Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

То, как отреагировало его тело. Как потемнели его глаза. Звуки, которые он издавал. Его запах — его густая кровь и тёмная мужественность.

И то, как он смотрел на неё. Голодный и властный, но в то же время предлагающий себя. Он позволил бы ей кормиться от него, она была уверена в этом. И она была так, так расстроена… потому что хотела этого.

Боже, как бы ей этого хотелось.

Мира, пошатнувшись, плотнее прижала к себе своё пальто.

Проклятье. Все эти годы она хвалила себя за успехи, поздравляла с самоконтролем — и вот, пожалуйста, она практически истекала слюной. На этот раз она не могла винить в этом свои потребности в крови.

Проглотив комок стыда и разочарования, Мира заставила себя сосредоточиться на настоящем. Она была здесь в профессиональном качестве. Потому что он был для неё… чем-то особенным. Потому что ему причинили боль.

Кир снова прервал своё занятие. Он опёрся локтем на колено и сильно прижимал тыльную сторону руки к глазу. Его дыхание участилось.

Он ведь не почувствовал её возбуждения, не так ли?

Это было бы просто ужасно.

Пытаясь прощупать его, Мира спросила:

— Ты в порядке?

Кир не ответил. Он провёл рукой по волосам и слегка тряхнул головой, словно пытаясь привести мысли в порядок. Он завязал шнурки на правом ботинке и принялся за другой.

Пытаясь хоть чего-то добиться в этой продолжающейся неразберихе, Мира спросила:

— Почему ты не обратился за медицинской помощью после того, как получил травму?

Она была так сосредоточена на себе, что даже не спросила об этом вчера вечером, хотя это должно было стать её первым вопросом.

— Я не думал, что всё так плохо.

— Тебя подстрелили.

Кир хмуро уставился на свои шнурки. Его руки действовали стабильнее. Мира была уверена, что теперь он был достаточно бдителен, чтобы намеренно избегать объяснений.

— Кир.

Он резко сел, и на его лице отразился гнев.

— Я не понимаю, почему никто не может понять, что сейчас просто происходит куча дерьма, и это не казалось таким уж важным.

— Что ты имеешь в виду? Что происходит прямо сейчас?

Он снова наклонился, чтобы заняться своими ботинками.

— Ничего, я просто… не обращай внимания.

Это была оплошность, она поняла это по его внезапному напряжению. Это важно.

— Кир, что сейчас происходит? — когда он проигнорировал её, Мира снова спросила: — Кир?

— Ты пришла сюда, потому что знала, что меня будет легче допрашивать, когда мои мозги наполовину поджарены?

Мира отшатнулась, ошеломлённая и оскорблённая.

— Конечно, нет. Я пришла проведать тебя.

— Значит, допрос — это просто, что? Попутное занятие?

Мире не понравилось, что он был прав. Она ухватилась за эту возможность. Но называть это допросом казалось дико несправедливым. Однако она не хотела обсуждать разницу, поэтому решила сменить тему разговора на более насущную.

— И куда же, по-твоему, ты направляешься? Совершенно очевидно, что тебе сейчас ничего не надо делать, кроме как отдыхать.

— Ну, это личное дело. Не относится к вашему расследованию, — закончив шнуровку, Кир встал, оглядываясь в поисках чего-то.

На этот раз она не могла так просто это оставить.

— Это несправедливо. Я беспокоюсь о тебе.

— Нет, не беспокоишься.

— Нет, беспокоюсь, — Мира протянула ему воду.

Он пристально посмотрел на неё.

— Что это? Это часть твоей профессиональной ответственности? Мы налаживаем взаимопонимание?

От его сарказма её лицо вспыхнуло.

— Я не хотела быть такой чопорной прошлой ночью. Мне жаль. Я была смущена.

Кир замолчал. Он выглядел расстроенным. Казалось, он хотел что-то сказать, но не сказал.

Мира протянула бумажный стаканчик ещё дальше.

— Пожалуйста, просто выпей это.

Нахмурившись, он взял стаканчик. Выпив воду, он смял стаканчик и бросил его в мусорное ведро, промахнувшись на полметра.

— Что ты ищешь? — спросила Мира, когда его взгляд скользнул по комнате и остановился на его куртке, висевшей на том стуле, на котором он сидел. Примерно в метре от его руки.

— Это, — он схватил куртку.

— Ты не можешь никуда пойти, — возможно, его голова и прояснилась достаточно, чтобы спорить с ней, но он определённо не до конца пришёл в себя.

Он засунул одну руку, затем другую в рукава куртки и направился к открытой двери. Воротник у него был расстегнут. Как только Кир вышел в коридор, он остановился.

— Наглости тебе хватает.

Мира озадаченно нахмурилась, пока не услышала ответ доктора Ана.

— Ещё раз скроешь от меня травму, и я сделаю гораздо хуже.

— Придурок, — сказал Кир.

— Мудак, — ответил доктор Ан с таким же спокойствием.

Кир фыркнул.

— Кто отвезёт тебя домой, Кир? Потому что я знаю, что ты не сядешь за руль.

— Ронан отвезёт меня, — услышала Мира, когда пошла за своей сумочкой.

— Домой?

Не ответив, Кир повернулся и пошел прочь, скрывшись из виду Миры.

Она услышала, как доктор Ан окликнул его:

— Ты берёшь двухдневный отпуск по болезни, Ру. Если услышу, что ты работал в полевых условиях, я задержу тебя ещё дольше.

Ответа на это не последовало. К тому времени, как Мира вышла из палаты, Кир был на полпути к лифту.

Доктор Ан, прислонившись к стене, взглянул на Миру.

— Если у него было паршивое настроение, можете винить в этом меня.

— Вы накачали его успокоительным на весь день?

— Ему нужен был отдых, и только так я мог быть уверен, что он его получит. Он не внушал мне доверия в плане его способности принимать правильные решения, касающиеся его здоровья.

— Я вас слышу, — крикнул Кир, стоя в ожидании лифта.

— Вот и хорошо! — крикнул ему вслед кудрявый доктор.

Кир показал средний палец через плечо. Лифт звякнул, и он скрылся в нём.

Доктор Ан повернулся к Мире. В уголках его губ заиграла улыбка.

— Вы выглядите шокированной, агент.

— Вы… необычный.

Он усмехнулся.

— Непрофессиональный? Неэтичный? Вы это на самом деле имели в виду?

— Ну…

Он улыбнулся, явно не обидевшись.

— Я обещаю, что с большинством пациентов действую более традиционными методами. С Тишью нужно обращаться по-другому. Этих парней не так-то просто лечить.

Мира нахмурилась.

— Значит, он всегда так относится к медицинской помощи?

— На самом деле, Кир, как правило, довольно порядочный. По крайней мере, по сравнению с другими. Обычно он не делает таких глупостей.

Это не в его характере. Он сказал, что его травма не показалась ему важной на фоне всего остального происходящего. Так что же всё-таки происходило?

Мира подбросила небольшую приманку.

— Кажется, он находится под большим напряжением.

Доктор Ан пожал плечами.

— У него напряжённая работа.

— Значит, вы не заметили изменений в его поведении? Кроме этого… инцидента?

— Вы у нас психолог, а не я.

— Но вы его знаете.

— Немного.

— И что вы о нём думаете?

Взгляд доктора посуровел.

— Я думаю, нам чертовски повезло, что он готов рисковать своей жизнью каждую ночь, чтобы защитить наших людей.

Мире пришлось закрыть тему. Доктор становился всё более настороженным. Она не хотела, чтобы возникали вопросы о том, почему она спрашивает. Её задание касалось только её и Джодари.

— Действительно, — сказала она. — Спокойной ночи, доктор Ан.

— Спокойной ночи, агент Дженсен.

Мира направилась к лифту. Ей нужно было поговорить с Джодари. Что-то определённо происходило, и пришло время получить ответы на некоторые вопросы.

Когда пятнадцать минут спустя Мира постучала в дверь кабинета Джодари, директор ВОА держал в руке электрический чайник, из носика которого шёл пар.

Он стоял у того, что он называл «чайным баром» — столика, придвинутого к стене и заставленного всеми необходимыми принадлежностями для приготовления чая. И виски. Рядом урчал мини-холодильник.

Одетый в строгий чёрный костюм и синий галстук, он выглядел как всегда безупречно, хотя элегантная одежда не могла скрыть тот факт, что его тело больше подходило для боя, чем для работы за компьютером. Он поднял глаза на стук Миры.