Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь - Анжело Алекс

– Тильда, – некромант твердо посмотрел на сестру, – давай потом. Мне нужна твоя помощь.

– В чем? – Девушка вмиг собралась.

– Необходим целитель. Кто-нибудь из наших, кто не станет задавать вопросы, – прошептал некромант.

Тильда тяжело взглянула на тело природницы в его руках.

– Хорошо. Идем. – Махнув рукой, она повела брата в самый дальний угол шатра.

Повсюду стояли кушетки, с тканого потолка свешивались магические светильники, тонкие, но непрозрачные шторы закрывали некоторые кровати.

Тильда подошла к одной из штор и позвала:

– Госпожа Ларда, нужна ваша помощь.

Вскоре из-за занавески высунулось лицо женщины на вид лет сорока, с раскосыми темными глазами и в белом колпаке, прикрывавшем волосы.

– Я занята, – заявила она, лишь взглянув на прибывших.

– Это важно, – настаивала Тильда.

– Я знаю, что важно, а что нет. Здесь море целителей! У нее всего-то несколько ушибов и порезов в совокупности с магическим истощением, – резким тоном проговорила женщина, отодвинув штору. – А у этого парня кость раздроблена и копчик сломан. Он хромой останется, если за его лечение кто-то криворукий возьмется.

Огневик, лежавший на кушетке, склонил голову, и его глаза расширились от ужаса, когда он узнал некроманта.

Впрочем, Тильда, наблюдавшая за боем со стороны, тоже узнала парнишку из команды Родрига, который, как снаряд, вылетел из облака берхалеи.

– Мойра ею займется. – Целительница попыталась вновь задернуть штору.

– Нет. Подождите. – Сощурившись, Тильда схватилась за край занавески, не думая отпускать. – У вас передо мной долг. Я хочу его вернуть. Поэтому сейчас вы поручаете заняться этим мальчишкой кому-нибудь другому и без лишних вопросов лечите вот эту девушку.

Целительница поджала губы и обреченно выдохнула.

– Мойра! Мойра! Да где она запропастилась? – раздраженно воскликнула женщина.

Вскоре прибежала девушка примерно одного возраста с сестрой некроманта – ближе к тридцати годам. Госпожа Ларда давала наставления, а та кивала, внимательно слушая.

Огневик было возмутился, но быстро замолчал под угрожающими взглядами Лефевров.

– Вызвали меня из-за такой ерунды, – ворчала целительница, склонившись над телом Эммы.

Большинство порезов и ушибов пропадали за считаные секунды – раны затягивались, выравнивался тон кожи, налившиеся синевой синяки исчезали. Лишь с разодранной на пальцах кожей целительница провозилась чуть дольше.

Даниэль, сложив руки на груди, внимательно следил за действиями госпожи Ларды. Его сестра задумчиво смотрела то на некроманта, то на Райалин.

«Он почти сорвался, я это чувствовала… Но теперь Даниэль на ногах, а эта девчонка с истощением. Не понимаю…»

– Ему надо выйти, – нахмурившись, проговорила женщина. Молочная дымка целительского тумана застыла у ноги Райалин. – Я чувствую у нее сильный ожог на ноге. Видимо, она его перебинтовала, но без мази, и ткань прилипла. Надо убрать все лишнее, промыть, и только потом я смогу исцелить его.

– Я сам обработаю ожог и наложу повязку. Вы сможете дать мне все необходимое? – Даниэль придвинулся ближе, запоминая, где именно остановились ладони женщины.

– Что? – Целительница вскипела. – Может быть, ты сам бы и с ушибами ее разобрался? Зачем я понадобилась? Могли бы сами все сделать…

Некромант молча обменялся с сестрой взглядами, и Тильда вздохнула:

– У нас уговор, Ларда. Объясни, что как делается, и дай ему все необходимое.

Громко сопя, целительница ушла в поисках необходимых лекарств.

– Спасибо, – сказал Даниэль.

– Пожалуйста. – Тильда кивнула и подошла к лежащей на кушетке Райалин. – Ларда лучший целитель, которого я знаю. И умеет держать язык за зубами. Не знаю, что у вас происходит, но будьте осторожнее. Я не хочу тебя хоронить.

Тильда тревожно замолчала, а Даниэль вдруг захотел обнять сестру, но не успел.

– Вот этим намочишь повязку, подождешь немного и аккуратно снимешь ее, – заскочив за штору, с ходу заговорила целительница. – Промоешь чистой водой и аккуратно наложишь тонкий слой вот этой мази и лишь потом сделаешь повязку. Только не перевязывай туго.

Она закинула несколько склянок и бинт в тканый мешочек и вручила его Даниэлю.

– Если обработаешь плохо, ожог воспалится и загноится. Не халтурь.

– Не беспокойтесь, – сухо отозвался Лефевр.

– Ну-ну, – скептически протянула целительница. – Тильда, если у меня будут проблемы из-за вас…

– Я с ними разберусь, – пообещала некромантка.

– Ладно. Я пошла. – Госпожа Ларда вновь скрылась за занавеской.

Даниэль приблизился к кушетке и вновь взял Эмму на руки, развернулся и ногой отодвинул край шторы.

– У меня еще есть дела, но я могу обработать ее ожог, – предложила Тильда, идя следом.

– Я сам, занимайся своей работой.

– Тогда попроси Дэафи…

Бровь некроманта насмешливо приподнялась.

– Я не оставлю Райалин с этой женщиной. У нее слишком кровожадные намерения по отношению к Загадке, – безапелляционно отверг предложение некромант, ловко маневрируя между кушетками и снующими туда-сюда людьми.

– Поговори с ней, объясни.

Даниэль остановился, когда они покинули шатер.

– Тильда, спасибо за помощь, но теперь я разберусь сам.

На мгновение повисла тишина, а после некромантка сдалась:

– Ладно. Как хочешь.

Внезапно громыхнуло, и небо окрасилось разноцветными огнями. Красные, желтые, фиолетовые сполохи отразились на крышах домов – победитель определен, Герадова ночь подошла к концу.

Даниэль на мгновение засмотрелся на огни, но вскоре нахмурился и отвернулся. Некромант ощущал вину и злость на самого себя.

«Самоуверенный болван. Расслабился, стал мягче и позволил обдурить себя. Но в итоге тебя самого пришлось спасать… – Даниэль чуть крепче прижал к себе природницу, будто боясь, что она исчезнет. – Теперь настало время разобраться с ее проблемами – семейкой Райалин и с теми, из-за кого настоящая Конкордия упала с башни…»

Тильда хмуро смотрела брату в спину. Девушка не ожидала, что эта ночь обернется для нее сущим кошмаром. Давно она так не переживала.

«Стоп. Куда он идет? Особняк ведь в другой стороне, – удивилась Тильда и, вспомнив высказывание брата о Дэафи, не поверила своей догадке: – Неужели к Райалин?»

Глава 14

Откровение

У большинства особняков на Центральной улице входные двери открывались прикосновением руки владельца к металлической ручке. Запирающий артефакт позволял отказаться от ключей, но все же его изготовление оставалось дорогостоящим, поэтому внутри домов комнаты запирались на обычные замки.

Когда Даниэль отправился к дому Эммы, им двигала лишь одна мысль – в привычном месте ей будет спокойнее. Особенно если вспомнить резкие высказывания девушки по поводу встречи с некромантом на его территории. Конечно, с тех пор многое случилось и отношения изменились… Но Лефевр чувствовал вину, крайне несвойственное ему чувство, а еще злость Эммы. За каких-то пару дней он научился прекрасно ее понимать и готов был поспорить на все музыкальные пластинки из своей коллекции, что к гневу девушки примешалась досада.

Загадка могла драться, показать себя перед остальными студентами академии, а он за несколько секунд выпил ее магию, отдав свою беспомощность и забрав силу.

Даниэль совершил это бессознательно, ухватившись за золотой свет, который стал реальным, будто вырвавшись из его воспоминаний.

– Что бы я сейчас ни сказал, это меня не оправдывает. Но когда очнешься, можешь хорошенько меня побить, – в никуда проговорил некромант, подходя к дому Эммы.

«Идиот», – сварливо подумала природница. За прошедший час она успела испытать всю гамму чувств – радость, гнев, страх, что ее секрет раскроют, раздражение на свою беспомощность и неимоверное облегчение, когда целительнице не разрешили излечить ожог. Ей приходилось вариться в котле собственных эмоций, успокаивать себя и заставлять думать о чем-то постороннем. Но теперь с каждой секундой Эмму все больше беспокоил один щекотливый вопрос: Даниэль в самом деле вздумал сам обработать ее ожог?