Елена Янук - Эх, закрутилось!
Тик-так. Тик-так.
Незаметно прижался губами ко лбу Юли, потом к виску. А ведь враги все ближе, но и ее пугать нельзя… Даже просто держать её в руках было чертовски приятно. Будь у нас больше времени, и я бы занялся этим вплотную. Но не сейчас…
Чем дальше, тем больше в голове появилось многоженство различных образов, сохраненных в ряд словно любительские фотографии прицепленные для просушки на веревочке после фиксажа… Вот только понять остаточное ли это действие дурманящего вещества или реальные воспоминания — я не мог…
— Так что мы сейчас делаем? — сухо уточнила Юля, надев ремень от сумочки на плечо. С момента как она выяснила, что я потерял ее Тучку, иначе как холодно она на меня не смотрела.
Вот же логика, я глупо подставился, привел за собой бандюг, а ее обидело именно то, что открыв дверь, не проследил, куда делась ее кошка!
Мы поймали машину и поехали почти наугад. Заметив знакомое здание, я остановил водителя. У входа, судя по запаху, стояли наши, я кое — кого даже неплохо знал: олененок Никитка и два волка их команды Кевина. Так, этих я помню…
Откуда-то появилась насмешливая мысль: «Олененок, небось опять к отцу за деньгами заявился…»
Кое-как пояснив, что с нами случилось, я отправил Валентину Петровну в ее больницу, к ученикам. И пошел к себе, полностью сосредоточенный, чтобы вспомнить, где мой кабинет. Юльку все веселило, она, таинственно улыбаясь, оглядывая офисные помещения, семенила за мной… и мне хотелось вместо возвращения и напряженного поиска воспоминаний, схватить ее и умчаться, куда подальше… хоть бы на ту квартирку!
Дальше, будто такое бывало каждый день, в кабинет ворвалась Катя и наработанным методом устроила мне вынос мозга. Пока суд да дело, Юля ушла…
Закончив с назойливыми посетителями методом исчезновения, я попытался ей дозвониться, но так и не вспомнил, где оставил свой телефон с ее номером: то ли во внутреннем парке центрального офиса, когда передавал Валентину Петровну врачам, то ли когда разыскивал свой кабинет.
Я вышел во двор и, пытаясь осмотреться и найти ее, автоматически шагая к стоянке для сотрудников. На входе у железного поручня с унылым видом стоял Никитка. Его я помнил, из глубин всплыло воспоминание о веселой болтовне… Я, поддерживая ту же форму общения, чтобы было «как всегда», весело спросил:
— Олень, ты ту девушку, с которой я сюда пришел, не видел?
— Ну видел… — невесело ответил Никита, оперев пятку о стену. — Она давно уехала.
Я покачал головой… так и думал, что она рванула за кошкой! Сейчас вляпается по самое не хочу! Вот же… Я с шипением выдохнул. Черт…
Никита, с интересом за мной наблюдая, глубокомысленно сообщил:
— Далеко пойдешь, я представить себе не мог, что тебя можно уговорить надеть «это». — Ник небрежным жестом отмахнулся в сторону моей майки и шорт. — У твоей новой девушки явно есть задатки дрессировщика…
— Никитка, закройся… — Я с угрозой посмотрел на оленя.
— А что я? Да заикнись кто-нибудь из нас о таком гадеробчике для тебя, уже бы висеть на ближних ветках пуская слюни, а тут ты по офису «этом», как не фиг делать, щеголяешь!
— У меня не было выбора, — монотонно повторил я, искренне желая, чтобы Никита заткнулся на тему тряпок. Надо было вести себя словно все в порядке, я пытался отвечать в тон, но что-то это у меня плохо получалось.
— Ты готов рисковать ради этой девушки всем? Даже дранным прикидом?! Да это же любовь! — потрясая руками в воздухе, картинно изумился Никитка.
Я гневно глянул на парнишку, отвернулся и с тоской вздохнул. Если бы только «прикидом»! Никита ждал ответ, и я сквозь зубы процедил:
— Нет, ты не понял, я втянул ее в неприятности… В общем, не до тряпок было.
Помолчав, Никита тяжело вздохнул:
— Жесть! Я могу помочь?
— Да! Мне всего лишь нужны ключи от твоей машины, — я с надеждой на него взглянул.
Никита, поджав губы, закачал головой:
— Не-а, не помогу… Отец по итогам сессии отобрал… — сокрушался парнишка.
— Черт… Лучше бы он тебя, как следует, выдрал! — в сердцах заявил я.
— Ну, спасибо! — надулся олень.
— Не за что… зато машина была бы! — вздохнул я.
— Я не понял, а где твои? — Никита мгновенно озаботился вопросами моей собственности.
— Спроси, что полегче… — нахмурился я, честно не помня, куда я их дел. И вообще были они у меня?!
— А что у наших не попросишь? Тебе не откажут…
— Пояснять «зачем» и куда дел свои — долго… — я толком никого здесь и не вспомнил, хотя точно знал, что мы неплохо знакомы.
— Ладно… — Никита все еще перебирал в уме варианты. — А ты Катьку дерни… у нее тачка новая. Я просил покататься, зажала… видно ее бабушка с водола…[2] с жабой согрешила… — хмыкнул он.
Я усмехнулся, припомнив ее сегодняшние вопли:
— Н-да… Скорее с пилой…
— А твоя с бараном… — надменно сообщила Катя, внезапно появившись из-за угла.
— Упс… кажется, ее машина отпадает… — заявил Никита, картинно вжимая голову в плечи. Я обернулся к девушке и попросил:
— Кать, мне нужна машина… или может, подвезешь? Еще займи мне десятку, а?
— Копейками? — съязвила кузина.
— И мне подайте копеечку, — дребезжащим голоском вмешался Никитка и, пародируя оперного юродивого, протянул к Катиному лицу ладонью вверх «дрожащую» руку.
— Достали… — нахмурилась Катюшка. — Садитесь, побирушки…
— Эй, а я никуда не еду! Меня отец убьет… — торопливо пряча руку, сообщил Никитка, и вновь оглядев меня с головы до ног, нахально добавил, видно уже для Кати:
— Не… я попутал, когда увидел тебя… Тебя! В этом! Единственная версия, что ты влюбился…
— Еще увидимся, доктор «душа-психоанализа»… — исподтишка показав кулак паясничавшему олененку, усмехнулся я, шагая за Катей к ее машине.
Никита посочувствовал вслед:
— Елки, тебе еще Катьку по дороге терпеть…
Я промолчал, чтобы не злить сестричку, а Катя, повернувшись, скрыв улыбку, шикнула:
— Цыц, малявка, рога береги! А то…
— А я че? Я ниче… пошутить нельзя, — засуетился парнишка, преувеличено изображая на лице панический ужас от Катиной угрозы.
— Совсем запугала бедолагу, — с насмешкой «заступился» я.
— А нечего где ни надо рожи рисовать! Сначала я еле отмыла его художественные «мазульки» со своей новой машины, а потом, когда подкараулила «художника» за работой, уши надрала… — довольно хихикнула Катюша, нажав кнопки брелока сигнализации. Щелкнули дверные замки, машина мяукнула и открылась.
— Куда тебе надобно? — не очень любезно осведомилась сестричка, повернувшись ко мне лицом.
