Через бурные волны (ЛП) - Лейн Вал И.

— Кракен? Правда? Ты хочешь, чтобы мы убили Кракена? Какую пользу это могло бы принести тебе сейчас, вдали от опасностей моря, здесь, в твоем уютном логове? — Беллами приподнял бровь.

— Какую выгоду вы оба ищете от Морской короны?

Мы оба молча уставились на него, а его ввалившиеся глаза торжествующе оглядели нас.

— Вот именно, — пробормотал он. — Похоже, нам обоим есть что скрывать.

Беллами на мгновение переминался с ноги на ногу. Казалось, он собирался с мыслями, когда до него дошел смысл слов Бастиана.

— Докажи нам, что корона все еще у тебя. Покажи нам ее. Я ни на что не соглашусь без доказательств.

— Да ладно, Беллами. Не нужно так драматизировать. Ты такой же требовательный, каким был твой отец. Но раз уж ты настаиваешь на том, чтобы я показал ее… — Он наклонил голову и жестом пригласил нас следовать за ним, направляясь к столу в центре зала. Я не могла оторвать взгляда от банки с сердцем сирены. Если бы он показал нам, где находится Корона, мы могли бы просто уничтожить сердце и забрать ее. Это было слишком просто.

Он взмахнул рукой над столом — рукой со змеей. Стол отодвинулся, открывая вход в сокровищницу безделушек, собранных под ним. Некоторые из них блестели, как драгоценные камни и сундуки с редкими металлами. Некоторые были покрыты пылью, как странные черепа и экзотические талисманы. Там были предметы, которые, вероятно, были зачарованы морской магией или другими темными силами, и я предположила, что все это он накапливал веками, будучи темным лордом-пиратом. На стене красовалась таксидермированная двуустка русалки, отчего к горлу у меня подкатил комок желчи. И там, в центре всего этого, в нескольких метрах от того места, где мы стояли и смотрели вниз, сияла великолепием Морская корона, сверкая в падающем на нее свете. Ракушки, жемчуг и живые морские звезды украшали ее замысловатую золотую оправу, словно созданную самими богами. Я взглянула на Беллами, чтобы понять, не испытывает ли он искушения нырнуть в яму и схватить ее, как это сделала бы я. Его глаза были широко раскрыты от удивления, но в остальном выражение его лица оставалось изучающим и стоическим.

Я шагнула вперед, собираясь спуститься по похожим на пещеру стенам этой сокровищницы, чтобы рассмотреть корону поближе. Но чья-то рука в золотом рукаве быстро остановила меня. До моих ушей донесся голос Бастиана.

— Ах, ах. Смотри, но не трогай. Корона Атаргатис — священная вещь.

— Атаргатис? — повторила я.

— Первая морская королева. Древняя мать сирен. Миф гласит, что она была божественно красивой женщиной, которая влюбилась в смертного мужчину. Но она стала причиной его смерти и, охваченная горем и чувством вины, бросилась в море. Но она была слишком прекрасна, чтобы умереть, и вместо этого появилась на свет преображенной из-за разбитого сердца, с хвостом рыбы и силой морей, уступающей только самому Посейдону.

И каким-то образом тебе удалось украсть ее корону?

Бастиан продолжал:

— Такая крупная награда, как ее корона, требует выполнения такого же задания. Такого задания, при выполнении которого еще никому не удавалось выжить. Убей кракена, и она твоя.

— Ты посылал других? — спросил Беллами, переключая внимание Бастиана на него.

— Много. Ты — опытный моряк, слышал истории и знаешь, что никто не может убить это чудовище.

— Беллами, — я шагнула вперед, произнеся свое первое слово с тех пор, как мы вошли в это место. — Это правда? Его можно убить?

Он на мгновение заколебался, пока Бастиан взволнованно ломал руки, ожидая следующих слов Беллами. Наконец, он проворчал так тихо, что я была уверена, что только я могла его услышать.

— Это правда. Это невыполнимая миссия.

— Нет, нет. Ты, должно быть, ошибаешься. Мы бы так просто не сдаемся. Мы не сдадимся. Должен быть какой-то способ.

— Нет… это невозможно. — Он прикусил внутреннюю сторону щеки, будто сдерживая то, что на самом деле хотел сказать. Я была осторожна и не спорила слишком много, чтобы случайно не выдать Бастиану больше информации, чем он должен был услышать. Но я была в ярости. И в отчаянии. И у меня появилась идея. Все, что угодно, лишь бы спасти Майло. Сердце на столе невероятно манило меня. Но я не могла заставить себя совершить… убийство. Я не смогу сделать это снова.

Я шагнула вперед, сосредоточив свое внимание на Бастиане и его глупом высокомерном выражении лица. Я открыла рот и начала петь свою песню.

— Что ты делаешь? Прекрати! — прорычал Беллами. Я приказала Бастиану заткнуться и принести нам корону. Его глаза расширились при первых нотах моей песни, а затем он насторожился, подчиняясь мне и готовый выполнять мои приказы.

Он направился в угол комнаты, его разум, казалось, был ошеломлен моим очарованием. Беллами наблюдал за происходящим, наполовину испуганный, наполовину загипнотизированный. И тут Бастиан остановился так же быстро, как и подпал под мои чары, и повернулся, чтобы посмотреть на меня с другого конца комнаты, прежде чем разразиться гортанным смехом.

— Ты действительно думала, что покорила меня этой прекрасной песней, не так ли? — Он хлопнул в ладоши, как забавляющийся ребенок, и кивнул Беллами. — Значит, сирены все-таки не вымерли. Ты должен был мне сказать. Тогда, по крайней мере, я мог бы предупредить вас, что их песни не работают на тех, кто носит метку Дэви Джонса.

Я стояла как вкопанная, потрясенная и злящаяся на себя за то, что была такой глупой. Я должна была послушаться Беллами. Я только что загнала нас в яму глубже, чем мы уже находились. И я понятия не имела, как нам из нее выбраться. Я взглянула на Беллами, чей взгляд превратился в ледяные уколы, вонзающиеся в меня.

— Я же говорил тебе не…

— Что ты ей говорил не делать, — перебил Бастиан. — Доказать то, что я и так знал? Я почувствовал ее кровь сирены в тот момент, когда вы двое вошли сюда. И тот факт, что ты жив все эти годы, Беллами. Это может быть только благодаря ей.

Беллами закипел от разочарования.

— Не волнуйся. Я не могу сделать с ней ничего, о чем мы не договаривались, — улыбнулся Бастиан. — Но это, безусловно, повышает ставки в нашей сделке.

— Мы не заключали никакой сделки, — Беллами отвернулся, словно собираясь уйти, сжав кулаки по швам.

Я бросилась к нему.

— Мы не можем уйти без этой короны, — мой голос дрогнул, когда я подавила комок, подступивший к горлу. — Мы не можем сдаться после того, как проделали весь этот путь.

«Сделай это. Уничтожь сердце. Убей человека».

Взгляд Беллами смягчился, и в этот момент я поняла, какими пустыми его глаза были на самом деле. Он давно сдался. Не только в этом, но и во всем остальном. Он, наконец, научился мириться со смертью, и все же был вынужден переживать свое горе снова и снова. Это было слишком даже для него.

— К сожалению, Катрина, иногда ты делаешь все, что в твоих силах, но все равно не можешь спасти их.

— Кто ты? — пролепетала я, почти задыхаясь от слов. — Тот Беллами, которого я знаю, не прекратил бы бороться. Ты слишком упрям.

Он не ответил, но что-то подсказывало мне, что Беллами, которого я знала, возможно, скрывался за большим количеством слоев, чем я предполагала. И если для него это было слишком, то все в порядке. Я поняла. Но для меня это было не так уж много. Не было ничего, чего бы я не сделала, чтобы спасти Майло из прошлого. Я обернулась и увидела скучающего Бастиана, который наблюдал за нашей перепалкой всего в нескольких футах от меня.

Я метнулась мимо него, схватила банку, подняла ее над головой и разбила о землю. Стекло разбилось, и я быстро схватила осколок, порезав себе руку, и вонзила его в мерцающее сердце. Посмотрела на Бастиана, мечтая увидеть, как он упадет в обморок, чтобы я могла броситься к его сокровищнице и забрать корону. Но он стоял там, самодовольный, почти развлекающийся.

— Мне было интересно, когда же один из вас попробует это, — ухмыльнулся он. — Неужели ты думаешь, что если бы это сердце помогало мне выжить, я был бы настолько глуп, чтобы хранить его там?