Ева Никольская - Красавица и ее чудовище
— Прости, сын мой, — сменив гневный тон на скорбный, вздохнула полупрозрачная женщина. — Сочувствую. Но, как не жессстоко это звучит, нам нельзя сейчас поддаваться горю. Убийца одной из Арэ скоро вернется и, если мы не объединим усилия, Эсса будет не поссследней его жертвой.
— Какая пафосная речь, — скривился первый Хранитель.
— Зато правдивая, — огрызнулась Эра.
— И что будем делать? — поинтересовался Лемо.
— Сражаться, — твердо проговорил Алекс, рефлекторно сжимая кулаки.
— Думаешь, у нас есть шансы?
— У вас нету, — вспомнив убитого Райса, сказал эйри. — У меня, как у полукровки, есть, но не много и не на территории Рида. А вообще… это их поединок, — он кивнул в сторону демоницы. — Чессстный поединок. Разве не так должно быть? А, Эра?
— Прекрати до меня докапываться, мальчик, — сухим тоном проговорила та. — Во-первых, не я спрятала твою женщщщину. Во-вторых, не я убила супругу Алекссса. А, в-третьих, не тебе меня сссудить! Все мы тут со своими скелетами в шкафу. Так что хватит валять дурака! Вы очнулись, вникли в ссситуацию? Отлично! Теперь пора готовиться к встрече демона. И запомните: под моим началом вы — Хранители Равновесссия, под командованием Риденхарда — станете рабами. Ну, или цирковыми зверушшшками. Не сомневаюсь, что Рид…
— …козел старый! С улетевшей в облака кнопкой собственной значимости, — сообщил до боли знакомый женский голос с тоже почему-то знакомыми, но какими-то чужими интонациями.
— К-катенок? — поперхнувшись буквой "К", пробормотал Арацельс.
— Ммм, — девушка, неспешно идущая к ним, кокетливо поправила золотистые кудри, и ослепительно улыбнулась. — Зови меня Катриной, Цель. Катенок это так… примитивно. Да и не люблю я кошек, — чуть наморщив носик, заявила блондинка.
— Катя? — мужчина не верил собственным глазам.
Это была она… точно она. Живая, здоровая, не спящая. Но ее слова, ужимки, одежда и эти светлые волосы — все просто кричало о несоответствии. Новый имидж, в котором, как соль в воде, растворилась его жена. Вроде и есть привкус, но, не попробовав — не заметишь. Что же сделала с ней проклятый демон?! И как, интересно, она умудрялась столько времени быть "невидимкой"?
— Каааатрииина, — обреченно закатывая глаза, протянула девушка.
— Лилигрррим?! — точно гром с ясного неба, раздался голос Смерти. Блондинка мгновенно напряглась и резко обернулась на стремительно приближающегося мужчину. — Катерина? — гораздо тише спросил четэри, подходя к ней: — Прости. Обознался со спины. Тебе идет… этот цвет. И платье моей жены тоже, — темно-синие глаза мужчины сузились, внимательно изучая ее. — Рад, что ты цела, малышка, но, проясни, пожалуйста, одну вещь: как ты попала в мою каэру?
— Не может быть! — сорвалось с губ Арацельса одновременно с ответом девушки.
— Через дверь, — сказала Лили, смело выдержав испытующий взор бывшего мужа.
Связь заветного дара, объединившая их семь лет назад, оборвалась после самоубийства молодой жены. Поэтому теперь, получив новое тело и новую жизнь, Лилигрим смело могла считать этого рогатого исполина "бывшим". По крайней мере, пока.
— Раздери тебя демоны, Лили! — заорал первый Хранитель, больно дернув себя за прядь волос, чтобы чуть охладить нахлынувшую волну злости. — Как ты посмела, как… смогла?!
— Ты меня научил, — блондинка предусмотрительно отступила подальше от взбешенного друга, рядом с которым, казалось, начал "закипать" воздух. — Помнишь? Когда обещал тело в коме. А сильнейшие сонные чары от этой самой комы мало чем отличаются. И потом… Ты сам привел девушку ко мне, как мы и договаривались. Так чего теперь возмущаешься?
— Я привел?! — ладони мужчины охватило рыжее пламя, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки.
— Договаривались?! — в один голос переспросили стражи.
Глаза Лемо заметно округлились, несчастное лицо Алекса сменило выражение, став озадаченным, а черная бровь Смерти выразительно изогнулась. Он чуть склонил на бок голову, перевода задумчивый взгляд с девушки на эйри и обратно. Даже Эра, услышав такие подробности, соизволила спуститься пониже, чтоб наблюдать разворачивающуюся сцену с более удобного ракурса. По ее подсчетам в ближайшие пять-шесть часов Рид не должен был вернуться в Карнаэл. Так почему не сбросить лишнее напряжение и немного развлечься?
— Конечно! Не сама же она сюда пришла, — передернув плечами, заявила Лилигрим. — Ты привел, она уснула, я вселилась. Все, как и было запланировано.
— Это, действительно, ты, Лилигрим, — уголок губ четэри дернулся, но улыбка так и не коснулась его мрачного лица.
На обнаженном по пояс теле крылатого красовались черные кровавые разводы, оставшиеся от Арвенгов. Стереть их Сэмирон так и не удосужился. Но и рубашку надевать на грязное тело не стал, а просто перекинул ее за спину. С началом условного утра он вернулся в Карнаэл и, к своему удивлению, не обнаружил в зале переходов ни одного встречающего. Вокруг вообще было подозрительно тихо, что сильно настораживало, давая почву для нехороших мыслей. Разумно предположив, что найдет сослуживцев на посту дежурного, четэри направился туда. По дороге обнаружил странно петляющего по коридору Ринго, поднял его, рассмотрел, пытаясь понять причину энергетического истощения, после чего покопался в кармане штанов и, достав оттуда тонкий сверток, предложил малышу пару листьев "лекарства". Потускневшие, было, глаза зверька мигом загорелись, а острые зубки начали активно пережевывать "травку". К моменту, когда Смерть оказался в саду, Ринго тихо похрапывал, уютно устроившись на его плече. Пусть и временно, но "лекарство" действовало, даря обессилившему моракоку ощущение полной эйфории.
— А ты, я смотрю, не очень-то и рад… любимый, — сделав паузу перед последним словом, заявила Лили. Она подошла к нему вплотную, неотрывно глядя в глаза. Затем встала на цыпочки и, обхватив его шею руками, наклонила голову мужчины в низ. Ровно настолько, чтобы иметь возможность запечатлеть на его губах не долгий, но страстный поцелуй. Смерть обалдел: лицо его вытянулось, глаза расширились, а дар речи временно иссяк. — Я соскучилась, — шепнула ему "воскресшая" супруга и, оттолкнув обескураженного мужчину, вновь обернулась к остальным.
— Выматывайссся из тела моей Арэ, — придя в себя от очередного шока, угрожающе зашипел Арацельс и начал надвигаться на нее.
— Ой! — пискнула Лилигрим, прячась за широкую спину четверного Хранителя.
— Отойди, Сссмерть, — сквозь зубы процедил первый, сверля друга хмурым взглядом.
— Не могу. Ты ее придушишь, — машинально облизав влажные от поцелуя губы, нашелся с ответом четэри.
