

— Как же не показаться, — у меня есть глаза, — в её тоне мелькнула насмешка.

Я выронил связку. Она резко обернулась — глаза распахнутые, но дерзкие.

— Расскажи, что именно понравилось, — я теснил её к стволам.

Она отступала, прижимая к груди хворост:

— Приятное лицо.

— Ещё?

Спиной она упёрлась в белую берёзу.

— Глаза красивые, с золотым ободком вокруг зрачка.

— Брось растопку, Джессамин, — хрип у меня стал почти рокотом; я нависал над ней.

Она отшвырнула связку, развернула ладони — по обе стороны бёдер, упершись в кору.

— Что ещё? — выдавил я.

— Рога гладкие, лакированные, — выдохнула она; грудь ходила часто, зелень в глазах съела чёрная ширь.

Внутри поднялась лютая, бесконтрольная жажда — не просто желание, а необходимость доказать ей и себе, что она моя. Пусть даже только сейчас, только здесь.

Я упёрся ладонями в ствол по бокам от её головы. Её запах затянул мне голову, лишил воли.

— Мои рога слишком шершавые для тебя, принцесса?

Она медленно подняла руку. Я наклонился, так что наши дыхания переплелись. Она провела пальцами по ребристой спирали. Рога не чувствуют, но от её осторожного, почти почтительного движения у меня вырвался глухой звук.

— Мне нравится их шероховатость, — её глаза блестели широко и ищуще, полные томления; пальцы сомкнулись крепче. — И твоя — тоже.

— Рад это слышать, принцесса, — почти мурлыкнул я и потянулся губами к её тонкой шее. Соприкоснулся носом с тёплой кожей у ключицы и прошептал: — Дай мне попробовать тебя на вкус, Джессамин.

Я взял её за талию, осторожно — когти не вонзил. Разодрать платье и взять её прямо здесь, на холодной земле, — искушение дёрнуло так, что в висках стукнуло.

— Да, — ответила она так тихо, что, если бы я не был зверо-фейри, мог бы и не услышать.

Рык сорвался сам. Я прижался к её горлу, оставляя влажные поцелуи и едва-едва прикусывая там, где тянуло к плечу.