Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

Подождите-ка секундочку. Вопросы о еде. Двенадцать часов…

— Джонус, что…

Всё ещё прижимая ватный тампон к месту инъекции, врач сказал:

— Тебе предстоит операция.

— Чёрта с два!

Кир наполовину оторвался от стола, но тут рука Джонуса легла ему на грудь и толкнула обратно. Тот факт, что тело Кира рухнуло на стол под таким небольшим давлением, подсказал ему, что именно было в том шприце.

— Джонус, нет. Мне нужно разобраться с этим дерьмом, — он должен был поговорить с Сайрен, проследить, что она поняла, что нельзя выходить, пока Кир не убедится, что ей больше ничего не угрожает.

— Это может подождать, — Джонус отступил назад и взял папку-планшет и ручку.

Кир попытался приподняться, но его тело было слишком тяжёлым, и всё вокруг начало расплываться.

— Сукин сын, — невнятно пробормотал он.

— Ага.

Всё погрузилось во тьму.

Глава 10

Когда Клэр проснулась в удобной постели, она не почувствовала страха, по крайней мере, сначала. Она ощущала только мягкий матрас и пуховую подушку, тепло комнаты и шёлковую простыню, обёрнутую вокруг её ног.

Затем на неё нахлынули воспоминания — камеры, другие заключённые.

Её похитители.

Она резко села посреди роскошной постели. В тёплом свете лампы со стеклянным абажуром у неё сложилось смутное впечатление, что это большая спальня. Кровать с балдахином. Много тёмной мебели. Серебристо-зелёные обои. Тяжёлые золотистые шторы. На ней была надета шёлковая комбинация цвета слоновой кости.

— Добрый вечер, красавица Клэр.

Клэр прижалась спиной к спинке кровати, подтянув колени к груди. Камера быстро защёлкала. Глаза Клэр метнулись в сторону вспышки.

При виде мужчины в тёмном костюме крик застрял в её горле. Камера скрывала большую часть его лица, но его каштановые волосы были аккуратно зачёсаны в одну сторону на пробор и уложены так, как будто он был богат. Он носил белую накрахмаленную рубашку и красный галстук.

Дёргано двигался, меняя ракурсы и щёлкая камерой.

Клэр замерла неподвижно, пока он не опустил камеру, открывая красивое лицо, которое нельзя было назвать ни молодым, ни старым. У него был идеальный прямой нос, красивые губы и голубые глаза.

Он был бы красивым, если бы это не было ложью.

Ещё один мужчина, который не был человеком.

Клэр начинала видеть истину в их движениях. Слишком резкие. Просто неестественные.

Другие заключённые двигались по-другому. Эти, её тюремщики, были совсем другими.

Совсем другими. Ещё хуже.

Её мать ничего не говорила о них. Может быть, сумасшествие Клэр не было таким же?

Не настоящее.

Это не было настоящим.

Мужчина, который не был человеком, сказал:

— Ты просто прелесть, моя дорогая, — он сверкнул жуткой улыбкой.

Когда Клэр вздрогнула, он сделал ещё несколько снимков. Она спрятала лицо, а камера продолжала щёлкать.

Остановись. Уходи.

Ты ненастоящий.

— Милая Клэр, посмотри на меня.

Когда Клэр попыталась съёжиться, мужчина, который не был человеком, подошёл к краю кровати. Её сердце подпрыгнуло, когда матрас прогнулся.

Она вздрогнула, когда чьи-то лёгкие пальцы отвели прядь волос с её лица, словно желая увидеть её. Клэр почувствовала, что её волосы чистые, как и она сама. Кто-то вымыл её и надел на неё шёлковую комбинацию, пока она спала. Они перенесли её сюда.

Они всё же накачали её наркотиками. Ей не следовало есть.

Глупая, глупая, глупая.

Эти пальцы держали её за волосы, пока существо ласково говорило.

— Милая Клэр, если ты не будешь сотрудничать, я посажу тебя в мужскую камеру. Это, по крайней мере, даст мне возможность сфотографировать что-нибудь интересное. Бедняга Омри почти на пределе своей выносливости.

Клэр не всё поняла из этих слов, но она точно знала, что не хотела бы оказаться в одной камере с тем мужчиной. С тем, у кого были такие кошмарные клыки. С тем, кто так часто ходил взад-вперёд, кто так часто возбуждался.

Постепенно Клэр заставила себя поднять голову.

— А вот и моя милая Клэр, — мужчина, который не был человеком, снова улыбнулся, и на его притворно красивом лице появилось совершенно неправильное выражение. — Меня зовут Сорас. Могу тебе сказать, что мне стоило большого труда откладывать встречу с тобой. Но… маринование важно для полного раскрытия вкуса.

Клэр дёрнулась назад, и боль пронзила её кожу головы, когда её волосы вырвались из его хватки.

Он усмехнулся.

— Просто маленькая шутка, красавица. Или, скорее, аналогия. Я не ем твой род, не в таком смысле слова, — он склонил голову набок. — Но ты ведь не знаешь свой род, не так ли? И мой тоже? — он улыбнулся, как будто они играли в какую-то маленькую игру. — Не думаю, что скажу тебе.

Когда он протянул руку и ущипнул Клэр за нос, она снова отдёрнулась, ударившись головой о резную спинку кровати.

— Милая Клэр, не поранься! Это не тот сеанс, который я задумывал для тебя.

Мужчина, который не был человеком, встал с кровати и протянул руку в направлении Клэр. В другой он держал камеру. Через некоторое время, когда Клэр не пошевелилась, он опустил руку.

— Меня устроит, если ты просто встанешь с кровати сама, но если ты этого не сделаешь, я посажу тебя в камеру к Омри.

Дрожащая, слишком напуганная, чтобы подчиниться, Клэр отодвинулась на край матраса. Мужчина, который не был человеком, улыбнулся и отступил на несколько шагов.

Шёлковая комбинация задралась на бёдрах Клэр, когда она пошевелилась. Фальшивый мужчина сделал несколько снимков, когда она вцепилась в ткань, с ужасом осознавая, что на ней нет нижнего белья.

В комнате было очень тепло, но Клэр всё равно покрылась мурашками. Сейчас она не потела, но горло всё ещё болело, в животе были странные ощущения, а зубы ныли. Она знала, что больна, но, по крайней мере, внизу больше не было тепло. Было бы слишком ужасно чувствовать себя так прямо сейчас.

Босые ноги Клэр опустились на плюшевый коврик. Встав с кровати, она прижала руки к груди, сцепив ладони. Формально она была прикрыта, но чувствовала себя слишком беззащитной в тонком, скользком материале.

— Вот так, красавица Клэр. Какая хорошая девочка. А теперь садись в кресло, моя дорогая.

Мужчина, который не был человеком, указал на большое кресло с витиеватой резьбой. Сиденье и спинка были обтянуты бордовой кожей. Это было похоже на что-то из британского фильма.

Клэр бросила неуверенный взгляд на фальшивого мужчину. Она тут же пожалела об этом, потому что он улыбнулся так, будто улыбка задумывалась тёплой, но на самом деле была просто ужасной. Клэр подошла к креслу так, словно оно представляло собой ловушку, которая захлопнется, как только она к ней прикоснётся.

Камера щёлкнула у неё за спиной.

— Садись, красавица Клэр.

Дрожа, Клэр забралась в огромное кресло, в котором могли бы поместиться две таких как она, и подтянула колени, устроившись так, как она сидела на кровати. Фальшивый мужчина встал перед ней, щёлкая камерой.

— Я знаю, что ты не немая, моя дорогая. Сначала я находил твоё молчание очаровательным, но оно начинает меня утомлять. Произнеси моё имя, — когда Клэр не ответила, он сказал: — Произнеси мое имя, или я посажу тебя в мужскую камеру.

В его тоне не было злости, но он говорил искренне. Клэр была уверена в этом.

— С-с-с… — она не могла вспомнить, что он сказал.

— Сорас, моя дорогая.

— С-с-сорас.

Он улыбнулся своей ужасной улыбкой.

— Очень хорошо, красавица Клэр.

Когда Сорас потянулся к ней, его слишком горячая рука коснулась её лодыжки, Клэр захныкала.

— Я должен расположить тебя, моя дорогая. Не пугайся. Это всего лишь часть творческого процесса, — его рука сжала лодыжку Клэр.

— П-пожалуйста, — Клэр заплакала.

Щёлкнул фотоаппарат.

— Если ты не будешь сотрудничать, я сделаю тебе больно. Позволь мне сдвинуть твою ногу.

Клэр судорожно вздохнула, и ещё больше слёз пролилось, когда она позволила фальшивому мужчине перекинуть её ногу через подлокотник кресла. Она не смогла удержаться, чтобы не опустить руки и не прикрыть свои интимные места от посторонних взглядов.