Госпожа Загадка (СИ) - Цветкова Виктория
И стоило закрасться этой мысли, как порыв ледяного ветра с воем пригнул макушки деревьев почти к самой земле. Нежные лепестки вместе с сорванными с веток листьями закрутились в бешеных смерчах. Мой световой шар рассыпался сотнями сверкающих капель и погас. Вместе с внезапным дыханием зимы пришел липкий страх. Я хотела вскочить, чтобы бежать к дому, но руки и ноги вмиг опутали крепкие, тонкие как лианы корни. Не в силах пошевелиться, я в панике закричала, пытаясь освободиться. Но только больше запутывалась. Корни туго стянули талию и грудную клетку и неумолимо тянулись к горлу.
Как глупо вот так погибать! Жаль, что…
Внезапно моей груди коснулась чья-то рука. В кромешной тьме я не могла разглядеть человека, который наклонился надо мной. Однако сквозь рев ветра я расслышала взволнованный голос хозяина «Семиречья»:
— Загадка, это ты?
Я не могла ответить, да того и не требовалось. Смутно увидела, что эльф выпрямился и развел руки в стороны. Путы исчезли, словно их не было. Ветер утих, тишина и благостное спокойствие немедленно опустились на парк. Яркий световой шар эльфа взмыл вверх и ослепил меня. Я застонала, пытаясь заслонить рукой глаза.
Энн’Беррион легко поднял меня на руки. Я прижалась щекой к шелковой ткани его дагарта, слушая неспокойные удары сердца и жадно вдыхая свежесть лесных трав.
— Потерпи, сейчас подлечу тебя, а потом отшлепаю так, что долго не сможешь сидеть…
***
В следующие полчаса в кабинете лорда, куда мы попали порталом, только и было заботы, что не позволить эльфу стащить платье. Уверения, что я не пострадала, не возымели действия. Он, видите ли, хотел убедиться, что с ребрами все в порядке. А я не горела желанием, чтобы мужчина видел меня без одежды или в стареньком, линялом бюстье. Я, конечно, уже побила рекорд по появлению перед эльфом в смешном и жалком виде, но это уже за гранью! Потому боролась за застёжку платья, словно за свою честь. Даже сурово сдвинутые брови и властный тон хозяина сейчас не действовали.
Наконец, эльф отступился и удовлетворился внешним ощупыванием. Большие, красивой формы ладони прошлись сверху вниз по моей грудной клетке. И эти прикосновения, несмотря на смущающую близость мужчины, были лишены привычной игривости. Боль от ушибов отступила, даже коленка перестала саднить.
— Вы целитель? — спросила я, когда по телу побежала прохладная волна блаженной расслабленности.
— Нет, Загадка, просто интуитивно чувствую проблемные зоны.
— Зачем же приказывали раздеться? — Спрашивая, я надеялась заставить сиятельного лорда покраснеть. Но, разумеется, просчиталась: эльфы вообще способны смущаться? Мне ответили невозмутимо нахальным взглядом, словно я спросила ерунду.
А потом энн'Беррион решил, что раз серьезных повреждений нет, нужно допросить меня с пристрастием, и снова подступился, но уже с неприятными вопросами.
— Итак, что ты делала в парке ночью, Загадка?
На этот вопрос существовал всего один относительно невинный ответ, и я его озвучила:
— В комнате было душно, а у меня болела голова. Вот я и вышла подышать свежим воздухом.
Мне достался недоверчивый взгляд. В самом деле, может, хватит стоять так близко от меня?
— А открыть окно не догадалась?
— Э… Ну, как раз напротив — стойло наалов… — я слабо улыбнулась. И ведь не лгу. Как удачно, что моя комната выходит на хозяйственный двор.
— Хорошо. Ты вышла в парк, а дальше?
— Было очень темно и довольно жутко, — начала я и тут поняла, что дала маху.
Эльф не замедлил воспользоваться этой моей ошибкой.
— Темно и жутко, — повторил он, чуть улыбнувшись, — понятно. Но почему же ты не осталась возле дома? Что заставило тебя углубиться в парк и зайти довольно далеко? Я отыскал тебя далеко не сразу и только потому, что догадался оставить снаружи следящее заклинание.
Значит, та паутинка упала на меня во дворе не случайно.
— Я не знала, что бродить по парку настолько опасно. — Я опустила глаза на свои руки. — Мне никто не говорил…
— Это не опасно, милая, — устало проговорил эльф. Он прекратил нависать надо мной и устроился напротив, в другое кресло для посетителей. Его длинные ноги коснулись моих, и я поспешила отодвинуться. — Обычно это так. Не знаю, по какой причине, но сегодня парк посчитал тебя угрозой.
— Вы говорите о парке, как о живом существе. Разве он разумен?
— У природы свой разум, не похожий на человеческий.
— Но почему вдруг природа ополчилась на меня? Я не рвала цветов, не ломала веток…
Зеленые глаза чуть сощурились. Губы изогнулись в циничной усмешке.
— Нет, моя Загадка, дело совсем не в этом. Полагаю, парк не одобрил твоих намерений. А потому то, что ты мне тут рассказываешь по поводу духоты, не принимается.
Тхар! Как так-то?
— Что могло быть не так с моими намерениями? — возмутилась я.
Мужчина напротив слегка наклонился вперед и заявил почти дружелюбным тоном:
— Они противоречили моим интересам. Ты вышла из дома с какой-то дурной целью, Загадка.
Вот так, запросто, без объявления войны, лорд энн’Беррион заявил, что я лгунья. Мои руки, чинно сложенные на коленях, заметно задрожали, и я сжала их в кулаки. Проклятый Рей: я еще ничего не сделала против лорда, а ты меня уже подставил этой ночной вылазкой.
— У нас целая ночь впереди, чтобы выяснить, куда же ты направлялась, милая. — Лорд вальяжно растягивал слова, однако спокойствие было показным. Глаза напоминали холодное зимнее море в моем родном городке. — А главное, к кому?
Я потерла виски. Поздно уже. В голове гулко и звонко, как в пустом котелке.
— По-вашему, я могу что-то замышлять против вас, мой лорд? — устало спросила я.
— У меня много врагов, дитя, — доверительно сообщил хозяин. — Расскажи мне все, что знаешь.
Вот он шанс все рассказать и избавиться угроз от шантажиста-Рея. Я ни в чем не виновата и максимум, что будет: пойду за ворота. Но после сегодняшнего приключения я вроде как уже и не против. Жуткий парк, имеющий не только разум, но и возможность убить того, кого по каким-то причинам сочтет неблагонадежным, пугал до судорог. Я уже раскрыла рот, чтобы облегчить совесть и покаяться перед лордом, однако топот в коридоре и внезапный стук в дверь оборвали этот порыв.
Господин Айн Годи не стал дожидаться разрешения и заглянул в кабинет.
— Мой лорд, в парке найдено тело служанки Тересы Ванбильт.
***
Вот так неожиданно и страшно закончился второй день моего пребывания в «Семиречье».
Прежде чем заняться расследованием, Дэлианн энн'Беррион лично препроводил меня в гостевую комнату на втором этаже и запер там. Никаких пояснений, угроз или обещаний, просто холодное: «Располагайся». И дверь закрылась.
Я оказалась в богато обставленной комнате с низким, как принято у эльфов, ложем под легким балдахином, трюмо и платяным шкафом в углу. Стены обиты темно-зеленым теснённым шелком. Справа — дверь в маленькую, но роскошно отделанную уборную.
Обычная гостевая комната, таких не меньше двадцати в доме. Вот только окно не открыть и дверь заперта снаружи. И не то, чтобы я собиралась бежать — просто проверила. Да и куда здесь убежишь? Кругом парк, который стережет интересы хозяина лучше, чем сотня охранников.
Я зажгла светильник, скинула тяжелые ботинки, чулки и утонула босыми ступнями в шелковистом ворсе ковра на полу. Прошлась из угла в угол, разглядывая причудливую резьбу на мебели: гирлянды цветов и фруктов до того искусно выточенные, что кажутся настоящими. Эльфийские чудеса.
Что ж, нужно наслаждаться, пока я здесь, ведь эта комната — последняя остановка перед Темной башней. Наверное, лорд уже послал за стражами. Страха не было, только усталость и тяжесть на сердце. Подошла к зеркалу, сняла чепчик, переплела косу — все механически, бездумно. Умылась в купальне. А затем как была, прямо в платье, бросилась на ложе, застеленное плюшевым узорчатым покрывалом, и, несмотря на принятое решение не спать, а ждать своей участи, немедленно провалилась в сон.
