Дж. Уорд - Поцелуй Крови
Она улыбнулась, посмотрев на него.
— О да.
— Я не ожидал, что ты будешь такой… сильной.
В легком свете от приборной панели черты его лица казались такими же сексуальными, как и всегда, и Марисса вспомнила его лицо, когда он возбуждался, наполовину закрывая карие глаза, он становился таким серьезным, а тело замирало перед оргазмом.
— Я хочу заняться сексом, когда мы вернемся домой, — сказала она.
Он повернул голову так резко, что седан съехал с полосы.
— Ну, вот так дела. Это мы точно устроим.
— Меня грызет совесть из-за своего желания.
— Не надо. — Он встретил ее взгляд. — Это вполне естественно. Перед лицом смерти ты хочешь почувствовать себя живой… это не значит, что ты не скорбишь по девочке или каким-то образом оскорбляешь ее память. Твое желание не исключает этого.
— Ты такой умный.
— Просто опытный в подобных вопросах.
Откинувшись в кресле, Марисса позволила знакомым, сексуальным ощущениям прокатиться по ее телу… и представила, как опускается в его объятия, расстегивает ширинку на брюках и обхватывает его плоть, пока он управляет автомобилем.
Но он никогда не позволит ей.
К тому же, когда они перебрались через Гудзон, ее мысли пошли в ином направлении.
— Пожалуйста, не трогай его.
— Кого? Твоего брата?
— Да.
— Я буду джентльменом от и до.
Она посмотрела на него.
— Я серьезно.
— Я тоже. — Он сжал ее руку. — Тебе не о чем беспокоиться. Я не поступлю так с тобой… и, значит, он чертовски везучий парень.
Бутч следовал указаниям, направленным ей по смс, когда она спросила, как проехать на машине, и примерно через пятнадцать минут они уже тряслись по грунтовой дороге, пробираясь сквозь лес. В этот раз входным зданием служил скромный двухэтажный фермерский домик, на подъездной дорожке из гальки было припарковано несколько седанов. Они вышли из машины и направились к, казалось, хозяйственному блоку для тракторного оборудования, который на самом деле оказался ларьком, который она видела ранее этим вечером.
Процедура была стандартной: проверка через камеру, внутрь, сканирование лазерами. А потом стена с инструментами отъехала, открывая лифт, ведущий под землю.
— Наверное, эта постройка влетела в круглую сумму, — пробормотала она, когда они оба уставились на мигающие цифры над дверью. — Четыре этажа вниз? Вау.
— Клинику было необходимо выстроить.
Она посмотрела на него.
— Погоди, ты знал о новой клинике? Почему мне не сказал?
Бутч пожал плечами:
— Я не хотел расстраивать тебя напоминанием о брате. — Он многозначительно посмотрел на нее. — Скажи, Хэйверс хорошо себя вел, когда ты приехала сюда в первый раз?
— Да.
Его супруг кивнул и подтянул свои добротные черные брюки. Как и всегда бывало, когда он не был на смене, ее хэллрен-коп-из-Саути одевался словно с обложки каталога «Нейман Маркус»[38], кипенно-белая рубашка и тончайший пиджак из замши были такими же дорогими, насколько выглядели. От него также очень хорошо пахло, благодаря связующему запаху, а не одеколону… и его часы от «Пьяже» и большой золотой крест были сексуальны и без излишеств.
И все же, Бутч был прав. Если бы он захотел, то убил бы ее брата голыми руками… а он, наверное, этого хотел. Но она верила ему, когда он сказал, что никогда бы не сделал такого у нее на глазах.
— Он удивительно внимателен к своим пациентам, — пробормотала Марисса.
— С этим никогда не было проблем.
Да, с этим — не было.
Лифт рывком остановился, и они вышли в другой зал для ожиданий, меньше и более обособленный, чем тот, в котором бывала она.
Регистратор сначала посмотрела на Бутча… потом еще раз окинула его взглядом. Хотя он на это не обратил внимания.
— Добро пожаловать, — сказала женщина. — Доктор знает, что вы прибыли. Я могу сделать вам кофе, пока вы ожидаете?
«Или что-то по серьезнее?» — предлагал ее тон.
— Нет, спасибо. — Бутч взял Мариссу под руку и провел к стульям, выстроенным в ряд у дальней стены.
Они устроились, и Марисса обрадовалась, когда Бутч взял ее руку.
— Так, как прошла первая ночь учебной программы? — спросила она, чтобы завязать разговор и потому, что ей было интересно.
Его брови сошлись на переносице.
— Хорошо… никто серьезно не пострадал. По результатам отбора осталось семь новобранцев. Они проведут у нас этот день… в основном потому, что мы не хотим, чтобы их родители видели их такими потрепанными. Также это хорошая возможность для ребят познакомиться поближе. Я проведу первое занятие завтра вечером, потом их отпустят домой после тренировки.
— Я очень рада, что все прошло хорошо.
— Поживем-увидим. Хм, ты же знаешь дочь Абалона, Пэрадайз? Которая помогала нам с аудиенциями?
— О, милая девочка.
— Она продержалась дольше всех. У нее железный характер.
— Абалон, должно быть, гордится ею.
— Он будет.
Они замолчали. Потом Марисса снова заговорила:
— Кажется, меня сейчас стошнит.
Бутч мгновенно подскочил, но она похлопала его по руке. — Это скорее выражение такое, а не реальное действие.
— Хочешь вернуться в машину? Я заберу прах за тебя.
Марисса покачала головой.
— Нет, она моя. Пока мы не найдем ее семью, я за нее отвечаю.
Бутч обнял ее за плечи и прижал к себе.
— Будь готова, что ничего не изменится, даже когда ты вернешь останки ее родным.
— Так всегда было… когда ты работал, ты всегда это чувствовал?
— Абсолютно с каждой из моих жертв. — Он медленно и устало выдохнул. — Они никогда не отпускали меня. Даже сейчас, когда я не могу уснуть, я вижу их лица на потолке над нашей кроватью. Я помню, как они выглядели при жизни и не могу забыть их мертвые тела. Это выжжено в моем мозгу.
Смотря на его профиль, его жесткий, далеко не идеальный профиль, Марисса призвала всю свою любовь:
— Почему ты не будишь меня, не говоришь со мной, когда такое происходит?
Натянутой улыбкой он старался преуменьшить всю важность этого.
— У тебя тоже есть работа.
— Да, но я…
— Не важно. Сейчас все в прошлом.
Нет, если оно не отпускает тебя, подумала она.
— Мы с тобой так похожи, — прошептала Марисса. — Мы оба спрятали в шкафу наши прошлые жизни.
— Звучит так, будто это плохо.
Прежде чем она успела ответить, дверь напротив открылась, и оттуда вышла медсестра в белой униформе с черной коробкой в руках, которая абсурдно… и неуместно… напомнила Мариссе о шпильках от «Стюарт Вайцман»[39], которые ей привезли на днях. Того же размера.
Она ожидала, что контейнер будет больше. Или меньше. Другой.
Боже, она не знала.
— Мы скорбим о вашей потере, — сказала медсестра, протягивая коробку Бутчу.
Марисса вышла вперед и взяла ее. Казалось, она весила меньше, чем она ожидала. С другой стороны, в ней ведь только прах.
— Спасибо.
Медсестра покраснела от несоблюдения обычая: Марисса, происходившая из Семьи Основателей, не должна прикасаться ни к чему, связанному со смертью: в Старом Свете подобное прикосновение было не к добру, особенно для беременной и женщины детородного возраста.
Но к черту все.
— Что-то еще осталось из ее вещей? — спросила Марисса.
Медсестра прокашлялась, будто пыталась проглотить неодобрение и подавилась.
— На самом деле, есть кое-что. — Она посмотрела на Бутча, ожидая, что он вразумит свою супругу. — Эм…
К его чести, Бутч удивленно выгнул бровь, будто не понимал, к чему она клонит.
Медсестра снова прокашлялась.
— Ну, кое-что осталось. Единственная личная вещь, которую мы нашли… ее засунули в ее…
— В ее что? — настаивала Марисса.
— В ее бюстье. — Медсестра запустила руку в карман своей формы и достала что-то черное, длинное с кисточкой из красной ткани.
— Вы уверены, что хотите…
Марисса взяла вещь из ее хватки:
— Спасибо. Мы уходим.
Прежде чем женщина успела что-то добавить, Марисса направилась к лифту и нажала стрелку «вверх» на стене. Лифт, будто помогая ей с экстренным выходом, сразу открыл двери и пустил их внутрь. Бутч, как всегда, следовал за ней.
Только на пути вверх она посмотрела на то, что забрала у медсестры.
— Что это? — спросила она, протягивая кусок черного металла в четыре дюйма. С одного края свисала красная шелковая кисточка, другой, заостренный и с зазубриной, казалось, мог подойти к замку.
— Это ключ?
Бутч взял у нее вещицу и осмотрел.
— Знаешь, вполне может им оказаться.
Глава 15
К закату следующего вечера Пэйтон решил, что ему не нравится ни один из них.
Ну, дело не в том, что он считал себя лучше… Просто за каждым значился какой-то косяк.
Акс, аутсайдер с внешностью панк-гота и да-да-мы-в-курсе-что-ты-суровый-засранец повадками? Очевидно же. Ублюдок был в одном кухонном ноже от статуса серийного убийцы. Бун, Адонис с грудой мускул? Да-да, мы в курсе, что ты можешь ходить на руках и вертеть задом так, словно он прикреплен к твоему котелку на веревке… всем насрать. Ты здесь для сражений, тут вам не Цирк дю Солей, чтобы прыгать в пачке. Энслэм? Неудачник из Глимеры, даже не из Семьи Основателей. Серость, удивительно, как он вообще прошел.
