Через бурные волны (ЛП) - Лейн Вал И.

Один мужчина сказал нам, что он был там с тех пор, как он себя помнит. Другая девушка рассказала нам, что даже не подозревала о его существовании, хотя прожила там всю свою жизнь. Другие знали о нем многое, но мало кто мог вспомнить подробности о том, что было внутри. Я спросил, знает ли кто-нибудь владельца, но все ответили одинаково. Никто не знал ни его имени, ни того, как он выглядел.

Но я знал. Кто еще это мог быть, как не Бастиан? Итак, в тот момент, когда двери открылись, мы с Катриной снова оказались перед зданием. Ной и МакКензи остались снаружи, отчасти для того, чтобы высматривать что-нибудь странное — по крайней мере, так я им сказал, — но в основном для того, чтобы присматривать за Грейс, которая была не очень довольна такой обстановкой.

— Будь осторожна там, — голос Грейс был тверд, как сталь, когда она схватила Катрину за руку. Я понял, что это ее матерь, но мне было немного неловко слышать, как она беспокоится о ней, я-то знал Катрину и не мог дождаться, когда Грейс увидит, на что действительно та способна. Она не имела ни малейшего представления о том, на что способна ее дочь.

Мы проскользнули ко входу в клуб, где из-за стен доносился приглушенный реггетон, когда наступила ночь. Я чуть не рассмеялся, когда мужчина у двери попросил у меня удостоверение личности, чтобы подтвердить мой возраст. Что-то подсказывало мне, что он, вероятно, не поверил бы мне, если бы я сказал ему, что мне почти столько же лет, сколько каменному форту снаружи. Я провел Катрину внутрь.

— Заходи, — сказал я, — я следом.

Глаза Катрины засветились уверенностью, когда она повернулась к швейцару и наклонилась к его уху ближе, чем мне хотелось бы.

— Я прохожу, — прошептала она, и ее глаза на долю секунды вспыхнули ярко-синим.

— Умная девочка, — сказал я достаточно тихо, чтобы она услышала, и отвернулся, чтобы отвлечь внимание швейцара. Мы прошли вместе и растворились в толпе. Воздух наполнился туманом, а огни танцевали под ритмичный ритм реггетона. Запаха алкоголя и дыма было почти достаточно, чтобы соблазнить меня остаться здесь на некоторое время. Я бы солгал, если бы сказал, что мы с Сереной несколько раз не выбирались повеселиться в подобные месте.

— Я думал, тебе не нравится контролировать людей, — поддразнил я, подталкивая Катрину в бок.

— Иногда я делаю исключения, — пробормотала она с улыбкой, по которой я понял, что она пытается сдержаться. — Хорошо, что именно мы ищем?

Мы уставились на постоянно растущую толпу, заполнявшую зал.

— Высокий парень с длинными каштановыми волосами, странными золотистыми глазами и таким выражением лица, словно он всегда смотрит на остальной мир свысока. Но в последний раз я видел его в 1725 году, так что, возможно, что-то изменилось…

Катрина сморщила нос. Ей было здесь неуютно.

— Что, тебе не нравится запах пота и текилы? — пошутил я.

— Здесь так шумно и многолюдно, — завизжала она, когда люди окружили нас. — Я ничего не вижу.

— Давай пройдем сквозь этих людей, и нам будет лучше видно.

— Я не могу пошевелиться… — пожаловалась Катрина, когда тела начали прижиматься к нам, их энергичные покачивания подбрасывали ее, как лодку в шторм.

— Танцуй сквозь них, — сказал я ей. Она, казалось, не думала, что я говорю серьезно, пока я не притянул ее к себе и не помог направить ее тело в такт пульсирующей музыке. Не обращая внимания на ее потрясенное выражение лица, я подбадривал ее своими движениями, помогая ей расслабиться настолько, чтобы начать сливаться с удушающей толпой людей за нашими спинами. Мы пробирались по танцполу, двигаясь, когда могли, но большую часть времени танцевали. Когда парень начал приставать к Катрине, несмотря на ее дискомфорт, я, не колеблясь, оттолкнул его несколькими поэтическими словами. Он вернулся, чтобы броситься на меня, но я схватил его за воротник рубашки и, развернувшись, отшвырнул его всем весом. Изумленная толпа расступилась, когда я прижал его спиной к барной стойке.

— Отойди от нее, — стиснул я зубы, впиваясь в него взглядом, когда он пьяно попытался оттолкнуть меня.

— Спасибо, приятель, — твердо сказал бармен, спокойно смешивая напитки, и указывая на место за стойкой. Катрина подбежала ко мне, проталкиваясь сквозь толпу, и бросила на меня строгий предупреждающий взгляд. Я вспомнил, что нас отсюда не должны выгнать. Мне пришлось успокоиться.

Я отпустил парня, которого держал, и раскрыл ладони в притворном знаке перемирия, прежде чем оттеснить его обратно в толпу. Я стоял рядом с Катриной, наблюдая. Он смотрел на меня, как змея, не уверенная, стоит ли нападать. В конце концов, он, должно быть, решил, что это не стоит того, чтобы его выгоняли из клуба, и я не сводил с него глаз, пока он снова не исчез в толпе, освещенной разноцветными огнями.

Голоса у бара за моей спиной привлекли мое внимание. Бармен объяснял кому-то, что партия некоторых сортов рома еще не поступила, и сегодня вечером они заканчиваются. Какая жалость. Но от этого ответа у меня похолодели нервы.

— Я же просил тебя не беспокоить меня такими подробностями. Для этого и нужен Гектор. Подожди, пока он не придет. Я нужен в другом месте, для гораздо более важных дел. — Эта странная, плавная интонация в голосе мужчины принадлежала только одному человеку. Бастиану Дрейку.

— Спасибо, сеньор. Извините, — бармен шмыгнул прочь, как раненый пес, и я медленно повернул голову, чтобы убедиться в том, о чем подумал. Это был он.

— Катрина! — хрипло позвал я, стоя к нему спиной. — Вон он! — Она посмотрела в его сторону, а затем отвела взгляд.

— Он уходит! — выдохнула она.

— Тогда мы последуем за ним. — Я прокрался вперед, держа Катрину поближе к себе, так как громкая музыка позволяла нам оставаться незамеченными. Он прошел с краю толпы, но было легко уследить за его движениями, благодаря мерцающему горчичному костюму, сияющему, как последний сундук с золотом, который я видел.

Он направился в заднюю часть здания, к плотному красному бархатному занавесу, отделявшему клуб от какой-то частной зоны. Прежде чем войти, быстро оглянулся через плечо и отодвинул занавес в сторону.

Мы с Катриной спрятались за занавеской, внимательно наблюдая, как он стоит у глухой стены. Но по какой-то невидимой подсказке с его стороны часть стены ушла в пол, открыв множество декоративных двойных дверей, когда он достал из кармана пиджака связку ключей. Набор ключей, которому, безусловно, не место в этом веке. Он пересчитал проржавевший набор на медном кольце, прежде чем остановился на ключе с золотым черепом вместо ручки, ушко которого служило кольцом, через которое он висел.

Он отпер двери, которые вели на покрытую ковром лестницу, ведущую вниз. Я действительно думал, что он будет более заметен. Но я не слишком удивился. Это был тот самый человек, который плавал на корабле, инкрустированном золотом, с парусами, прошитыми шелком, просто так.

Я жестом пригласил Катрину следовать за ним. Мы оставили позади оглушительную музыку и дикую толпу, проскользнули за занавес и последовали за Бастианом вниз по ступенькам, когда двери за нами автоматически закрылись. Я чувствовал нервное дыхание Катрины, когда она следовала за мной по темным подземным ступеням, которые, в конце концов, превратились в широкую мощеную дорожку. Это был короткий коридор, каменный туннель с современным освещением под сводами. Наконец, мы добрались до большой, тускло освещенной комнаты с дорогой мебелью и стеной, на которой была выставлена обширная коллекция морских реликвий. Я стоял в изумлении, пытаясь понять, как все это умудрилось уместиться под клубом. Катрина с таким же любопытством, как и я, окинула взглядом все это зрелище. Центральное место в комнате занимал полированный письменный стол, окруженный кожаными креслами винного цвета, на котором не было ничего, кроме большой стеклянной банки с мерцающим сердцем сирены. Я не мог поверить, что он просто так оставил его на виду. На каменных стенах висели портреты Бастиана, на каждом из которых, казалось, он был изображен в разные эпохи. Я закатил глаза.