Милена Завойчинская - Книгоходцы и тайна Механического бога
Чем мы и занялись. Библиотекарь выдал нам запрашиваемую литературу, и мы пропали для общества. Шутка ли, разобраться в мертвом языке древних орков другого мира? Мы несколько дней не разгибали спины, разгадывая головоломку, изображенную на каменном ирисе средней сестры-феи. Будь это не руны, а буквы, все было бы просто. Но орки! Эти орки! У них каждая руна имела по нескольку значений в зависимости от того, что стояло перед ней или после нее.
Так, руна воды, в случае если перед ней стояла «земля», означала колодец. А если «земля» была после — это уже пруд или озеро. А если очередность: «вода», «земля», «ветер» — это уже текучая река. Если же: «вода», «земля», «ветер» и «воздух», то это — та-да-ам! — уже дождь. Понятен смысл, да? И вот таких вариаций было бессчетное количество, и как орки сами не путались в своем языке, для меня загадка. Наверное, поголовно были неграмотными и просто не пытались ничего писать, общались только вербально.
— Убей меня! — Я демонстративно побилась головой об стол. — Я уже не могу!
— Сама помрешь, руки еще об тебя пачкать… — пробормотал Карел, задумчиво отгрызая кончик ручки. Не первой, кстати. У него на нервной почве вдруг возникла привычка кусать писчие принадлежности.
— Тогда давай сделаем перерыв и поедим. У меня уже психика не выдерживает! — Я вскочила и сделала несколько кругов вокруг стола.
— Как ты думаешь, есть ли смысл у фразы: «Великая звезда, дарующая жизнь, смотрит на ищущего. Вода отражает, ветер призывает, бубен отвечает»?
Я замерла на месте, вслушиваясь в размеренный речитатив, произнесенный низким голосом. Потом зябко передернула плечами от внезапного озноба.
— Думаю, есть. По крайней мере, с частью про звезду. Насчет остального не уверена.
Какая звезда у орков считалась великой и дарующей жизнь? Местное светило?
Карел потянулся, подтащил к себе огромный талмуд и принялся его листать.
— Нет. По их верованиям жизнь зарождается ночью, а днем происходит уже сам процесс бытия. Так что их великая звезда, дарующая жизнь — это Дрогуша. Именно под ее светом они устраивали камлания.
— Камлания… Значит, бубен — это не риторически, а буквально. Надо будет купить, — кивнула я. — А ты точно расшифровал?
— Кир, — поморщился напарник. — Мы с тобой вместе перебрали уже все возможные варианты, но если попытаться сложить из найденных рун не просто набор слов, а осмысленное предложение, то тогда так, как я сказал.
— Ладно, верю! Это ты у нас натура креативная и художественная. Значит, завтра ищем всю информацию об оркских бубнах для камлания и посуде, в которую они наливали воду. Ведь они степные жители, следовательно, использовали какой-то тазик.
— Тазик! — фыркнул парень. — Кира, не тазик, а чашу или блюдо.
Я показала ему язык и продолжила:
— Ну да. Так вот, бубен, тазик, способ камлания под Дрогушей и все, что есть про ветер, который как-то замешан в ритуале. И учти, шаманить будешь ты. Я женщина, а традиционно шаманы — это самцы.
— Убей меня! — повторил мое битье головой об стол напарник. — Я уже не могу!
— Плагиатор! — обласкала его я, но тут у меня громко заурчало в животе.
Еще два дня мы потратили уже на поиски чего-то конкретного. Зная, что ищешь — это уже легче. Заодно, пользуясь возможностью, я переписала в свою тетрадь массу полезных и интересных вещей. Пригодятся или нет — другой вопрос, но кто владеет информацией — владеет миром.
Покончив со всем, мы попрощались через Коваля с маркизом Аусвертом Дельсом, который не пожелал выйти и проводить нас, и уехали. Нам предстояло верхом добраться до железнодорожной станции, дальше на поезде до другого города, в котором имелась возможность сесть на дирижабль до столицы.
Полет на этот раз прошел без эксцессов, моя психика смирилась с новым бытием и истерик больше не закатывала. Так что в положенный срок наш хлипкий и ненадежный воздушный транспорт спустился на летное поле Дарильи и выпустил нас на волю.
Аннушка нашлась в кабинете.
— Как поездка, адепты? — спокойно спросила она, отложив свои бумаги. Вот интересно, чем она занимается? У нее разве не отпуск?
— В меру успешно, — отчитался Карел. — Расшифровали оркские руны. Выполнили несколько…
— Отчет в письменном виде, — отмахнулась магистр Кариборо. — Вам в любом случае все подробно писать для ректора, вот и я прочитаю. Какие дальнейшие планы?
— Нам нужно съездить кое-куда, — сообщила я. — Вам рассказывать?
— Вот когда поедете, тогда и сообщите, куда именно собрались. Ступайте, — величавым жестом отпустила она нас.
Мы и не спорили, у нас столько планов и дел, что о-го-го! Из-за невозможности строить порталы в этой реальности мы и так потеряли чертову уйму времени на дорогу к маркизу и обратно. А ведь практика не резиновая. И хотя уже понятно, что за месяц мы совершенно точно не уложимся, я не расстраивалась. Все равно мне нечего больше делать. Сидеть в школе? Вот уж радость! Опять к Ривалису в гости? Ну-у… Можно, конечно, прошлым летом было очень весело, но не хочется мне сталкиваться с его старшим братцем, да и обременять своим присутствием князя и княгиню Клайтонов тоже неудобно. Я в прошлом году и так два месяца им надоедала. А к Лоле я вообще не хочу. Причем категорически. С меня двух дерханов выше крыши, и ехать в их мир — вот уж нет! Даже ради Ивара я на такое не согласна.
Подходящий бубен мы нашли далеко не сразу. Он явно не пользовался популярностью, а потому отыскался только в крохотном антикварном магазинчике на окраине города. Тут же имелся и «тазик» — медная покореженная чаша с выбитым по краю орнаментом.
— Вы коллекционеры? — проскрипел дедуля продавец.
— Нет. Изучаем оркскую культуру по заданию учителя, — не моргнув и глазом соврала я.
— Вот про эти рисунки ничего не знаете?
— Нет, ребятки. Мне эта лавка досталась в наследство от деда, и сколько себя помню, тут эти бубен и тарелка лежали. Никто не покупал, — пожал он плечами.
— А еще что-нибудь оркское есть? — спросил Карел. — Если в нормальном состоянии и недорого, то мы купим. Пригодится для курсовой в качестве наглядных пособий.
Дедок задумчиво закатил глаза, вспоминая, потом кивнул и ушел в подсобку. Там что-то загремело, зашуршало, упало, раздалась ругань, чихание, а затем продавец вынес нам пыльный мешок и плюхнул на прилавок.
— Вот тут… апчхи… что-то есть… апчхи… Было вместе с бубном… апчхи, — поведал нам мужчина, шумно высморкался в платок и отодвинулся подальше.
— Карел! — выразительно указала я глазами на то, что вызвало столь бурную реакцию организма у хозяина лавки.
