Кровавая схватка (ЛП) - Прайор Линдси Дж.

Она натянула одеяло на грудь.

— Ты когда-нибудь был с человеком? — спросила она, не в силах вынести молчания.

— Они много рыдают.

Она бросила на него взгляд через плечо.

— Я думаю, всё дело в темпе, — сказал он, не дрогнув. — Очевидно, это правда, что мы дикие. Во время полового акта больше, чем в любое другое время.

Он открыл глаза, посмотрел на неё, его губы изогнулись в намёке на ухмылку, когда он повторил её предыдущую колкость.

Он обратил внимание на то, что она сказала. И на этот раз он ответил с юмором. Это был не просто её желудок, это было её сердце.

Он снова закрыл глаза и снова обратил лицо к потолку.

— Или я мог бы просто вешать тебе лапшу на уши. Должно быть, это от меня зависит.

Всё, что она могла делать, это пристально смотреть на него. Уставиться на совершенство, лежащее рядом с ней, у которого, что ещё более тревожно, явно всё-таки было чувство юмора.

— Я не вешаю тебе лапшу на уши, — сказала она.

Он снова посмотрел на неё, слегка приподняв брови.

Он перекатился на бок одним лёгким, плавным движением. Одеяло с него сползло опасно низко — недостаточно низко, чтобы полностью обнажить, но, судя по мимолетным проблескам ниже этого твёрдого, плоского живота, он определённо был обнажён — и совершенно спокойно относился к этому.

— Ты, кажется, забываешь, что мы отличаемся от тебя, серрин. Что мы замечаем то, чего не замечаешь ты. Какие бы слова ни слетали с твоих губ, они не могут скрыть заминку в твоём дыхании или заметное изменение частоты твоего пульса.

Она перевернулась на бок лицом к нему и оказалась в нескольких сантиметрах от него.

— И что сейчас происходит с моим пульсом?

Его пристальный взгляд задержался на ней так, что ощущался смертельно интимным.

Но она не собиралась первой отводить взгляд — не тогда, когда он был так близко, не тогда, когда она отдала бы всё на свете за то, чтобы он наклонился вперёд в этот момент, чтобы узнать, каковы на ощупь его губы на её губах.

— Повернись, — тихо сказал он.

Она рассмеялась, но с большей неуверенностью, чем намеревалась.

— Да, точно.

— Боишься, серрин?

— Не боюсь, но и не глупая.

— И я прошу вежливо только один раз, помнишь?

Она поискала в его глазах ту часть его существа, которая на короткое время казалась почти доступной, но снова исчезла. Ликан, отдающий приказы, вернулся. Ликан, который ожидал, что ему будут повиноваться.

И та её часть, которая была неизбежно любопытна, которая отказывалась показывать, что ей страшно, сделала в точности так, как он просил.

Когда Джаск прижался к ней, его эрекция прижалась к её заду, она почувствовала нехарактерный для неё прилив паники, возбуждения, близость ошеломляюще приводила в замешательство. Его бёдра казались сильными и тёплыми рядом с её бедрами, его твёрдая грудь прижималась к её спине, его дыхание ласкало её затылок.

Но вместо того, чтобы соблазнять, все его движения, казалось, были направлены на то, чтобы успокоиться — то, как он подтянул подушку под голову, прижал ладонь к пуховому одеялу прямо на её груди, прижимая её к себе.

Он лежал достаточно близко, чтобы чувствовать каждое её движение.

Он готовился не к сексу. Он готовился ко сну.

Это было просто ещё одно оскорбление в длинной череде.

— Меня не нужно удерживать, — сказала она, и в её тоне послышалось негодование.

— А мне не нужно, чтобы ты бродила по территории, пока я сплю.

— Ты мог бы запереть дверь.

— Я бы всё равно тебе не доверял.

— Значит, я действительно заставляю тебя волноваться.

— Ты хочешь спровоцировать членов моей стаи так же, как провоцируешь меня. Я не буду нести ответственности за их действия, но сейчас ты нужна мне живой. И, как я уже сказал, мне нужно немного поспать. Как и тебе.

Она повернулась к нему лицом в том маленьком местечке, которое он оставил ей между своей грудью и рукой.

— Так это всё? Это то, ради чего я повернулась? Чтобы ты мог поспать?

Он развернул её спиной к себе, свёл её запястья вместе, его кожаные браслеты коснулись её кожи. Он прижал её запястья одной рукой, перекинув свою ногу через неё, удерживая неподвижно, и снова крепко прижался к ней.

— Похоже, ты разочарована, — сказал он. — Не волнуйся, когда я приду в такое отчаяние, я обязательно дам тебе знать. Но ты молодец, что сделала то, что тебе сказали.

Она смотрела вперёд, в окно, но её воспламенил не гнев, а то, что она сделала именно то, чего он от неё хотел. Обида взяла верх — обида, когда она ухватилась за слово «отчаяние».

У неё перехватило горло, от последнего удара ей стало слишком плохо даже для того, чтобы возразить. Вместо этого она уставилась в окно, на плотные тучи, которые грозили новым дождём — знакомое зрелище в Блэкторне.

ГЛАВА 8

Тремя днями ранее

Стук раздался в её снах, вырвав из уютного состояния столь необходимого сна. София вздрогнула и прикрыла глаза от яркого света прикроватной лампы, которую включил Дэниел.

— Что за чёрт?.. — простонала она.

Стук раздался снова, на этот раз сильнее, нетерпеливее.

— Какого хрена, — прошипел Дэниел, явно страдавший от такого же похмелья, как и она. Напиток, который, без сомнения, был причиной того, что он снова оказался в её постели.

София заставила себя принять сидячее положение.

— Я открою, — заявила она, откидывая волосы с глаз.

Но Дэниел уже натягивал джинсы и футболку, пробираясь по крошечной комнатушке в Блэкторне которую София теперь называла домом.

— Фия, открой! — потребовал знакомый голос, снова стуча в дверь.

— Это, похоже, Эбби. Какого чёрта она здесь делает в… — она посмотрела на часы, — в четыре утра?

— Есть только один способ выяснить это.

Дэниел рывком распахнул дверь.

Эбби стояла на пороге, сжимая в руке коричневый конверт формата А4, скрестив на груди крепкие руки. Её прищуренные глаза на мгновение расширились, когда она посмотрела на Дэниеля, затем в глубину комнаты на Софию, всё ещё лежащую в постели.

— Как долго это продолжается? — спросила она, переступая порог.

Дэниел закрыл за ней дверь.

— Доброе утро, босс.

София запустила обе руки в волосы, на мгновение схватившись за голову, всё еще пытаясь прийти в себя.

— Как будто это тебя касается.

— Что бы ни происходило в моей команде, это моё дело, — резко сказала она, бросив взгляд на Дэниеля, который теперь прислонялся спиной к раковине.

София уставилась на конверт, который Эбби бросила на крошечный круглый обеденный столик.

— Что случилось?

Эбби выдернула стул, её большие карие глаза излучали раздражение.

— Это то, что в нашей деятельности называют как полный пиздец, Фия.

Когда Дэниел поднял конверт, София откинула одеяло. Схватив свой халат с изножья кровати, она накинула его поверх пижамных штанов и футболки и направилась к своим коллегам.

Взгляд голубых глаз Дэниеля сказал ей, что дела плохи.

София потянулась за фотографиями, которые он начал раскладывать на столе. Она нахмурилась, увидев многочисленные снимки Джейка Дехейна в баре, смеющегося и шутящего над уставленным бутылками столом.

Джейк Дехейн — младший брат Калеба Дехейна. Дехейны владели самым успешным клубом в Блэкторне и железным кулаком правили западной частью Блэкторна. Являясь неотъемлемой частью преступного мира третьего вида округа, они уже довольно давно были в списке целей Альянса, и ночь для нанесения удара, наконец, наступила двадцать четыре часа назад.

И хотя Калеб, к сожалению, не попался на их удочку, Джейк попался — испил их «медовую ловушку» до смерти, а это убивает любого вампира. И она не сомневалась, что Джейк умер мучительной смертью, когда кровь мертвого человека проникла в его организм. Труди отдала всё то короткое время, что оставалось её измученному болезнью телу, ради дела. Труди, которая не имела адекватной медицинской помощи, вместе с другими людьми была брошена в Лоутауне. Это был её способ разрушить систему. У неё осталось единственное чувство контроля — вступление в Альянс.