Пять невест и одна демоница. Трилогия (СИ) - Демина Карина

Разве можно представить такое?

И я качаю головой.

– Я пришла.

– Спасибо, – он осторожно протягивает руку. Теплую. И свет ложится на волосы, и кажется, что над ними поднимается золотой нимб. – Ты ведь… не сбежишь?

– Никогда.

И священник начинает молитву. А я… я вдруг четко понимаю, что все это – ненастоящее. Что моя начальница в жизни не надела бы розовый костюм. И на свадьбу мою у нее вряд ли нашлось бы время. Что… Ивонна свидетелем? Да она скорее из шкуры бы вылезла, чтобы отбить перспективного жениха.

И храм…

Точнее обряд, похожий на микс из всех просмотренных мелодрам разом. В православных храмах венчают иначе. Я видела.

Ричард.

Смотрит на меня с печалью. И мне невероятно больно от этого взгляда. Я улыбаюсь. Я чувствую себя виноватой, но улыбаюсь.

– Прости.

– Ты все‑таки сбежишь.

– Нет. Скорее побегу. К тебе.

– Я здесь.

Я качаю головой.

– Ты там.

– Это… это просто болезнь. Я знаю. Ты рассказывала. Удивительные фантазии, но мозг человеческий и не на такое способен. Не поддавайся, пожалуйста. Если ты поддашься – умрешь.

– Я и так умерла. Там. А сейчас… это сказка. Её кто‑то создал для меня. Спасибо, конечно, но… мне пора.

Я забираю руку.

Теплые пальцы. Холодные пальцы.

Туман, вползающий в храм. И в нем тонет солнечный свет. Витражи тускнеют.

– Это все может стать настоящим, – говорит мне Ричард. А глаза его становятся черны. – Если ты захочешь.

Я… не уверена.

Хочу ли?

И чего хочу? Вернуться домой? Выйти замуж… за кого? За того Ричарда, который есть где‑то там в моем родном мире? Остаться?

– Ты поймешь, – говорит мне тьма его голосом. – Когда придет время, ты поймешь.

Я выдыхаю.

И туман развеивается. А я… я стою перед замком, одновременно и прекрасным, и уродливым. Надо же… он нисколько не изменился за тысячи лет.

Мраморные ступени.

Колонны.

Башни и башенки, облепленные птичьими гнездами балконов. Хрупкие галереи, словно повисшие над бездной, и странно, как уцелели они…

Только они и уцелели.

Я оглянулась.

– Эй…

Никого.

И ничего.

А где все… Теттенике? Легионеры? Конь, в конце‑то концов?! С конем во дворец, конечно, некомильфо, но вот я к нему как‑то попривыкла даже. Душой, можно сказать, привязалась. А теперь вот… где они?

Я повернулась и прищурившись уставилась туда, где клубился такой знакомый сизый туман. И главное, кажется он редким, даже не туман – легкая дымка, повисшая над дорогой, вот только за этой дымкой ничего и не разглядеть. Будто мира там, по ту сторону, вовсе не существует.

Или…

– Я пришла, – я вздохнула, поняв, что стоять здесь могу до рассвета. Хотя… я подняла голову, убеждаясь, что в этом месте, чем бы оно ни было, рассвета можно ждать вечность. Солнца не было. Луны не было. Звезд и прочих небесных тел, что характерно, тоже не было. Да и самого неба. Вместо него – все та же сизая дымка.

Понятно.

Снова ничего не понятно, но я буду не я, если я именно там, где нужно. Еще бы сообразить, что именно нужно. Что ж… коль меня приглашают, нехорошо отказываться.

Иду.

Ступаю на мрамор. Замираю, прислушиваясь. Мало ли… все‑таки тысячи лет забвения, еще осыплется вся эта каменная красота и на голову… а рог чешется, тот, обломанный. И крылья так и норовят распахнуться.

Но сдерживаюсь.

И ступеньки крепки. Одна, две… после первых двух десятков считать стало скучно, а на второй сотне – и утомительно. Как они тут жили, без лифтов? Или лифты имелись? Сомневаюсь, чтобы император, даже когда он скорее демон, чем человек, бегал туда‑сюда. Ступеньки хоть и невысокие, но этот подъем утомляет.

А еще цветы.

Тонкий стебель впервые появился между второй и третьей сотнями, когда справа выросли белоснежные колонны, украшенные тонкою резьбой, да и справа тоже. И лестница выдвинула пару крыльев. На них, в общем‑то, я и увидела.

Шиповник?

Серый стебель, который и выделялся этой вот неестественной серостью. Я и сунулась поглядеть. Да… и колючки имеются, с палец длинной. Загнутые.

Острые.

Я коснулась и ойкнула, поспешно убрав палец. Но красная капля уже коснулась шиповника. И… ничего не произошло.

Ладно, дальше надо… надеюсь, я все правильно делаю. А если и нет…

Не важно.

Идти.

Теттенике… справится. Она вовсе не так уж мала и хрупка, как мне казалось. Шамаханская, чтоб её, царица… и она дойдет.

У нее ведь дар.

И драссар.

Легионеры тоже где‑то там остались. А я… я вот ступеньки снова считаю, хотя наверняка неправильно, потому что их много.

И снова шиповник. Тонкая ветка с сизыми листьями. И бутон покачивается. Такой крупный, прямо тянет потрогать, убедиться, что лепестки его нежны, и сам он…

Убираю руки за спину.

Плохая это мысль, трогать здешние цветочки.

– Эй, – я опять кричу и эхо поспешно подхватывает, отзываясь со всех сторон:

– Эй, эй, эй…

И кто‑то смеется. А лестница… я уже вижу, что осталось немного. Нет, лифт должен быть… этак умаешься подниматься. Или это своеобразный тест? Если не сумел, стало быть, не так уж тебе во дворец и нужно? Но готова поспорить, что есть куда более удобная, пусть и менее парадная дорога. Для своих, так сказать.

А вот и кости.

Белое на белом. И блеск металла… доспех? Похоже на то. И еще один. И чем дальше, тем больше становилось костей и доспехов. Тоже странно, ладно камень, но металл ведь – дело такое. Он заржаветь был должен. А он вон, блестит… панцири и шлемы, и тот, с красной щеткой, что так и остался на сизоватом черепе. Череп грозно скалился и подозреваю, что при жизни человек был важным.

Серьезным.

– Извините, – сказала я, обходя грязное пятно плаща. А вот одежду время не пощадило. – Но мне очень туда надо…

Шиповник расползается… по террасе? Или как называется эта площадка наверху? Не знаю. Главное, что здесь много его. Серые стебли вьются, сплетаются колючей сетью, в которой до сих пор лежат кости. Древние и, подозреваю, не особо. Вон тот, который еще и не кости, скорее высохшая мумия в черных одеждах, несколько выбивается из общего исторического контекста.

И этот… с пистолетом? Что‑то массивное, с дулом, правда, смешным, раскрывающимся этаким раструбом. Хотя что я знаю о местном оружии?

И о древнем?

Главное, что стебли шиповника, они… двигаются? Медленно, едва заметно. И все‑таки… двигаются!

– Эй! Ты где?! – зову я.

Стебли оплетают коридор, и соваться в него мне вот совершенно не хочется.

– Я ведь пришла! Ты звала, и я пришла! Слышишь?!

– Шишь, шишь… – вздыхает эхо.

А я… теряюсь.

Идти‑то куда?

Перед самым моим носом раскрывается ослепительно белый цветок. Пахло от него… не знаю чем, но у меня этот запах вызывал ассоциации с кладбищем.

И я чихнула.

А лепестки сорвались, закружились в воздухе, чтобы улечься аккуратной дорожкой.

– Спасибо, – сказала я и потерла кончик носа.

Намек был предельно понятен.

Ричард…

Ричард открыл глаза. Сумерки. Те самые, предрассветные, когда небо слегка выцветает, а вершины гор окрашиваются золотом. Слегка.

Что за…

– Не спится? – поинтересовался кто‑то рядом и из‑под одеяла выбралась демоница.

Голая.

Лохматая.

И…

Ричард отвернулся.

– Опять, да? – она широко зевнула и не подумав прикрыть рот рукой. – Ксандр, скотина такая, обещал же, что поможет.

Она опять зевнула, продемонстрировав клыки.

И не только их.

– Что… где я?

– Дома, – пожала плечами демоница. – В своей кровати. Со своей женой, которую ты периодически забываешь. Впрочем, если подумать, то не только её, поэтому она, то есть я не в обиде.

Ричард кивнул.

И потрогал одеяло. Мягкое.

Тепло.

И… рассвет скоро. Перед рассветом тьма особо тяжела. А он почти и не ощущает её.

– В общем так, – демоница потянула одеяло на себя. – Вкратце если. Вы отправились совершать подвиг и повергать древнего страшного демона. На кораблях. Это помнишь?