Шарлин Харрис - День мертвеца
Я рассказывала это ровным голосом, потому что Даже думать об этом мне было трудно.
- Вы нашли ребенка?
Я кивнула, крепко сжав губы.
- Мертвым?
- Конечно. На дереве. Девочка по-прежнему находилась в переноске.
- Господи!
Я снова кивнула. Что тут еще скажешь?
- Но по большей части это не так плохо, - сказала я после длинной паузы, дав памяти о том случае поблекнуть. - Чаще всего я нахожу девушек, не вернувшихся домой, или заблудившихся стариков. Иногда похищенных детей - нечасто, потому что, если кто-то сажает их в машину, невозможно угадать, где искать тело.
- Стало быть, вы беретесь за поиски, когда местонахождение тела известно?
- Ну если круг поисков можно сузить до разумных пределов. Вы не можете сказать: «Эй, он путешествовал где-то по пустыне Мохаве» [10] - и ожидать, что я что-нибудь найду. Если только мне не дадут неограниченное время для поисков и не будут его оплачивать.
- На что это похоже?
- Что?
- Ощущение, когда тело рядом.
- Что-то вроде жужжания, гудения. Я ощущаю его костями, мозгом. Это почти больно. И чем ближе я подхожу, тем сильнее становится ощущение. А когда я совсем рядом, то словно переселяюсь в тело и вижу смерть человека.
- И много видите?
- Несколько секунд до того, как она наступает. Но вижу только умирающего. Того, кто рядом, не вижу. При этом я умираю сама. Неприятное… ощущение.
- Слишком мягко сказано.
Он сделал большой глоток пива.
Я кивнула.
- Мне бы хотелось увидеть лицо убийцы, но я его не вижу.
- Если бы и увидели, суд не смог бы опираться на ваши голословные показания.
- Да, понимаю, но все-таки, - пожала я плечами. - Если бы я могла видеть преступника, от меня было бы больше пользы.
- Вы считаете свою работу полезной?
- Конечно. Все хотят определенности, верно? Незнание мучает вас. Я говорю «вас» в широком смысле слова. Разве вам не стало легче, когда вы узнали, что случилось с вашей женой? И если люди мне верят, я могу сэкономить уйму денег. Например: «Не осушайте этот пруд и не посылайте водолазов. Тела там нет». Или: «О, на помойке искать не нужно».
- Если вам верят.
- Вы правы: многие не верят.
- И как вы на это реагируете?
- Я научилась смотреть на такое сквозь пальцы и Уходить.
- Это, наверное, трудно.
- Поначалу было трудно, сейчас - нет. А что насчет вашей работы?
- Она примерно такая, как вы и ожидаете. В основном нетрезвые водители. Пререкания соседей. Иногда кражи в магазинах. Грабежи. Ничего загадочного или очень серьезного. Время от времени муж избивает жену или кто-нибудь в субботнюю ночь палит из ружья. Мне ни разу не доводилось видеть человека, совершившего что-нибудь из ряда вон выходящее, - криво улыбнулся Холлис.
Я уже начала гадать, где мы возьмем еще темы для разговоров, но следующие два часа прошли легче, чем я ожидала. Холлис рассказывал об охоте на оленей и о том, как свалился с «засидки» на дереве, но лишь растянул лодыжку, а в том же году его приятель Джон Харли тоже упал с «засидки» и сломал спину. Я сама однажды повредила спину, играя в баскетбол. Холлис тоже в школьные годы играл в баскетбол. В школе он отлично проводил время, но вернуться в те годы никогда не хотел. И я не хотела. В старших классах я старалась держаться в тени и помалкивать: не желала, чтобы кто-нибудь узнал, как плохо мне живется дома. Из-за матери и отчима я никого не приводила к себе. И я справлялась со своей ролью очень даже хорошо, пока не пропала Камерон. Ее исчезновение стало таким захватывающим, его так обсуждали в прессе, что все невольно обратили внимание и на меня.
- Кажется, я припоминаю тот случай, - задумчиво произнес Холлис.
Он пил уже третью бутылку, а я все еще расправлялась со второй.
- Это ее какой-то мужчина посадил в голубой пикап?
- Ее схватили по дороге домой, - кивнула я. - Она украшала школьный зал, готовила его к танцам. Я ушла домой раньше, поэтому она была одна. Тот парень схватил ее прямо на улице. При свидетелях. Но ее так и не нашли.
- Сожалею, - сказал он.
- Когда-нибудь я ее найду. Услышу знакомое гудение и почувствую, что это она. И тогда мы узнаем, что с ней сталось.
- Ваши родители живы?
- Отец, кажется, жив. Мать умерла в прошлом году.
Алкоголизм и наркотики в конце концов сожрали ее тело.
- Какое отношение имеет к вам Толливер?
- Отец Толливера женился на моей матери, и нас вырастили как одну семью.
Если нас действительно «растили», добавила я про себя. В основном мы выживали сами. Спустя некоторое время мы научились хорошо притворяться перед представителями властей, которые могли бы нас разлучить. Толливер присматривал за мной и Камерон. Я ухаживала за двумя младшими девочками, Мариеллой и Грейси. Старший брат Толливера, Марк, регулярно заглядывал к нам: следил, чтобы мы не голодали. Если мы голодали, Марк привозил продукты. Толливер, как только подрос, устроился на работу в ресторан и приносил нам всю еду, какую только мог.
Иногда наши родители работали, иногда получали пособие. Но большая часть денег шла им в глотки и вены.
Мы научились выживать, довольствуясь самым малым, научились выбирать одежду в дешевых магазинах и на гаражных распродажах так, чтобы она не выдала, как мы живем. Марк читал нам лекции о том, как важно получать хорошие оценки.
- Пока вы чистые и аккуратные, не прогуливаете уроки и получаете хотя бы удовлетворительные оценки, социальная служба вас не тронет, - учил он нас и был прав.
До тех пор, пока не исчезла Камерон. Я пыталась объяснить Холлису, как мы жили в те годы.
- Это ужасно, - вздохнул он.
Лицо его было печальным. Он грустил о девочке, которой я была тогда, благослови его Господь.
- Тебя били?
- Нет. Не замечать нас - таков был ключ к их системе воспитания детей. Они не замечали даже Мариеллу и Грейси. Когда девочки были совсем крошками, мама еще ухаживала за ними, но потом переложила свои обязанности на нас с Камерон. Главным образом на меня. Было трудно не скатиться в ту же канаву.
Я пыталась цепляться за воспоминания о том, какой жизнь была раньше - до того, как мать пристрастилась к наркотикам, а отец сел в тюрьму. Я пообещала себе, что смогу снова зажить такой жизнью. Двум моим младшим сестрам было легче: они не помнили о более светлых днях.
Напряжение, с которым я поддерживала статус-кво, почти убило меня. Но мы справлялись, пока не похитили Камерон.
- А что было потом? - спросил Холлис.
Я поерзала на стуле, посмотрела в сторону.
- Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Но если коротко, подростком я несколько лет прожила в фостерной семье [11] , а мои младшие сестренки жили с тетей и дядей.
- И каково было в фостерной семье?
