Дженнифер Арминтраут - Жаркий поцелуй
— Я здесь не для того, чтобы навредить тебе, ясно? Я — последний, кого тебе нужно бояться.
Я ошеломленно смотрела на него, пораженная пришедшей в голову мыслью: по какой-то причине — не знаю, по какой — я ему верю. Возможно, потому, что если бы он хотел навредить мне, то мог сделать это прямо сейчас. Или, может, потому, что я самая настоящая идиотка, которой жить надоело. Да и идти в спортзал совершенно не хотелось.
Я вздохнула, сдаваясь.
— Ладно. Но когда мы покончим с зомби, ты расскажешь мне, что тебя сюда привело.
Рот кивнул.
Мой взгляд упал на наши переплетенные пальцы. Вверх по руке прошла теплая волна, и это чувство меня не порадовало.
— И незачем держать меня за руку.
— Но что, если мне будет страшно?
— Шутишь?
Он помедлил, а потом нехотя выпустил мою руку.
— Ну ладно, — пожал он плечами, потирая подбородок. — Как пожелаешь. Но если сама захочешь взять меня за руку, я тебе не дам.
— Не думаю, что сильно расстроюсь.
Рот сунул руки в карманы черных джинсов и качнулся на пятках назад.
— Теперь довольна? Мы можем идти?
— Можем, — сказала я. — Идем.
Он широко улыбнулся, сверкнув двумя очаровательными ямочками, которые я прежде не видела. Рот выглядел почти нормальным, когда так улыбался, но красота совершенного лица все равно казалось нереальной.
Я отвела от него взгляд, пройдя вперед.
— Где он там, говоришь?
— В бойлерной, в подвале. И внизу будет вонять намного сильнее.
И как я позабыла о запахе?
— Так вы, парни, приглядываете за другими демонами и тому подобным?
— Да, — кивнул Рот, плечом открыв двойные двери.
Я поймала дверь прежде, чем она захлопнулась, и тихо прикрыла за собой.
— И позволяете им заражать людей, хотя это против правил?
Спускаясь по ступенькам. Рот оглянулся. Он напевал себе под нос какую-то очень знакомую песенку.
— Да.
Я последовала за ним, вцепившись в поручень вспотевшими пальцами. Меня вдруг замутило.
— Альфы запрещают подобные вещи. Вам позволено только…
— Знаю. Нам позволено только подталкивать людей, но ни в коем случае не управлять ими, не заражать и не убивать их и бла, бла, бла. Свобода воли — чушь собачья. — Рот рассмеялся и спрыгнул со ступеньки. — Мы — демоны. Мы следуем правилам только тогда, когда сами того хотим.
— Свобода воли — не чушь, Рот.
Он остановился прямо передо мной и посмотрел мне в глаза.
— Повтори.
Я нахмурилась.
— Повторить что?
— Мое имя.
— Рот?..
На его щеках снова заиграли ямочки.
— Ты в первый раз назвала меня по имени. Мне понравилось, как оно прозвучало. Но вернемся к нашему разговору. Свобода воли — брехня. На самом деле, ей никто не обладает.
Я не могла отвести взгляда от его глаз.
— Это неправда. Мы все ей обладаем.
Рот поднялся на ступеньку, возвысившись надо мной. Я хотела отступить, но заставила себя стоять на месте.
— Ты ничего не знаешь, — произнес он, и его глаза заискрились, как драгоценные камни в лучах солнца. — Ни у кого из нас нет свободы воли. Особенно у Стражей и демонов. Мы все должны подчиняться приказам. Но в конечном итоге мы всегда делаем то, что нам говорят. Идея свободы воли — это шутка.
Он действительно в это верит? Мне стало жаль его.
— Я каждый день делаю выбор — мой выбор. Если у тебя нет свободы воли, то зачем вообще жить? С какой целью?
— Какая же у демона может быть цель? Хм-м… — Он постучал по подбородку кончиком пальца. — Может, принудить политика запятнать свою репутацию? Или разыграть сегодня из себя благодетеля и снять с дерева котенка? Подожди, я же — демон! Лучше я…
— Не ехидничай.
— Я просто приводил пример, показывая тебе, кто мы, кем являемся и кем были рождены. Наши пути лежат прямо перед нами. Их направление ничто не изменит. Никакой свободы воли.
— Это твое мнение.
Еще несколько секунд он смотрел мне в глаза, затем улыбнулся.
— Идем. — Он развернулся и быстро спустился еще на один лестничный пролет.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы заставить непослушные ноги двигаться.
— Я не такая, как ты.
Рот снова рассмеялся своим хрипловатым, грудным смехом.
У меня в голове мелькнул короткий, заманчивый образ того, как я сталкиваю его с лестницы. Он снова напевал, а я была слишком раздражена, чтобы спросить его, что это за песня.
Школа была старой, высотой в несколько этажей, но несколько лет назад ее перестроили. Однако лестничные клетки выдавали ее истинный возраст. Старые кирпичные стены осыпались, и ступеньки покрывала красно-белая пыль.
* * *Мы остановились перед ржавой серой дверью с табличкой: «Только для сотрудников». Тут стояла такая вонь, что я теперь, наверное, не захочу есть до завтрашнего дня. Рот взглянул на меня. Смрадный запах, видимо, его совсем не беспокоил.
— Так… вы действительно можете сказать, взглянув на человека, отправится ли он в Ад? — спросила я. Если он откроет дверь, меня может стошнить.
— Почти всегда, — ответил Рот. — Как говорится, это в крови. Яблоко от яблони недалеко падает.
— Ты говоришь избитыми фразами. — Я сморщила нос от усилившегося мерзкого запаха.
— Большинство из них верны. — Рот покрутил дверную ручку. — Заперто.
— Черт. — Я вытащила цепочку и нервно повертела в пальцах висящее на ней кольцо. — Придется нам… — Я умолкла, услышав лязганье замка, и пораженно взглянула на руку Рота, поворачивающую ручку двери. — Ух ты!
— Говорил же, что у меня много талантов, — заметил Рот, бросив взгляд на мое кольцо. — Интересное у тебя украшение.
Я поспешно спрятала цепочку и провела ладонями по джинсам.
— Какое есть.
Он снова повернулся к двери и медленно ее распахнул.
— О да! Он совершенно точно здесь.
Нас встретил мигающий свет и адское зловоние. Смесь запаха разложения и серы вызвали у меня рвотный рефлекс, и я зажала рот и нос руками. Я бы предпочла принять душ в заплесневелой школьной душевой кабинке, чем войти в эту дверь.
Рот зашел в бойлерную первым и придержал ногой дверь.
— Не трусь.
В этот раз я дала двери шумно захлопнуться: мне была противна даже мысль о том, чтобы до чего-нибудь тут дотронуться.
— Как, по-твоему, он пробрался внутрь?
— Не знаю.
— Что, по-твоему, он тут делает?
— Не знаю.
— Ты очень помог, — пробормотала я.
Широкие металлические шкафы, заваленные бог знает чем, теснились в коридоре, по которому мы шли, от жары на лбу выступили капли пота. Лампы над головой покачивались в неподвижном воздухе, отбрасывая тени на пустые верстаки и рассыпанные на полу инструменты. Мы протиснулись мимо груды выцветших школьных досок, больше белых, чем зеленых.
